Битва за Коррин - Брайан Херберт

Поскольку враг более не способен к наступательным действиям, я собрал огромные силы со всех планет Синхронизированного Мира, чтобы подготовить и осуществить решительное наступление. Вся наша промышленность была переведена на военные рельсы для изготовления усовершенствованного оружия большей мощности, боевых роботов и военных космических кораблей. Эти силы почти в полном составе находятся сейчас на околокорринской орбите. Этими силами я окончательно сокрушу человеческое правление и превращу Салусу Секундус в стерильное небесное тело.

Точно так же армада Лиги много столетий назад покидала Землю, подумал Эразм. У Омниуса, как всегда, не было ни одной оригинальной идеи.

— После того как остатки Лиги придут в полное расстройство, я легко наведу порядок. И только потом смогу я приступить к полному искоренению расы, внесшей столько ненужных возмущений в упорядоченность вселенной.

Это заявление встревожило Эразма. Омниус понимал только одно, люди представляют опасность для него самого и его владычества, на этом основании всемирный разум пришел к выводу о необходимости полного уничтожения человечества как такового. Полностью и без исключения. Но люди были очень интересным генным пулом, они способны к проявлению широкого спектра эмоций и умственной деятельности, несмотря на удручающе малую продолжительность жизни.

Эразм надеялся, что не все люди будут уничтожены.

Взглянув в небо, он увидел, что там развернулось показательное сражение. Эскадра, игравшая противника, образовала боевой порядок над головами стоявших на земле роботов. Маневр был проведен блестяще, но концентрированным огнем с судов роботов условный противник был уничтожен. Обломки машин посыпались на поверхность Коррина.

Какое идиотское зрелище, думал Эразм.

На орбите шла заправка топливом и заканчивалось вооружение огромного флота, почти готового к отбытию в месячное путешествие до Салусы Секундус.

Если надежды уцелеть не остается, то что лучше — точно знать, что ты обречен, или просто существовать в блаженном неведении до самого конца?

Информация, добытая на борту перехваченного шпионского корабля, была неоспоримой. По возвращении в Зимию, даже не переодевшись, Квентин и Фейкан потребовали немедленной встречи с членами Совета Джихада. В комнате за закрытыми дверями Квентин показал членам Совета компьютерные данные, в которых были указаны все уязвимые места обороны Лиги Благородных. Фейкан стоял молча, уступив право говорить отцу. Членам Совета предстояло самим сделать выводы.

— Омниус планирует нападение на нас. Мы должны знать, как именно это будет сделано и когда произойдет.

Политики сидели вокруг стола, не веря своим ушам. Квентин, обведя их взглядом и не дождавшись реакции, сделал смелое предложение:

— По этой причине я предлагаю малыми силами провести на Коррине — в сердце Синхронизированного Мира — разведывательную операцию, если вы сочтете это необходимым.

— Но на фоне эпидемии, при необходимости соблюдения карантина…

— Возможно, нам придется дождаться возвращения верховного главнокомандующего Вориана Атрейдеса. Он должен вернуться с Пармантье со дня на день…

Квентин перебил говорившего:

— И вследствие неотложности задачи, выявленной после перехвата вражеского разведчика, я предлагаю использовать для экспедиции корабли, свертывающие пространство — разведчики-спейсфолдеры. — Свою решимость от подчеркнул взмахом кулака. — Мы должны знать, что делает Омниус.

Временный вице-король О'Кукович сидел молча, изображая на лице глубокую сосредоточенность. Даже на заседаниях Совета Джихада О'Кукович ждал, когда будут высказаны все точки зрения и не возникнет консенсус, а потом объявлял результат, делая вид, что и он причастен к выработке окончательного решения. Квентин недолюбливал вице-короля, считая его пассивным и бездеятельным человеком.

Великий Патриарх Ксандер Боро-Гинджо казался настроенным дружелюбно и непредвзято, хотя, по всей видимости, он плохо представлял себе масштабы опасности, угрожавшей человечеству. Он окружил себя льстецами, притворщиками и богатством, и, кажется, его гораздо больше впечатляла золотая цепь — знак отличия Великого Патриарха, чем ответственность, которую эта цепь подразумевала.

— А я думал, что путешествия на спейсфолдерах опасны, — сказал Боро-Гинджо.

