Мифы индейцев Южной Америки. Книга для взрослых - без автора

Белкин огород находился у большого упавшего дерева.

— Что это за участок такой? — удивились сестры, дойдя до полянки. — Тут всего-то три кукурузины. Соберём все, что есть!

Обойдя поле, как им велели, сестры с удивлением уставились на оставленные корзины: кукурузы стало больше, чем было, початки пересыпались через край. По дороге домой кукуруза продолжала вываливаться. Корзины то и дело лопались. Женщины их едва тащили и проклинали белку. Хозяин слышал ругательства и сразу же догадался, что женщины не сделали так, как он их просил.

— Я вашей кукурузы не хочу — можете обезьяне отдать! — обиженно проговорил он.

Обезьяне так обезьяне. За едой обезьяна-ревун корчил смешные рожи, сестры давились от смеха, а человек-белка сидел, насупившись, и прял пряжу. На все предложения присоединиться к трапезе отвечал отказом.

— Как вы меня назвали? Тупой зуб? Вот-вот, я тупой зуб, некрасивый урод, а ревун красивый, его и кормите!

Солнце зашло. Хозяин вышел из дома и стал рыться в земле у столбов, на которых держалась крыша жилища.

— Что ты здесь делаешь? — спросили женщины.

— Ищу семена, которые ещё дедушка мой посеял!

В действительности человек-белка колдовал. Когда все уснули, он велел столбам шагать прочь. Дом пришёл в движение и переместился на другой берег реки, а вокруг лежанки, где спали сестры, выросла густая крапива. Хлынул дождь, но сестры даже не смогли встать — боялись обжечься.

С трудом дождавшись рассвета, женщины принялись думать, во что бы им превратиться.

— В камни?

— Ни в коем случае: люди станут ходить, а мы им мешать: вот стыдно-то будет!

— Тогда в большую поросшую лесом равнину!

— Ещё чего выдумала! Начнётся охота с собаками и люди заблудятся.

— В две реки!

— Которые будет трудно переплыть, люди станут ругать нас!

— В две горы!

— Но ведь на них будет трудно подняться, опять один вред!

Наконец, счастливая мысль:

— Мы персоны не столь уж значительные, превращаться в леса и горы нам неприлично. Лучше стать чем-то таким, что служит для украшения. Представляешь, как будет великолепно, когда на празднике отрубленных и сушёных голов-трофеев мужчины станут разрисовывать себе лица красными и чёрными пятнышками!

— А если чёрной краской смазать волосы, как они хороши!

Сестры пришли в восторг от своего решения и превращение началось.

Одна сестра вытянулась вверх, раздалась вширь и превратилась в огромное дерево генипу, из плодов которой индейцы делают чёрную краску. Женщина не ожидала, что станет такой высокой, и даже заплакала.

— Ты лучше встань на колени, — посоветовала она сестре, — а то просто страшно, какая я теперь высоченная!

Сестра послушалась и превратилась в куст ачиоте, из плодов которого делают красную краску.

Вокруг генипы и ачиоте немедленно собрался народ. Паукообразная обезьяна полезла на генипу, а та вымазала ей морду и превратила в животное. Потом человек-белка полез. Его тоже вымазали и спустили вниз. Он пытался что-то сказать, да не мог, белкой стал. Явился Наяп.

— И ты здесь теперь? А где ты был раньше, почему довёл нас до того, что нам пришлось стать деревьями?

Наяп сделался ласточкой. Потом пришла обезьяна-ревун. И её раскрасили, превратив в обезьяну. А муж-солнце благословил метаморфозы и говорил:

— Пусть отныне все сохраняют своё новое обличье!

Так мужчины превратились в зверей, а две сестры в генипу и ачиоте.

129. Как черно-белый мир стал цветным

Васулумани живёт на четвёртом небе. С ним были там одни старички, которые вечно мёрзнут. Только Васулумани и способен их немного согреть. Васулумани Красный Попугай, такой ослепительно яркий, что на него невозможно смотреть. А если выстрелить в Васулумани, из его продырявленного живота выльются все небесные и земные огни и мир исчезнет в языках пламени. В те времена, когда солнце с луной ещё не было, лишь от Красного Попугая исходил единственный в мире свет.

Все предметы тогда были белыми или чёрными. Зелёный, синий, жёлтые цвета оскорбляли достоинство Васулумани, который не терпел пестроты и безвкусицы. И сейчас ещё мудрый индеец не станет раскрашивать тело в кричащие тона или обвешиваться пёстрыми перьями. Лишь тот, чей строгий наряд состоит из одних только белых и чёрных перьев, приятен Красному Попугаю.

Черно-белый мир существовал уже долго, так что земля переполнилась и больше людей не вмещала. Её обитатели совсем забыли правила пристойного доведения, пренебрегая заветом Васулумани. Они пошли в лес и настреляли там множество птиц самой чудовищной, яркой расцветки. А вернувшись, принялись исполнять священный танец охоты. Ноги и головы, спины и грудь, руки и бедра охотников сплошь покрывали роскошные блестящие украшения. Небо и лес засияли радужным светом, разноцветные блики заиграли в кронах деревьев, отразились в водах ручьёв. Красный Попугай долго смотрел на все это и думал: они нарочно хотят меня оскорбить, ведь знают же, что подобные краски мне отвратительны!

