Другой мир. Хорошо там, где нас нет - Наталья Косухина

Словно отрывая от сердца самое дорогое, я протянула дракону букет, стараясь, чтобы мое лицо не перекосилось.

– Надеюсь, уважаемый лер примет от меня этот скромный дар?

Как я не заикаясь сказала это, не понимаю.

Наследник драконов посмотрел по сторонам в ожидании подмоги, но в итоге все же принял подношение, так, словно я вручила ему кучу ядовитых и оплеванных змей.

Мое настроение сразу прыгнуло вверх.

– Что ж… Это очень… мило, – с неохотой прокомментировал мой поступок Велор. – Тогда предлагаю Ронер пройти ритуал нанесения знаков первой. В медпункте.

А почему это я первая? Я не хочу первой! И почему ритуал в медпункте?

– Хорошо. Мы будем отправлять к вам студентов, как только они вернутся, – одобрил идею Руфим.

И дракон двинулся по коридору, предполагая, что я направлюсь следом за ним. А куда деваться?

Видимо, моему роману с Надимом случиться не суждено. Ну и ладно, он не мой типаж.

Войдя в медпункт, я услышала:

– Раздевайся по пояс и поворачивайся спиной.

– Зачем это? – сразу насторожилась.

– Потому что я так сказал, – отрезал дракон.

«И почему мне постоянно хочется подойти и врезать ему по голове дубиной? – раздумывала я, раздеваясь за специальной ширмой. – А еще лучше придушить».

Разоблачившись по пояс, я прикрыла грудь кофтой и совершенно спокойно уселась на кушетку. Он не причинит мне вреда, по крайней мере, не тогда, когда все знают, что я с ним наедине. Он что, чарует?

К коже прикоснулись чем-то металлическим и, похоже, острым.

– Э… Это что, нож?! – вздрогнула я.

– Помолчи. Тебе ведь не больно? Вот и сиди тихо.

Как я могу сидеть тихо, когда меня режут?

Сжав зубы, я прислушивалась к своим ощущениям, ожидая боли. Если он причинит вред, я расскажу, что знаю о драконах и Велоре в частности, всему государству. Но как ни странно, боли не было. Легкое жжение – да, но не боль.

– Готово, можешь одеваться. Сегодня кожу не мочить.

Мрачно посмотрев на дракона, копавшегося в инструментах непонятного назначения, я попробовала рассмотреть свою спину, но увидела только кусочки рисунка.

Но только я выпрямилась, собираясь одеваться, как на мои плечи легли руки дракона и сжали их, а в ухо еле слышно прошептали:

– Если еще раз подвергнешь свою жизнь опасности, я потом сам, лично, тебя придушу, а брату скажу, что так и было. Если из-за тебя пострадает Димирий, я тебя в драконьем пламени сожгу.

– Пошел ты… Гад! – старалась я вывернуться, но у меня ничего не получалось.

Руки держали, словно железные тиски.

– Ты меня слышала.

И, отпустив меня, отошел в дальний угол. Быстро натянув одежду, я выбежала из медпункта и промчалась мимо обеспокоенных ребят, которые стояли в очереди.

Вернувшись в свою комнату, я несколько минут расхаживала взад-вперед. Гад! Как он посмел? Да такие, как он, не имеют права даже на существование, не то что на власть. Как же хочется его уничтожить! Вот просто взять и испепелить!

Остановившись на середине комнаты, я сжимала и разжимала кулаки, стараясь совладать со своей неприязнью, ненавистью и… бессилием. Наконец, тяжело опустившись на постель, вытерла рукой слезы, текущие по щекам. О! Придет время, когда я смогу сделать ему плохо, когда заставлю почувствовать себя таким же беспомощным!

Тем же вечером я обнаружила на своей спине татуировку дракона, весьма необычную, еле заметную.

С момента ее нанесения я постоянно ощущала пристальное внимание старшего дракона, и это уже начинало походить на маниакальный психоз. Нет, я не боялась его. Сложно объяснить – во мне не было ненависти, только презрение. Конечно, ребята почувствовали взрыв моих эмоций. Они пытались поговорить со мной, но результатов это не принесло: жаловаться я не собиралась, как и комментировать свое душевное состояние.

Я беззастенчиво расспрашивала Велора о том, что непонятно по предмету, полностью игнорируя его ехидные замечания. На фоне этого противостояния отношения с Надимом улучшились. До теплых им, конечно, было далеко, однако меня теперь не старались унизить или задеть на каждом занятии.