Фейкан ответил по-военному коротко и точно:

— Тем не менее их можно и нужно использовать, когда того требует ситуация. Процент потерь равен приблизительно десять к одному, и на таких кораблях все же летают высокооплачиваемые пилоты. Корпорация «ВенКи» доставила на многие зараженные планеты большие партии меланжи, используя именно высокоскоростные торговые корабли с двигателями Хольцмана. Спейсфолдер-разведчик — это единственный тип судна, с помощью которого можно своевременно получить разведывательную информацию.

— В данном случае такое применение спейсфолдера становится абсолютно необходимым, — поддержал сына Квентин. — Прошло уже много лет с тех пор, когда мы в последний раз посылали разведчиков в глубокий тыл неприятеля. Теперь же у нас есть прямые доказательства того, что машины планируют полномасштабное военное нападение на людей. Кто знает, что это за планы и как мы сможем узнать их, если не посмотрим на противника собственными глазами?

Снова заговорил Фейкан:

— Мы перехватили только один корабль-разведчик, но мы знаем, что Омниус запустил множество таких кораблей, послав их к разным планетам Лиги. Машины уже знают, что мы тяжело поражены эпидемией и понесли невосполнимые потери. Теперь всемирный разум готовится добить человечество в окончательном решающем сражении.

— Это именно то, что сделал бы я сам, будь мой противник ослаблен, дезориентирован и отвлечен другими проблемами, — строгим командирским тоном произнес Квентин. — Мы должны, мы просто обязаны посмотреть, что сейчас происходит на Коррине. Один или два разведывательных корабля могут приблизиться к Коррину, собрать информацию и ускользнуть, прежде чем машины успеют их перехватить.

— Похоже, что это весьма рискованно, — промямлил вице-король, оглядывая членов Совета и ища у них поддержки. — Разве я не прав?

Квентин скрестил руки на груди, обтянутой мундиром.

— Именно поэтому я намерен отправиться на разведку лично.

Один из высокопоставленных бюрократов Совета, не веря своим ушам, вскинул брови.

— Это же смешно! Мы не можем рисковать офицером такого ранга с таким громадным военным опытом, примеро Батлер. Даже если вы уцелеете после экспедиции на спейсфолдере, она может закончиться вашим арестом и расследованием.

Квентин сердито отмел это возражение.

— Я могу сослаться в качестве прецедента на действия самого верховного главнокомандующего Атрейдеса, который часто летал на малых спейсфолдерах, выполняя важные военные миссии. Джентльмены, из моего послужного списка ясно, что я никогда не был кабинетным генералом, если воспользоваться древней метафорой. Я не командую, используя тактические карты и военные игры. Я становлюсь во главе своих людей и атакую неприятеля, лично подвергаясь опасности. В данную экспедицию я не возьму никакого экипажа. У меня будет только один сопровождающий — мой сын Фейкан.

— Битва за Коррин

Эти слова вызвали еще большее возмущение членов Совета Джихада.

— Значит, вы собираетесь рискнуть двумя ценными командирами? Но почему вы не хотите взять с собой хотя бы нескольких наемников?

Фейкан тоже удивился такому решению отца.

— Я не боюсь сопровождать вас, сэр, но разумно ли это?

— Эта разведка должна дать нам жизненно важные сведения, — ответил Квентин, обращаясь к сыну. — Поэтому такая избыточность вполне оправдана. Мы должны быть уверены, что один уцелеет, чтобы вернуться и доложить результат.

Прежде чем Фейкан смог возразить, отец заговорил с ним на сложном языке знаков, разработанном специально для солдат и офицеров на поле боя, когда вербальное общение в ряде случаев становилось невозможным. Квентин и Фейкан часто и сами пользовались этим языком, правда, не в присутствии стольких политиков. Сейчас остальные понимали, что что-то происходит, но не понимали, что именно.

Быстрыми, едва уловимыми движениями Квентин передал: «Мы — Батлеры. Двое последних Батлеров». С тех пор как этот Абульурд решил доконать нас своим наследством Харконненов! «Мы должны сделать это — ты и я».

Фейкан, сидевший за столом, не изменился в лице. Он коротко кивнул и произнес:

— Да, сэр. Конечно.

Не важно, насколько рискованной окажется эта экспедиция, он все равно последует за примере Они с отцом отлично понимали друг друга и оба знали, как высоки ставки в этой смертельной игре. Квентин Батлер никогда не доверил бы эту миссию никому другому.