И Васулумани не выдержал. Он спустился в лес, сел на ветку и спросил проходивших мимо охотников:

— А что, табак у вас есть?

— Да, возьми! — любезно отвечали мужчины.

И как бы издеваясь над Попугаем, они принялись накладывать друг другу на спину все новые тушки убитых птиц, превращаясь в переливающиеся всеми цветами горы перьев. Васулумани молчал, а внутри у него все кипело.

Глядя вслед охотникам, Васулумани долго и медленно жевал свой табак. Наконец, взмахнул крыльями и полетел на запад. Уже почти скрывшись из глаз наблюдавших за ним людей, Красный Попугай веером выпустил из-под хвоста струи помёта и выплюнул из клюва табак.

— Слышите! — разнеслось по земле.

Охотники остановились в тревоге, следя за брызгами, которые рассеивались от горизонта до горизонта. Везде, где капли помёта достигали земли, начинало бушевать пламя, так как вещество, исходящее из чрева Васулумани, горячее любого человеческого огня. Раскалённые частицы опускались на деревья и хижины, пожар занимался с разных концов. Через несколько минут мир сгорел.

Лишь два человека избежали собственной смерти: Поотили и его супруга Ваипили-шома. Поотили не стрелял на охоте в многоцветных птиц, не украшал себя пёстрыми перьями. Увидев несущийся на них вал огня, индеец с женой юркнул в нору броненосца. Жар настиг бы их и здесь, не успей броненосец замазать отверстие глиной.

Огонь отбушевал, пожрав все вокруг, гул его стих. Запас воздуха под землёй тоже иссяк. Не в силах больше терпеть, Поотили и Ваипили-шома выскочили наружу, но не нашли облегчения: смрадный дым поднимался до неба, волны горячих газов перехватили дыхание. Среди головешек и обугленных стволов валялись остовы людей и животных, источавшие запахи жжёной кости и палёного мяса.

Вдруг грянул гром, сверкнула молния, тучи закрыли небо. Хлынул ливень, реки забурлили и вышли из берегов. Это рыба сахели взмахнула хвостом, заметалась и отворила плотины, ограждавшие запасы мировых вод. Уже по колено в воде, под струями дождя, Поотили сумел связать плот и побросать на него лесные плоды, принесённые мутным потоком. А его жена побежала к высокой горе. В правой руке она держала тлеющую головешку, в левой мешочек с плодами. Вода же все поднималась и вскоре покрыла вершину горы. На ней росло дерево уйван — священное дерево индейских шаманов, которого не уничтожить ни огню, ни воде. Вечно зелены его листья, они не сохнут и не опадают. Ваипили-шома вскарабкалась по стволу, забралась в дупло и замазала отверстие глиной.

А поток бушевал. Вот уже дупло и нижние ветви дерева ушли под воду. В тот момент, когда лишь самая последняя веточка ещё оставалась над поверхностью моря, на неё сел лесной петушок паухиль, птица индейских шаманов. Он опустил в воду хвост и запел. Его пронзительный крик разнёсся по всему миру. Как только бурлящие струи коснулись перьев, поток успокоился, вода начала убывать. Все больше гор выступало над поверхностью моря, все больше птиц летало над ними. Птицы кричали и пели, а на земле вновь вырастали леса, расцветали цветы, наливались плоды, появлялись животные.

Плот Поотили опустился у подножья священного дерева. Индеец поднял голову и увидел дупло. Оттуда доносился голос жены. Выломав перемычку из глины, Поотили выпустил Ваипили-шома наружу.

Жизнь потекла своим чередом, у мужчины и женщины родились сын и дочь. Они выросли, поженились, от них произошли все индейцы. Но случиться такое могло лишь однажды, в начале времён. Если брат и сестра поженятся когда-нибудь снова, потоп и пожар опять уничтожат мир.

Красный Попугай все реже спускается на землю со своего четвёртого неба. В мире появился новый свет, исходящий от солнца и от луны. Черно-белые предметы стали цветными. Но хотя цвет разрешён, не злоупотребляйте терпением Красного Попугая!

130. Конец света

Жрецы говорят о неизбежной гибели мира. Они неоднократно обсуждали свои опасения и пришли к выводу, что о приближении ужасного конца свидетельствует рост преступности. От чиновников неоднократно требовали взять положение под контроль, но их усилия ни к чему не приводили. Жрец из селения Сан-Франсиско выразил мнение, будто мир и раньше бывал близок к концу, однако человечество все же выжило. Тем не менее большинство жрецов полагает, что на сей раз разрушение станет необратимым. Скорее всего, мир утонет, медленно погрузится в пучину. Последние обитатели соберутся на высочайших горных вершинах, но и те затем канут в ничто.