Зато Велор открыл новый способ испортить мне жизнь. Как-то на одной из лекций дракон рассказывал про гоблинов:

– Гоблины – раса закрытая. Они очень близки к природе, как никто другой в этом мире. Представители этой расы самые красивые жители Эрго. Гоблины тяготеют ко всему прекрасному, созданное ими не только функционально, но и вызывает эстетическое восхищение. Их творения в области искусства заслуженно считаются идеальными: самые лучшие песни, самые лучшие картины… Но этот народ отличается и другим. Наконечники их стрел пропитаны сильным ядом, смертельным для всех, кроме гоблинов. Такое оружие запрещено, но факт остается неоспоримым: это самый талантливый народ в области создания различных ядов и самый невосприимчивый к ним же.

Ненадолго прервавшись, он спросил:

– Ронер, подготовите доклад об особенностях межличностных отношений гоблинов?

– У меня вечерние занятия по зельеварению, лер.

– Думаю, вы выкроите время, – отрезал дракон.

Поджав губы, я ничего не ответила.

– Вот и прекрасно. Так и думал, что вы согласитесь.

Едва он отвернулся, я показала неприличный жест из моего мира.

– Наряд. Я знаю, что это значит, Ронер, – не поворачиваясь, сообщил мне наследник драконов.

У него глаза, что ли, на затылке?

Одно ясно – теперь у него в руках еще один инструмент, чтобы мной манипулировать.

– Надя, ты не могла бы не идти каждый раз на конфликт и не провоцировать моего брата? – прошептал мне Дима. – Отрабатывать же приходится нам троим.

– А не подскажешь ли, любезнейший, как твой брат узнал значение одного жеста, про который я рассказывала только тебе? – разозлившись, спросила я.

Младший дракон покраснел.

– Надя… – начал Дима, но я так посмотрела на него, что он замолчал и через секунду добавил: – Ты и брат… Вы иногда пугаете меня.

Одно хорошо – следующей у нас значилась география. Практика здесь была простой: едва мы входили в зал, как все преображалось, становясь одним из участков этой планеты.

– Добрый день, студенты, сегодня вам нужно найти всех животных, которые могут здесь обитать, и развести их по клеткам и загонам, – раздался голос Рук.

Я спокойно осмотрелась и, определившись на местности, тут же сообразила, где может находиться тот или иной представитель ее фауны.

В ближайшие несколько часов я только и делала, что вытаскивала из-под коряг, из нор или снимала с деревьев различную живность, вплоть до паразитов. Иногда противно было до невозможности. Магическая иллюзия очень реалистична, и мне каждый раз приходилось перебарывать себя, вытаскивая из темной щели в дереве или выкапывая из земли очередную извивающуюся личинку.

В этот раз возникли трудности со зверьком, очень напоминавшим земного песца. И так как не было возможности отыграться за мою веселую жизнь на истинных ее виновниках, я, схватив животинку за хвост, старательно тащила ее из норы. Этой упертой живности не было больно, потому что на ее хвосте не имелось нервных окончаний, но она цеплялась за темную, затхлую нору изо всех сил. Вот что за вредное животное?

Наконец, заполучив лапу, я применила безотказный прием – пощекотала. Зверек моментально отцепился, и мы с ним кубарем полетели на землю. Больно ударившись боком, я сдавленно зашипела ругательства.

Засунув «добычу» в клетку, тут же увидела, как иллюзия рассеивается и ко мне направляется Рук. Значит, я всех нашла и выполнила задание.

– Ронер, вы ничем со мной не хотите поделиться? – спросила она, пытаясь заглянуть мне в глаза.

– Нет, лера, – коротко ответила я.

– Что ж, хорошо. Но должна вам сказать, что если вы так будете обращаться с животными, то можете нанести им травмы, – озабоченно произнесла преподаватель.

Или они мне.

– Конечно, лера, я постараюсь принять ваше мнение к сведению, – ответила я, думая совершенно о другом.

А именно о первом наряде в новом году и о том, что он далеко не последний.

Глава 24

Ничто так не проясняет мышление, как вид конкурента, который хочет вас сожрать.

Отработку назначили на завтра после занятий. А жаль, день предстоял не самый простой. Утро начиналось с истории. На этих лекциях мне прекрасно спалось и пока удавалось скрывать свою тайную привычку. Дима улыбался и помогал мне – прикрывая плечом, пока преподаватель нудно что-то бубнил себе под нос, а вот Слава не одобрял моего поведения на занятиях Укхха. Его правильность иногда сводила с ума.

А вот первую в этом году практику по физическим навыкам я запомнила очень хорошо. Не знаю, как остальные студенты, но я просто «счастлива» была увидеть Тронсена, а он, судя по выражению лица, – меня. И мои чувства в разы усилились, когда я услышала его вступительную речь.

– Начало второго курса – это начало вашей практики, и если в прошлом году я вас щадил, то теперь не ждите поблажек. Мне стыдно за подготовку некоторых студентов.