Космический дальнобойщик - Джон Де Ченси

– Роланд, тут не просто вопрос...

– Ох, да перестань, Джон, – сказал Роланд, которому надоело поведение его недавнего вождя и учителя. – Как же ты можешь быть таким близоруким? Мы включены в План Джейка, а он – в наш. Ты же не можешь отрицать, что существует какая-то связь. Ну, скажи честно?

– Может быть, – сказал Джон, но лицо его противоречило его собственным словам. – Возможно, так оно и есть.

Он внезапно сдался, словно устал от спора.

– Господи, да не знаю я. Я действительно не знаю, что делать.

– Я знаю, – сказал Роланд с нажимом. – Это же очевидно. Неважно, что мы делаем, наши пути и Джейка, кажется, все равно пересекаются. Я скажу, что надо дать Джейку возможность вести нас за собой. Ясно же, что его План сообщает нечто новое нашим.

Дарла колотила меня по плечу.

– Смотри вперед!

Посреди дороги лежала темная лужа. Я резко затормозил, но это было бесполезно. Мы моментально перемахнули по воздуху через естественную впадину на дороге и как ни в чем не бывало оказались снова на твердом льду.

– Извини, Джейк, ложная тревога.

– Ни в коем случае! Следи внимательно и дальше! Мне нужны не два глаза, а четыре.

Роланд снова наклонился над сканером. Вдруг он развернулся и вгляделся назад через овальное окошко заднего обзора.

– МЕРТЕ! Мне бы надо было смотреть! Он снова тут!

В зеркале заднего обзора я увидел мерцание огней перехватчика.

– Джейк! – голос Сэма. – Все у тебя в порядке?

Времени отвечать не было. Я нажал на газ.

– У меня тут что-то на сканере! – Роланд ткнул пальцами в панель управления оружием. Замерцали красные и зеленые огоньки.

– Давай, Джо, кто бы там ни был!

Джо не ответил. Что-то ударилось в заднюю часть автомобиля с глухим шмяком. Я не смог увидеть огоньков перехватчика. Темная масса закрывала окно заднего обзора. Я знал, что это такое, поскольку и раньше оказывался на месте того, кто принял на себя удар мяча-липучки. АДГЕЗОСФЕРО на интерсистемном. Теперь липкая масса расползлась по всему окну, размножаясь и шипя, образуя неразделимую молекулярную связь с металлом корпуса машины. Хотя снаружи температура была близка к абсолютному нулю, эта дрянь не замерзнет, потому что ее химические реакции дают достаточно тепла, чтобы сперва закончить свою грязную работу. Петровски теперь выпускал слабину каната, пока не сформируется связь липучки и машины.

Потом он начнет подтягивать нас к себе.

– Что случилось с противоракетной системой? – хотел узнать у меня Роланд.

– Наверное, прочла приближение этой дряни как медленный снаряд, – сказал я. – Липучкой стреляют из чего-то вроде ракетницы. Теперь не беспокой больше Джо.

Но я сам беспокоился все больше. Я по-прежнему прижимал педаль газа к полу, надеясь размотать всю длину каната, на который Петровски привязал нас, прежде чем неразрывная связь успеет сформироваться. Но увы, мальчики и девочки из милиции намотали какую-то рекордную длину на его катушку. Кроме того, в липучку добавили какую-то сверхкатализаторную дрянь, потому что прошло всего несколько секунд – и все было кончено. Русский держал нас на крючке.

– Роланд, – сказал я, – у этой штуки должно быть какое-нибудь оружие лучевого типа, так найди его!

– Я ищу, Джейк. Но эти обозначения на каком-то странном языке.

– Этот язык – древнеамериканский. Читай мне все это вслух!

– О'кей, скажи мне, что означает: «Взять их, бобик!»

– По буквам! – Он стал начитывать мне, как это пишется, и я остановил его на третьем же слове. – Господи помилуй! Это означает: «Огонь! Пли! Атаковать! Нажми эту кнопку!»

Роланд так и сделал, но ничего не произошло.

– У этой штуки должна быть цель! – завопил я. – Найди прицельную фиговину!

– Прицельную что?

Дорога за нами озарилась бело-голубым огнем, когда русский попытался дать выхлоп из всех задних дюз, чтобы затормозить, и мы поехали вперед на своих сиденьях. Роланд и Джон ударились о лобовое стекло, мне рулевая колонка влетела в грудь. Но я все равно с маниакальным упорством вгонял педаль газа в пол, находя в машине все новые и новые резервы силы. Нога моя словно проваливалась в пол машины. Машина рванулась, а потом ускорение понесло нас наоборот, назад, вдавливая в спинки сидений. Я быстро оглянулся назад. Сьюзен, Дарла и Винни были одной перепутанной и перепуганной кучей на полу. Босая нога Сьюзен комично торчала вверх.

Началось перетягивание каната между нами и русскими, задние дюзы и моторы перехватчика против рычащей мощи псевдошевроле, которую во всей глубине невозможно было постичь. Но русский здорово продумал свои ходы. Он выпустил всю длину каната и дал мне тянуть себя за моей машиной, а потом включил задние дюзы и смотал часть каната и еще немножко, вываживая меня, словно глубоководную рыбу на рыбалке. Он перехитрил меня, и я это знал. А когда он подтащит нас достаточно близко, он опрыскает нас быстро твердеющей дюропеной, замотает нас в иммобилизирующий, обездвиживающий кокон – чертовски эффективная техника против даже той машины, которая намного превосходит тебя по мощности мотора и скорости. Если только достаточно приблизиться, то возможно сделать почти все, что угодно... если не считать «дорожных жуков», то, когда менты хотят тебя замести, не придумать лучшей техники, и делают они это с удовольствием. Однако теперь нас и никакой «дорожный жук» не спасет, если и появится.

У меня был в запасе только один ответный ход. У рыбки есть острые плавники, поэтому хватать ее надо с осторожностью. Я рассматривал, какие последствия могут быть у моего хода, секунду или две, потом резко всадил в пол почти до упора тормозную педаль. Этот мой жест поймал нашего преследователя врасплох, и он просвистел мимо нас, волоча за собой слабину графитового каната. Невидимая струна натянулась до предела, заставила нас самих вильнуть хвостом вперед, но в процессе этого маневра липучка отскочила от нашего заднего окна. Для Петровски это было слишком поздно. У него не хватило ни времени, ни присутствия духа, чтобы отрезать раньше канат. Его передние фары развернулись к нам и на миг ослепили меня, потом закружились в бешеном вращении. Что-то странное происходило у нас: я почувствовал, как незримая сила сражается с тем, как нас занесло вперед задницей, словно включилось инерционное стабилизирующее поле. Я резко стал вращать руль, чтобы помочь нам выровняться, но этого было бы маловато. Мы теперь скользили бортом к дороге, однако что-то стабильно подталкивало нас в правильное положение. Машина Петровски продолжала вращаться, испуская от роллеров струйки дыма и пара – холодный газ из антиспиновых дюз, но машина безнадежно вышла из-под контроля и со свистом слетела с дороги, пролетела через ограждение и выскочила на лед.