Беспредельщик (СИ) - Устинова Мария

— Вашу подругу освободили, она дает показания против Захарова. Он оформил явку с повинной, но нет, Вероника, — отрезает она, заметив блеск в глазах. — Я бы не радовалась на вашем месте, в любой момент он даст заднюю. Насколько я поняла, Захаров сделал это под давлением. Расслабляться рано. Но есть и хорошие новости. Вы с Александром можете вернуться домой.

Она улыбается, словно лично сделала подарок.

— Ждите его вечером. К сожалению, это не означает, что его не арестуют.

— За что?

— Как минимум, что уехал без предупреждения, хотя этого нельзя было делать. Как минимум, Вероника.

Но я рада, что скоро увижу его.

Адвокатесса предупреждает, что мне тоже придется дать показания, допивает кофе и уезжает на «мерседесе» с водителем. Алекс приходит около шести. Мы с Полиной играем на кровати, когда он открывает дверь и, смеясь, входит в номер.

— Куколка! — он ловит меня на руки, на секунду отрывая от пола. Невинно целует в губы и ставит обратно, подмигивает Полине. — Вот и я… Собирайтесь, девчонки. Взял билеты, едем домой.

Я не спрашиваю, что происходит — понимаю, что в будущем много неизвестности. Адвокат рассказала все, что могла. Я выбираю не смотреть в будущее ради настоящего — чтобы не портить текущий миг.

Алекс уставший и спокойный — значит, все хорошо.

Я привыкла доверяться мужу. Главное обещание он сдержал — вернул дочь. Это изменило мое отношение к жизни и к нему.

Я безропотно собираю вещи.

Светлану Алекс отпускает домой, посадив на такси — в его планах она не понадобилась, и мы едем в аэропорт. Через плечо у него сумка с вещами, он крепко держит нас за руки, чтобы мы не потерялись в многолюдном зале. Когда самолет отрывается от земли, я смотрю на города внизу. Лететь всего несколько часов. Скоро будем дома.

— Полина, погляди только, — я предлагаю посмотреть в иллюминатор, пока мы не ушли за облака. — Красиво, правда?

Она с восхищением рассматривает подсвеченные огоньками дороги, словно прочерченные по линейке, городки, пока мы проплываем над ними. Я рада, что она начала интересоваться окружающим миром, а не прижиматься в страхе ко мне. Мы переглядываемся с Алексом, он устало мне улыбается. Короткий полет полностью нас выматывает. Мы выходим из аэропорта тихие, торопимся попасть домой. Вместо своей квартиры Алекс называет адрес в загородном поселке… Мы направляемся в родовой дом. Ну что ж…

Поездка напоминает о том, как Беспредельщик вез меня в наручниках в первый раз. Помню свое спутанное сознание, дикий страх, желание рыдать и прятаться от расправы. Дочь — единственное, что придавало мне сил. Я прижимаю Полину к себе. Она хорошо перенесла полет, но так устала от новых впечатлений, что уснула в такси. Надеюсь, ей здесь понравится. Здесь отличное место для детей — большой двор, много места для игр. Я хочу, чтобы мы были счастливы здесь — все вместе. Я очень на это надеюсь.

— Останови перед воротами, — велит Алекс.

Он рассчитывается, мы выходим из такси и смотрим на дом.

Не такой уж он и страшный. Окна не светятся, мы последние представители семьи Беспредельщика. Но ничего, с нами дом оживет и я представляю, как это будет выглядеть. А когда выпадет снег, вообще все станет, как в сказке. Алекс выводит из машины Полинку, поднимает, а меня берет за руку и направляется к дому.

Я улыбаюсь сонной дочери, а она мне. Неторопливо цокают каблуки по мощеной тропинке. Я чувствую себя такой умиротворенной, такой спокойной, что этот непередаваемый внутренний покой можно назвать тихим счастьем. Мне впервые в жизни хочется улыбаться. Не наигранно, не чтобы нравиться или усмирить мужскую злость, а просто так — улыбаться жизни и небу. Мой муж, мой Беспредельщик, ведет свое семейство домой, что может быть лучше…

Мы подымаемся на крыльцо. Он отпирает дверь. Уставшие, но спокойные, входим в дом, смеемся, обсуждаем будущий ужин. Я вспоминаю, как впервые здесь появилась. В каком ужасе была, как шла наверх, боялась взглядом встретиться с будущим свекром… Но все-таки я привыкла — к дому, к Беспредельщику, к моей новой жизни.

