Роковые императрицы России. От Екатерины I до Екатерины Великой - Михаил Пазин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Воронцова имела на Петра огромное влияние. Под горячую руку она могла побить наследника, особенно когда он спьяну начинал приставать к какой-нибудь фрейлине или даме. Это случалось почти каждый раз, перед тем как он напивался до бесчувствия (а что ему еще оставалось делать!) и лакеи выносили его из-за стола, взяв под мышки и за ноги. Иногда, будучи в подпитии, Петр кричал, что заточит Екатерину в монастырь и женится на Воронцовой.
Считается, что с 1746 года, после первых попыток Петра Федоровича переспать с женой, они до начала 1750-х жили порознь. Екатерина по-прежнему много читала, причем перешла на гламурные романы, которые были тогда в моде, например, «Пастушеская любовь Дафниса и Хлои». Там было такое место: «Дафнис лег, а Хлоя скользнула под него…» Такие книги были своеобразными учебниками по любви, и Екатерине они очень нравились. Сама же Екатерина позже сознавалась, что ее очень интересовала личность королевы Иоанны Неаполитанской, развращенной и непостоянной женщины, которая умела наслаждаться любовью сразу с несколькими мужчинами. (Иоанна Неаполитанская (1328–1382) была известна тем, что по ее приказу был задушен муж – король Андрей Венгерский.) Какая судьба! А ведь Екатерина тоже прикажет умертвить своего мужа! Однако до этого было еще далеко – Екатерине в ту пору было лишь 18 лет.
В это время за ней стал ухаживать Кирилл Разумовский, украинский гетман, родной брат фаворита императрицы Елизаветы Алексея Разумовского. Был ли у них интим, сказать трудно, но ухаживал он за ней достаточно упорно. Екатерина в это время отчаянно скучала. Как-то летом 1749 года она гостила в имении Чоглоковых Раево. Дальним соседом по имению был Кирилл, и она каждый день виделась с ним, приезжавшим обедать и ужинать. Затем он уезжал обратно в свое Покровское, проделывая, таким образом, до 60 верст в день! Двадцать лет спустя Екатерина спросила его, что побуждало его приезжать каждый день и делить скуку великокняжеского двора, тогда как он мог проводить время в лучшем московском обществе. «Любовь», – скромно ответил Кирилл, не задумываясь. «Любовь? Но кого же вы могли любить в Раеве?» – «Вас!» Екатерина якобы расхохоталась, ей это и в голову не приходило. Она, конечно, знала, что Разумовский в нее был влюблен, но и через 20 лет кокетничала с ним, притворяясь невеждой.
Однако мы забежали вперед. Откуда же появились эти Чоглоковы? А вот откуда – для контроля за Екатериной Елизавета приставила к ней статс-даму Марию Симоновну Чоглокову, а ее мужа сделала камергером великой княгини. Несмотря на то что Чоглоковы любили друг друга, Екатерина увлекла своего камергера, кокетничая с ним; он совершенно охладел к жене и влюбился в негодницу. Правда, Екатерина потом писала, что Чоглоков стал «волочиться» за нею, но такого амурного приключения она «вовсе не желала». Об этом скоро узнала жена, и Чоглокову здорово влетело.
Между тем детей у Екатерины все не было, что очень беспокоило императрицу Елизавету. Что произошло в дальнейшем, версии разнятся – но, главное, в жизнь Екатерины вошел камергер Сергей Салтыков. Он был старше ее на два года и ко времени их встречи был уже женат. В своих «Записках» Екатерина писала, что инициатором их близости был он: «Сергей Салтыков дал мне понять, какая была причина его частых посещений (официально он приходил к Чоглоковым)… Я продолжала его слушать; он был прекрасен, как день, и, конечно, никто не мог с ним сравняться ни при большом дворе, ни тем более при нашем. У него не было недостатка ни в уме, ни в том складе познаний, манер и приемов, какие дают большой свет и особенно двор. Ему было 25 лет; вообще и по рождению, и по многим другим качествам это был кавалер выдающийся… Я не поддавалась всю весну и часть лета». Да, Петр Федорович, несомненно, проигрывал в сравнении с Салтыковым! «Прекрасен, как день» – это надо же! Несомненно, Екатерина без памяти влюбилась в этого красавца!
