ФАТА-МОРГАНА 4 (Фантастические рассказы и повести) - Рэй Брэдбери

Охранник отпустил веревку, и теперь она была свободна. Она подошла вплотную к Винтерсу, настороженная, как молодое животное. Она остановилась и посмотрела ему прямо в лицо. Слезы наполнили ее большие темные глаза. Затем она тихо застонала и опустилась на колени у его ног.

У старухи вырвалось что-то похожее на громкое кудахтанье. Глаза Фанд напоминали две чаши расплавленного золота…

Винтерс нагнулся и взял Джил на руки. Он застыл, прижав ее к себе, охваченный щемящим чувством любви и жалости. Потом он очень тихо сказал Фанд:

— Теперь вам все ясно. Мы можем уйти?

— Отведите их в сад Шанги, — сказала она, кивнув головой. — Уже пора.

Охранники увели Берка Винтерса с женщиной, которую он сначала потерял, потом нашел, провели их через огромные гулкие залы дворца, потом по длинному травянистому спуску, ведущему к амфитеатру.

Массивная решетка преграждала вход в туннель. Охранники подняли ее, освободили Винтерса от цепей и втолкнули его и Джил внутрь. И решетка опустилась за их спинами.

Крепко держа Джил за руку. Винтерс прошел через туннель и оказался на арене, в саду Шанги.

Он остановился, ослепленный ярким светом. Джил вцепилась в его руку. Она трепетала от напряженного ожидания, казалось, она внимательно прислушивается.

Через несколько секунд раздался удар гонга, который можно было бы сравнить с призывом на молитву поклонников какого-то зловещего культа. Всего несколько секунд понадобилось Винтерсу, чтобы различить странные антропоидные существа, которые, кравшись между деревьями, распространяли зловонный запах диких зверей, заполнивший воздух; чтобы услышать плеск воды и шипящие крики, доносящиеся со стороны еще не видимого бассейна.

Всего лишь несколько секунд понадобилось, чтобы ужас сковал его тело, чтобы он захотел попытаться отринуть реальность этого кошмара и пожелать самому себе ослепнуть или еще лучше — умереть…

А с сидений над решеткой арены-сада тысячи марсиан смотрели вниз. Их лица выражали чувства, которые можно испытывать к существам давно прошедших времен, собранным в зоопарке, — к опаснейшим, существам, ненавидимым ими.

Как раз в этот момент и раздался удар гонга. Джил встрепенулась, рванув его за руку. Во всем саду сначала воцарилась мертвая тишина, затем послышались первые звуки дьявольского хора рычаний и криков, которые ужасно походили на человеческие голоса, и еще более ужасно было то, что они ими больше не были, а совсем рядом с Берком к ним присоединился голос Джил, которая затянула на манер псалма:

— Шанга! Шанга!

И тут Винтерс понял, что хотела сказать Фанд, имея в виду Марс. В то время как Джил, с туманным взором и ничего не замечая вокруг, увлекала его вперед через заросли и зеленые поляны, он понял, что этот сад Шанги и в самом деле был зоопарком, где обитатели Марса могли удостовериться, что их экономические завоеватели были дикими зверями. Ему стало мучительно, стыдно. Ведь это были дегенеративные обезьяны, голыми бегающие среди деревьев, рабы, покорившиеся соблазнительному огню Шанги!

Он крикнул Джил, чтобы она остановилась.

Но она только ускорила шаг, и ему пришлось прямо-таки бороться с ней, чтобы удержать. Она не обращала на него внимания и только без конца повторяла: «Шанга!»…

Прямо на них бежал огромный антропоид-самец. Он уже не мог разговаривать, и только нечленораздельные звуки вырывались из его глотки. За ним бежала целая толпа особей такой же стадии развития: самки, самцы, детеныши. Это стадо подхватило и понесло за собой Винтерса и очаровательное существо по имени Джил. Винтере попытался освободиться, но все было напрасно. Мохнатые дикари крепко держали его.

Другие толпы догоняли их при приближении к центру сада. Винтерс чувствовал, что тошнота подкатывает к горлу. Это была настоящая Вальпургиева ночь, оргия богохульства. И было ясно, что он попал в страшную ловушку, которая должна уничтожить его.

Оставалось еще несколько похожих на Джил, которых разложение личности только затронуло. Они пока оставались людьми. Винтерс знал, что только вчера он сам был таким же, и не испытывал к ним отвращения. Но были и другие. Здесь была представлена вся галерея праотцов, начиная от обезьяны и кончая неандертальцем.

Здесь были полуживотные дикари, передвигавшиеся, волоча ноги, целиком заросшие шерстью, с бесформенными черепами и маленькими глубоко посаженными красными хитрыми глазками, беспрестанно гримасничавшие и показывавшие желтые зубы. Экспонаты, которых никогда не видели ученые-антропологи и о знакомстве с которыми они могли только мечтать. Экспонаты, которые не были ни человекообразными, ни обезьяноподобными, не относившиеся ни к одной из когда-либо классифицированных форм.

Все темные секреты эволюции человека были представлены здесь как на выставке на потеху марсианам. Винтерс в изнеможении подумал, что и он, землянин, произошел от этих кошмарных созданий. Какое же уважение могли испытывать марсиане к этой расе, так недалеко ушедшей от своих истоков?

Но ему предстояло заглянуть назад, еще дальше в эти истоки…

Удар гонга раздался в последний раз. Море мохнатых и сутулых плеч, низких лбов и отвратительных морд существ, передвигавшихся на четырех конечностях, увлекло Винтерса и Джил в центр сада. Сильный мускусный запах забивал все другие. Запах был таким же, как в павильоне рептилий в зоопарке. Винтерс увидел, что поверхность бассейна вздыбилась от усилий существ, живущих там и пытавшихся выбраться по призыву гонга.

Да, это и был взгляд назад, взгляд на общего предка и еще дальше. Дальше млекопитающего, к жабрам и чешуе, к яйцу, снесенному в теплой грязи, к первоначальному уровню шипящих и свивающихся, донельзя отвратительных!

Джил задыхалась. «Шанга! Шанга!» — повторяла она, подняв голову вверх, в то время как Винтерс чувствовал, что сознание его затуманивается. Что-то холодное и мокрое проскочило у него между ног, он пошатнулся, и его вырвало.

Он схватил Джил за руку и попытался выбраться из толпы, но не было никакой надежды добиться этого. Он попал в ловушку.

Он посмотрел вверх и прямо над собой увидел излучатели на высоких вышках. Он заметил, что они начали светиться тем самым знакомым ему светом.

Он совершенно обессилел. Это был конец его попытки найти Джил Леланд, это был конец всего…

Первое легкое прикосновение проклятого луча достигло его кожи. Он тотчас почувствовал, что голод и желания просыпаются в нем, трепет сидящего под кожей зверя прошел по его телу. Он подумал об обитателях озера и о том, какие чувства могли испытывать они, погруженные в воду и дышащие жабрами, которые ведь и у него самого существовали, когда он был всего лишь эмбрионом в материнской утробе…