А рано утром за ним приходят. Арест выглядит рутинным. Алекс только встал, мы не успели позавтракать, толком поговорить и проститься. Только поцеловались перед этим.

— Не переживай только, — просит он, когда на него надевают наручники. Я с Полинкой на руках стою около лестницы, провожаю, пока он скороговоркой дает наставления. — Это только до суда. Помни, ты моя жена и здесь хозяйка. Будь, как дома. Вызови прислугу, деньги на карте. Я тебя люблю.

Глава 41

Вот так я и стала хозяйкой в его огромном доме.

Первые дни, полные растерянности и смятения, сменились буднями. Дядю Сергея арестовали, Толя сдал исполнителя взрыва, но пока его не нашли… Я ждала суда и чтобы не сойти с ума, начала приводить в порядок дом. Это помогало структурировать рухнувшую жизнь. Пустяк, но иногда передвинутая мебель и новая посуда меняют точку зрения: видишь все с нового угла. Я вызвала прислугу и попыталась возродить дом к жизни. Мне хотелось, чтобы Алекс увидел: пока его не было, ничего не пришло в упадок, чтобы гордился мной, понял — я достойная жена.

С Полиной мы съездили по магазинам, купили мелочи для дома и вещи для нее. Еще накануне ареста мы выбрали комнату, и я взялась обустраивать детскую, постоянно ловя себя на мысли, что для троих дом слишком велик.

— Тебе нравится?

Полина входит и оглядывается, прижимая к себе зайца. Она привязалась к игрушке, с тех пор, как Алекс подарил его, они не расстаются. Она еще привыкает к новому дому, и я очень стараюсь, чтобы ей нравилось. Здесь не хуже, чем в нашей старой квартире, пусть нет любимой няни и привычных вещей. Их мы привезем позже, когда Алекс выйдет. Но комнату я отделала в ее вкусе, мебель и все-все-все выбирала она, хотя обстановка еще непривычная и чужая. Мне кажется, Полинка немного разочарована.

Поймав настроение дочери, я добавляю:

— На новом месте всегда так. Дай ей, — я имею в виду детскую, — пару недель, думаю, вы еще подружитесь.

Полинка пожимает плечами, обходит комнату. Я замечаю внимательный взгляд, словно она что-то ищет. Наконец, Поля останавливается перед комодом, отодвигает новые игрушки и ставит туда зайца. Я выдыхаю от облегчения.

Скоро мы обживаемся, дом перестает пугать и казаться большим. Холл и лестница на второй этаж, гостиная, кухня — постепенно все обретает жилой вид. Только кабинет я не трогала. Сначала хотела убраться, но очутившись на пороге, окинула взглядом пространство и не решилась войти. Он хранил отпечатки чужой жизни: фото на полках, разложенные бумаги. На столе пыль, сюда даже прислуга не заходила, с тех пор, как хозяин погиб. Что делать с кабинетом — решать Алексу. Отец называл это мужской территорией.

Через несколько дней звонит Наташа.

— Ты не злишься? — у нее виноватый голос, когда она извиняется. — Я не специально тебя выманила. Меня заставили, Ника…

— Все нормально. Это ты прости, не нужно было тебя впутывать.

Немного мы говорим и я кладу трубку. У каждой из нас свои проблемы — у нее работа, у меня личная жизнь…

Следующим утром выпадает снежок.

Мы с Полинкой замираем перед высоким окном в столовой. Двор и деревья в серебре — наш особняк действительно приобретает сказочный вид. Дочка в восторге, а мне грустно. Я скучаю без него. До суда далеко, а я так мечтала, что Новый год мы встретим вместе. Я и с ним плакала в подушку ночами, и без него плачу…

— Давай снеговика слепим, пока снег рыхлый, — оптимистично предлагаю я, чтобы отвлечься от печальных мыслей.

Она радостно включается, и до полудня мы возимся во дворе. Я постоянно ловлю себя на мысли, что Алекс должен быть с нами.

Словно кто-то услышал мои мольбы, его освобождают утром двадцать пятого декабря. Когда Беспредельщик входит домой, незнакомый после долгой разлуки, Полинка неосознанно прижимается ко мне.