О том, как развивался их роман дальше, пишет современник: «Как-то во время охоты на зайцев, оставшись наедине с Екатериной, Салтыков признался ей в страстной любви. «А ваша жена?» – спросила Екатерина. Сергей ответил, что это было юношеское увлечение, ошибка. Ответному чувству Екатерины способствовало то, что Петр Федорович тогда волочился за девицей Марфой Исаевной Шафировой…» И понеслось…
Императрица Елизавета, обеспокоенная таким «неправильным» поведением Екатерины, услала Сергея на один месяц «отдохнуть» к родным в деревню, но уже в феврале 1753 года он вернулся в Петербург и снова принялся охмурять великую княгиню. А та и не возражала…
Дальше существует несколько версий произошедшего. Якобы Екатерина обратилась к канцлеру Бестужеву (с которым была дружна) с просьбой назначить Салтыкова своим камергером, чтобы иметь его поближе к себе. По другой версии, сама Елизавета спросила у Бестужева совета, кого Екатерине дать в любовники, чтобы тот вместо импотента Петра смог зачать ребенка. Бестужев предложил Салтыкова. Возможно, сама Екатерина инспирировала всю эту кутерьму с Салтыковым. Очевидно, для надежности императрица дала такое же задание и Марии Чоглоковой. Та, однажды отведя Екатерину в сторону, заявила, что замужество, конечно, хорошо, но существуют «положения высшего порядка, которые вынуждают делать исключения из правил». Таким «исключением из правил» является продолжение династии. Чоглокова от имени императрицы предложила на выбор Екатерине двух любовников – Сергея Салтыкова и Льва Нарышкина. Та, естественно, выбрала Сергея, поскольку их любовь была в самом разгаре.
Так Сергей Салтыков стал любовником Екатерины. Опять дадим слово современнику: «Когда у Екатерины появились первые признаки беременности, Елизавета Петровна запретила ей ездить верхом. Четырнадцатого декабря 1752 года Двор выехал из Петербурга в Москву, и по дороге у Екатерины произошел выкидыш. Петр Федорович заподозрил Екатерину в неверности, поскольку ее беременность для него была неожиданностью». Поговаривали, будто у Екатерины был еще выкидыш и в следующем, 1753 году.
Наконец, в 1754 году Екатерина снова забеременела и 20 сентября 1754 года (через 9 лет после замужества!) родила здорового мальчика, которого назвали Павлом (будущий Павел I). Перед этим она для отвода глаз снова сблизилась с Петром. Елизавета сразу же забрала долгожданного ребенка к себе. Как проходили роды Екатерины, мы уже писали – после них ей некому было даже воды подать.
Петр Федорович сразу же засомневался в своем отцовстве: «Бог знает, откуда моя жена берет свою беременность, я не слишком-то знаю, мой ли это ребенок и должен ли я принять его на свой счет?» Все тот же Болотов писал относительно Елизаветы Воронцовой и «сына» Петра: «Петр Федорович стал обходиться с ней (женой) с величайшей холодностью и слюбился напротив того с дочерью графа Воронцова и племянницей тогдашнего великого канцлера Елизаветой Романовною, прилепясь к ней так, что не скрывал даже ни перед кем непомерной любви своей, которая даже до того его ослепила, что не всхотел от всех скрыть ненависть к супруге и к сыну своему и при самом еще вступлении на престол сделал ту непростительную погрешность и с благоразумием совсем несогласную неосторожность, что в изданном первом от себя манифесте не только не назначил сына своего по себе наследником, но не упомянул о нем ни единого слова. Не могу изобразить, как удивил и поразил тогда еще сей его шаг всех россиян и сколь ко многим негодованиям и разным догадкам и суждениям подал он повод».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});