Пробуждение Чародея: Накануне Судного дня. Пробуждение Чародея. Планета кочующих городов - Кеннет Балмер

Пи-Айчен заговорил:

— Местное солнце превратится в новую звезду через пятьдесят пять… — Уолли сглотнул слюну и весь превратился в слух —…миллиардов лет.

Уолли заморгал. Затем протер рукой глаза. Еще раз сглотнул. Покачал головой. И наконец произнес:

— Слушай, ты, грязное вонючее ведро, набитое никчемным кибернетическим хламом! Сейчас я вгоню тебе в башку все твои дурацкие блоки!

Вдруг ему пришла в голову неприятная мысль.

— А что теперь скажут мне ребята из Службы Контроля, когда закончат проверку, а?

— Прогноз вспышки новой с точностью до отдельных лет не возможен…

— Да заткнись ты! — Он встал, чувствуя, как ужасная усталость наполняет его члены. Сказывалось пережитое потрясение.

— Лучше бы сделал так, чтобы снова могли рождаться дети.

— Уже приступил.

Что-то от старого Джека Уолли вновь шевельнулось в нем.

— Правда, это может выйти боком некоторым любителям поразвлечься, ха-ха! Но зато мир снова вернется к жизни.

— Готово.

Надоевшее словечко «обрыв» теперь исчезло из шепчущей речи Пи-Айчена. Этот симптом недомогания машины также был устранен в процессе лечения.

— Дай мне портативный межзвездный передатчик. И объясни, как создавать, то есть как испрашивать у тебя еду и питье. Нам предстоит путь через пустыню, — сказал Джек.

Передатчик тут же появился у него под рукой — опять не похожий на земные модели, но вполне узнаваемый и работающий.

— Ты должен обратиться ко мне дважды. Только тогда я смогу исполнить просьбу.

«А трижды не хочешь?» — собрался было пошутить Уолли, но вместо этого взял передатчик и накинул его пластиковый ремень на плечо. Затем он тихо заговорил, стараясь вложить в свои слова побольше яду:

— Ты машина, Пи-Айчен, машина, созданная людьми для их защиты и удовлетворения их нужд. И ты не справился с заданием. Ты работал лишь частично и совершил ошибку. Через трещину в потолке внутрь тебя проникли грязь и семена, отчего вырос мох и завелись муравьи. Мох не был вовремя вычищен, а в результате ты оказался отрезанным от ряда блоков своей системы и функционировал лишь отчасти.

Только теперь Уолли увидел все в новом свете и в полной мере осознал весь ужас надвигавшейся катастрофы.

— Тебе, машине, поручили оберегать людей, а ты совершил ошибку и обрек человечество на смерть! Ты неспособен мыслить как человек, несмотря на всю фантастическую сложность твоего устройства. Что бы ты стал делать, когда бы все люди умерли, а солнце так и не превратилось в новую звезду? А? Кому ты тогда был бы нужен?

— Я бы стал ждать, пока опять не придут люди, — искренне ответил Пи-Айчен.

— Выпусти меня отсюда, — простонал Уолли, — а то я сейчас разнесу тут все на куски!

Он стоял на мозаичном полу под изящным изгибом куполообразной крыши здания с шестью колоннами, а люди вокруг сражались и кричали, кровь лилась рекой, и с неба пикировали жуткие твари, насмерть разя свои жертвы.

Джек видел, как упал Муззерин, пронзенный насквозь толстым, словно пика, жалом, видел Джарфона из Тривеса, отбивавшегося огромным боевым топором, видел старого Фурза и Сэлопа, прижавшихся друг к другу спинами и размахивавших липкими от крови мечами, убивая направо и налево. Он вернулся в мир людей — в мир, где царил хаос безумия.

— О Боже! — прошептал Джек, содрогаясь и мгновенно теряя всю свою хвастливую самоуверенность.

Эти твари походили на гигантских пчел — короткие толстые туловища были покрыты мехом, расцвеченным бледно-зелеными и лиловыми полосами, многочисленные крылья неистово бились, а пучки длинных конечностей были подогнуты к животу. Пчелы описывали в небе круги и с монотонным, исполненным ненависти жужжанием стремительно бросались вниз, одержимые безумной жаждой убийства. Их огромные, не менее двух футов в длину, жала свешивались к земле, высматривая новые жертвы. Уолли инстинктивно почувствовал ужас и отвращение.

— Пи-Айчен, — взмолился Джек, не в силах даже правильно выговорить слова и произнося их кое-как. — Я прошу тебя раз, два, три, сто — сколько надо, — на мгновение он умолк, выхватил нож и зажал его в руке как пистолет, — я умоляю: дай мне ручное лазерное ружье!

Ружье появилось, обжигая холодом его руки, — чужое, незнакомое, с остроконечным прикладом и грушевидным стволом. Он выстрелил в ближайшую к нему тварь и увидел, как ее мясистое тело разлетелось в клочья и исчезло. Джек завертелся на месте и, крича как безумный, стрелял, стрелял, стрелял…

Затем, будто сквозь испорченную стереотрубу, он увидел перемазанного кровью Ларни из Красного Джафара, который бешено отмахивался маленьким нелепым мечом от твари, пикировавшей на него с выставленным вперед окровавленным жалом. Джек вскинул ружье и тут заметил Кроча — безоружный, с обломком меча, все еще болтавшимся на кожаной петле у запястья, тот стремительно рванулся вперед, бросая свое крупное храброе тело навстречу опасности.

— Нет! — закричал Уолли.

Кроч прыгнул. Его растрепанная борода чиркнула по ногам твари, а крепкое тело закрыло Ларни из Красного Джафара, принимая на себя удар, явно предназначавшийся другому. Жало пронзило его насквозь и глубоко вошло в лежавшую на земле расколотую каменную плиту. Кроч дернулся, словно бабочка, угодившая на булавку.

Джека трясло. Красная пелена плыла у него перед глазами, мешая точно навести ружье на цель в этом ревущем хаосе. Он выстрелил.

Тварь испарилась.

Но Кроч… Кроч лежал на каменных плитах, и отвратительное жало зловеще торчало у него из груди. Ларни из Красного Джафара с посеревшим лицом на четвереньках отполз в сторону. Блевотина потекла у него изо рта и из носа. Уолли бросился к ним. Он взял голову Кроча и уложил ее себе на колени. Вид жала, пронзившего тело товарища, потряс его до глубины души.

— Кроч…

— Куда же ты подевался, дружище? Это была… славная драка.

— Но почему, Кроч? Зачем нужна была эта выходка? Ради подонка Ларни? О Кроч!

Силясь улыбнуться, Кроч коснулся ладонью руки Уолли.

— Теперь долг оплачен, Джек. Милый старина Джек, мальчишка из зеленого леса! Ты был отличным товарищем, лучше которого и вообразить нельзя…

Краска покинула лицо Кроча, и натянувшаяся кожа стала серой и некрасивой. Он закрыл глаза.

Уолли услышал шаги Ларни из Красного Джафара и с ненавистью посмотрел в его сторону.

— Он говорит правду, Джек. — Все еще дрожа, джафарец вытирал перепачканное грязью лицо. — Кроч отдал свою жизнь. Долг оплачен.

Уолли снова взглянул на Кроча.

— Да лучше бы я сам уплатил этот долг! Хоть миллион раз!