Похититель разбитых сердец - Эля Рин

Потом она спросила:

– Ну а у тебя что?

– Письмо.

– Тебе?

– Еще не знаю. В комнате открою. Только не подглядывай… ладно?

Почему-то мне казалось очень важным распечатать конверт в одиночестве.

– Не вопрос, – пожала плечами Даша. – Я тогда к Кириллу…

– Спокойной ночи небось пожелать.

– Не иначе, – она улыбнулась. – Хватит тебе получаса, чтобы прочитать тайное послание?

– Думаю, да.

Но читать оказалось нечего. Внутри конверта лежало сердечко. Одна его сторона была из зеркальной фольги, а другая – из матовой, мягкой сиреневой бумаги. Я сжала его между ладонями, упала спиной на кровать и почувствовала, как слезинки щекочут кожу, медленно пробираясь из уголков глаз к вискам.

– Сид… – прошептала я. – Зачем? Скажи зачем?

Но мне, конечно, никто не ответил.

На следующий день Санечка совершил открытие. Особенно своевременное, учитывая, что через пять дней надо было закончить сдачу зелий по списку. Все из себя таинственные и загадочно улыбающиеся, парни пригласили нас позавтракать в кафе.

– Мы угощаем, – сообщили они.

– И кое-что расскажем.

– Только вам.

– От широты душевной!

– И доброты невероятной.

– Вы что, – подозрительно прищурилась Даша, – философский камень раздобыли?

– Очаровали Лиру так, что она пообещала всем зачет автоматом?

– Нет и нет, – Санечка явно с трудом сдерживался, чтобы не выложить все сразу, но остальные усиленно нагнетали интригу. Выждали, пока мы все уселись за стол и сделали заказ, и только потом перешли к делу.

– Во! – гордо заявил Санечка и продемонстрировал нам заклеенный пластырем палец. С таким видом, как будто это была золотая олимпийская медаль.

– Ты встретил дракона и победил его, в неравной борьбе забрав зубы и чешуйки на ингредиенты?

– Тебя укусил Дэн и передал долю магии фейри, чтобы лучше колдовалось?

– Ты сдал кровь и получил привилегии почетного донора академии?

– Почти, – улыбнулся Санечка. – Помните, у меня вчера зелье не удавалось? Я с ним возился-возился, и, главное, казалось, что вот-вот. Но никак. Ну, я его снова. И никак. Даже задержаться решил. Чтобы понять наконец, как.

Действительно, когда мы накануне уходили, Санечка еще оставался в аудитории. Вызвался быть дежурным, все убрать, вымыть и привести в порядок. Он и раньше так делал. Мы-то думали, чтобы Лире улыбнуться лишний раз, но тут оказалось, что нет.

– Я голову решил проветрить. Привести все в порядок, а потом еще раз попробовать. И когда мыл пробирки, одна лопнула, прямо в руках. Пластыря не было, но порез маленький, я подумал, что вернусь в номер и наклею, просто его подсушил, ну…

Он замолчал и еще раз помахал пальцем у нас перед глазами.

– Ну… и догадайтесь, что случилось.

Лия показательно зевнула:

– Очевидно же.

– А мне не очевидно, – тут же эхом откликнулась Мия. – Санечка, рассказывай, не томи уже.

– Зелье получилось. Я, когда переливал ингредиенты, наверно, случайно, пальцем коснулся одного. И сразу так легко стало! Как будто до этого пытался водить машину и никак справиться не мог. Незнакомую, на механике, в гору, в гололед. А тут как в собственную уселся, на автомате, и погнал по идеальному асфальту.

– Кру-у-уто, – протянула Даша. – А Лире рассказал?

– Конечно, нет! Это же чит.

– А собираешься?

– Сначала зачет сдадим.

– Ты что, не помнишь? – Лия прищурилась. – Нам же строго-настрого запретили использовать ингредиенты не из аудитории. А кровь…

– Пока мы сами в аудитории, кровь тоже там! – отбил удар Санечка и улыбнулся еще шире. – Ну, Лия, чего вы с Витьком такие зануды кислые? Сначала он мне мозг полоскал, что это опасно, теперь ты…

– А это потому, – пропела Мия издевательским тоном, – что они у нашей русалки любимчики. У них-то все получается. Читы не нужны. Вот они и заботятся… о чистоте экспериментов. Чтобы на чужом неудачном фоне как можно круче выглядеть.

– Ну, знаешь ли! – вспыхнула Лия, встала, рывком отодвинув стул, и выбежала из кафе.

Мы с Дашей переглянулись. Учитывая, что Лия как раз неоднократно нарушала правила, чтобы помочь сестре с рецептами, возмущение ее было понятно.

– Зря ты так, – сказала я Мие и тоже встала.

– Тоже обиделась? Это что, заразно?

– Нет. Я просто за компанию. Даш, захватишь с собой мои сырники? – на кухне не сильно спешили, и заказанный завтрак нам до сих пор не принесли.

– Угу, – ответила Даша.

А Мия подвинулась ближе к Санечке, ткнула его локтем в бок и попросила:

– Давай же, подробнее! Что и как ты делал, что изменилось…

Но продолжения его рассказа я уже не слышала.

Сначала я спустилась к своему любимому месту на набережной. Села прямо на песок, подобрав под себя ноги, и долго смотрела, как в воздухе кружатся редкие снежинки. Пока не замерзла до ломоты в костях. Море здесь было молчаливое, темное, суровое. Если в начале зимы я пробовала с ним разговаривать, то теперь понимала, что это бесполезно. Я не входила в круг его доверенных лиц. Мое сердце не билось в такт со здешней тишиной. Только если долго оставаться недвижимой, задержать дыхание и замереть на границе между сном и явью, можно было понять, услышать, почувствовать, как море ворочается, скованное льдом.

Просто для меня оно было слишком северным.

Нездешним.

Нелюдимым.

Но все же мне было важно знать, что оно здесь. И слышит. Пусть и не отвечает. Зато поедает кусочки времени, если ты готов их отдать.

Я пришла в себя уже после полудня и долго пыталась встать. Массировала ноги, приподнималась и тут же заваливалась набок. Море глядело на это с вежливым любопытством, делая вид, что это вовсе не оно с удовольствием слизнуло только что кусочек моей жизни.

Но мне было не жалко.

Наконец я сумела подняться и, прошептав «пока!», медленно, разгоняя застоявшуюся кровь, пошла в сторону парка. Под шепчущими соснами и дальше, мимо здания академии. Каждый раз, видя неровную крышу, я вспоминала, как увидела ее впервые. Будто в прошлой жизни.

Немного подумав и пошевелив в карманах замерзшими пальцами, я свернула на дорожку и двинулась к учебному корпусу. Поняла вдруг, что срочно нужно в тепло, «оттаять» и прийти в себя. Щеки и кисти рук совсем онемели, и мысли ворочались в голове слишком медленно, словно замороженные.

Сначала я свернула в туалет, подошла к раковине и долго держала ладони под струей чуть теплой воды, глядя на себя в зеркало. Глаза будто поменяли цвет, и выражение лица неуловимо изменилось. Теперь, когда я пыталась улыбнуться, тут же вспоминала тот самый месяц, который приветствовал нас по прибытии сюда. И русалку.

– Просто день такой, – пробормотала я.

А в аудитории, куда я пришла через несколько минут, услышав хрустальный перезвон и тихое музыкальное