Проклятие призрачного воина - Наталья Николаевна Александрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кирилл и Дмитрий выступали ровно, побеждали на отборочных соревнованиях, на городских чемпионатах. Казалось, их ждет блестящее будущее. Тренер немного выделял Кирилла, но Дима не очень ему уступал. Между ними, конечно, было неизбежное в спорте соперничество, но оно ничуть не мешало их дружбе. По крайней мере, так до какого-то времени казалось Кириллу.
Но тут у Алексея Ивановича появилась новая воспитанница – Дина Русакова.
Ее сразу все заметили, все выделили – яркая внешность, отличные физические данные, а главное – какая-то сила, энергия, которую она излучала.
– Динка – прирожденный победитель! – на первом же занятии сказал о ней Алексей Иванович. – Она далеко пойдет! Посмотрите, какой у нее точный удар!
И действительно, очень точный, болезненный удар она нанесла Кириллу.
Увидев ее, он буквально задохнулся, потерял дар речи и понял, что эта девушка – его судьба, его жизнь.
Он даже стал хуже выступать – мысли его были далеки от спорта, он думал только о ней, о Дине.
– Кирилл, о чем ты думаешь?! – кричал на него тренер. – Ты пропускаешь удар за ударом! Где ты витаешь?
Кирилл начал ухаживать за Диной. Ей эти ухаживания нравились, но она играла с Кириллом, как кошка с мышью, то приближая его, то отдаляя от себя.
А Дмитрий, заметив, что происходит с другом, тоже начал осаду девушки. Должно быть, в нем все же жила какая-то ревность, ему хотелось того же, чего хотел Кирилл.
И тут подтвердилась правота Пушкина: чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей…
Дина явно предпочитала Дмитрия. Может быть, слишком сильные, неуправляемые чувства Ремизова пугали и настораживали ее, а возможно, она хотела просто позлить, подразнить Кирилла, заигрывая с его лучшим другом…
Поздней осенью Алексей Иванович праздновал свой день рождения и пригласил любимых учеников на дачу. Кирилл, Дмитрий, Дина, разумеется, тоже приехали. Дина весь вечер танцевала только с Дмитрием, смеялась его шуткам, глядела в его глаза. Дима много пил, слишком громко говорил, слишком громко смеялся, на глазах у всех лапал Дину, и ей это, кажется, нравилось. Кирилл попытался поговорить с ней, но сделал только хуже: Дина откровенно посмеялась над ним и посоветовала выйти на улицу освежиться.
Гости разъехались рано. К одиннадцати часам, кроме хозяина дома, остались только Дина, Дмитрий и Кирилл.
– Мы останемся ночевать, – прямо сказала Дина Кириллу. – А ты ехал бы домой, скоро уйдет последняя электричка!
Оставаться после таких слов было унизительно, и Кирилл ушел, напоследок хлопнув дверью.
Однако, немного отойдя от дачи, он вернулся, но не вошел в дом, а ходил вокруг него, мучаясь ревностью и злясь на самого себя. Скоро окна в доме погасли, но Кирилл все ходил и ходил вокруг, растравливая себя, представляя, что там сейчас происходит.
Только под утро он ушел на станцию и уехал на первой утренней электричке.
Кирилл жил тогда у своей пожилой тетушки. Она никогда не была замужем, своих детей не имела и обожала племянника со всей силой невостребованного материнского инстинкта. Тетушка не ложилась спать, пока Кирилл не вернулся, воображая себе всякие ужасы. А увидев его – измученного, мрачного, не стала ничего спрашивать, только молча налила ему горячего чая и отправила в постель.
На следующее утро Кирилл проснулся поздно, с больной головой и в отвратительном настроении. К счастью, день был выходной. Он принял душ, выпил чашку крепкого кофе и решил, что нужно жить дальше, смирившись с потерей любимой девушки и предательством лучшего друга.
Где-то посреди дня ему позвонила знакомая по секции и спросила, не видел ли он Дину.
– Мы с ней собирались в театр, у меня билеты пропадают, а ее нигде нет.
– Почему ты у меня спрашиваешь? – грубо ответил Кирилл. – Я-то тут при чем?
– Ну… я думала…
– Думала? А ты это умеешь? – и он бросил трубку.
Весь день прошел в невыносимых душевных и физических мучениях. Тетушка ни о чем не спрашивала, только поглядывала на него грустно. Она знала про несчастную любовь племянника и очень ему сочувствовала. Ночью Кирилл почти не спал, а наутро у них в квартире появился незваный гость: сотрудник милиции – мужчина средних лет, весь какой-то потертый и потрепанный.
Он сообщил, что Дина Русакова исчезла, и спросил, не знает ли Кирилл что-нибудь о ее местонахождении.
Кирилл ответил, что последний раз видел ее позавчера вечером на даче у тренера. Там было много народа, и все видели Дину.
– Это совпадает с показаниями других свидетелей! – сообщил милиционер, сверившись со своими записями. – Все говорят, что вы оставались на даче одним из последних. Когда вы оттуда уехали?
– Около одиннадцати, на последней электричке, – не задумываясь, ответил Кирилл.
Он совершенно не хотел рассказывать этому постороннему человеку, что всю ночь шатался вокруг дачи, умирая от ревности.
– На последней электричке, – записал милиционер в блокноте. – Точное время я проверю по расписанию… может быть, у вас билет сохранился?
– Без билета я ехал, – ответил Кирилл. – Касса была уже закрыта, а контролеры в такое время не ходят.
– Без билета, – записал милиционер. Затем повернулся к тетушке Кирилла и спросил: – Когда ваш племянник вернулся домой?
– Около двенадцати, – не моргнув глазом, ответила преданная тетушка. Она считала, что Кирилл не мог сделать ничего плохого, и если он сказал, что уехал на последней электричке – значит, у него имелись на то серьезные причины.
– Вы уверены? – уточнил милиционер.
– Уверена! – твердо заявила тетушка.
– Хорошо. – Милиционер закрыл блокнот и встал. – Возможно, я вас еще приглашу, чтобы уточнить кое-какие детали. Так что пока никуда не уезжайте.
– А я и не собираюсь! – заверил его Кирилл.
Когда дверь за милиционером закрылась, тетушка взглянула на племянника с затаенной грустью и тяжело вздохнула.
– В чем дело? – Кирилл вопросительно уставился на нее. Он знал, что такие тетушкины вздохи означают серьезное волнение.
– Кирюша, скажи мне честно – ты не сделал ничего плохого?
– Не сомневайся! – И Кирилл, которому хотелось хоть перед кем-нибудь излить душу, рассказал, как любимая девушка разбила ему сердце, как он целую ночь кружил возле дачи, изнывая от ревности и вынашивая планы мести…
– Не мог же я это рассказать милиционеру! – закончил он свою
