Аллигат 2 (СИ) - Штиль Жанна

Ольга посчитала, что после встречи с риэлтором и его маклером прошло пять дней. Всё может быть.

— Настоятельно советую вам не искать встреч с мистером Пассом и спрашивать его о чём-либо. Если он вам что-то должен, то отдаст сам. После того визита к нам вы никого из них не видели?

Эшли отрицательно замотала головой, а Ольга устало сказала:

— Если я ещё раз разочаруюсь в вас, нам придётся расстаться, — глянула на часы — пора идти на урок к Лоис.

— Понимаю, — вздохнула Эшли. — Позвольте мне сказать вам в последний раз то, что я думаю, и я больше никогда не стану ничего делать без вашего одобрения.

— Спрашивайте, — расчёсывала Ольга волосы, придирчиво осматривая себя в зеркало. Самочувствие улучшилось, румянец вернулся на щёки; перестали дрожать руки и ноги.

— Если вы не намерены вернуться к мужу, то вам нужно сделать такие бумаги, чтобы вы по ним считались вдовой. У вас же родится ребёнок, значит, вы должны овдоветь как бы недавно. К тому же, если бы мой Коллум оставил мне после смерти какое-нибудь, пусть и самое худое дело, с которого можно было бы жить, то его переписали бы на меня. Закон позволяет вдове такое наследование. Подумайте об этом, мисс Табби.

Ольга согласилась с доводами Эшли. Стань она вдовой в ближайшее время, то и вопросов при рождении малыша не возникнет.

— Можете ругать меня за мои слова, сколько захотите, а без помощи мистера Пасса вам не обойтись, — тотчас воспользовалась молчаливой паузой женщина, помогая леди застегнуть платье. — Надо идти к нему. Раз уж денег за дом не будет, то я не представляю, где их взять, чтобы сделать нужные бумаги. Может быть, бумаги можно отработать?

— Отработать? Как? Носить посылки с подозрительным содержимым по вокзалам?

— За один такой поход я получила больше, чем вы за неделю работы у мистера Уорда, — горячо возразила Эшли.

— Так что ж вы дальше не стали выполнять подобные поручения?

— Меня больше не позвали, — призналась Эшли, опустив голову. — Слышала, что мистер Пасс имеет дело с одним и тем же человеком не более двух раз.

— Всё, я ухожу, — прихватила Ольга ридикюль и папку для рисования.

В любом случае, она не собиралась просить помощи у криминальных элементов. Только где взять деньги — сразу и много — она не имела понятия. Вспомнились подписанные ею и спрятанные Бартом Спарроу в карман сюртука документы — её признание и брачный договор. И с этим пора что-то делать. Сидеть смирно и ждать незаслуженной кары — не выход.

— Не забудьте закрыть дверь, а то Мистер Шуг наведёт здесь свой порядок, — напомнила она, выходя из комнаты.

Рыжий негодник любил в её отсутствие поваляться на кровати и при этом истоптать все подушки. Любил стянуть плед со спинки кресла и сбросить с туалетного столика всё, что только можно. Позавчера он сгрыз забытый карандаш. А вчера Ольга едва не наступила на крупную мышь, оставленную им посреди ковра в качестве подарка, после чего пришлось сломя голову мчаться в туалетную комнату.

В этот раз Ольге не было необходимости тихонько красться мимо раздвинутых створок двери гостиной, откуда неслись звуки музыки: мощные, бодрые, оглушительные. Миссис Макинтайр часто музицировала по утрам.

После ночного дождя аромат сирени стал ярче. Влажный ветер разогнал утреннюю дымку и принёс запах свежей выпечки. Мелкие лужицы под ногами не раздражали. Небо, затянутое серыми тучами, обещало очередной непогожий день.

Ольга не знала, что думать о пожаре и думать ли вообще. В сгоревшем доме обратились в пепел её боль и унижение. Но легче не стало. Было во всём этом что-то необъяснимо тревожное, не дающее беспечно отмахнуться, забыть и с лёгкой душой жить дальше. Мысли путались, рождая смутные догадки.

В то, что сгоревшая женщина не была миссис Фармер, Ольга знала наверняка. Что погибшей могла оказаться приехавшая дочь, тоже не верилось. Не верилось и в то, что новая хозяйка дома была настолько безрукой, чтобы не справиться с растопкой плиты и при возгорании одежды не суметь её погасить. Упала и ударилась головой? Очередное совпадение? Что же не так? Что?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Возможно, именно пожар вынудил не затягивать поход Ольги в аптеку и купить краску для волос. Хотелось таким простым способом изменить не только внешность, но и жизнь: порвать с неприглядным прошлым, разорвать связи с фактически чужими семьями маркизы и графа. Новое имя станет первым шагом к желаемым переменам и обязательно принесёт удачу ей и её малышу.

***

Ольга продолжала ходить к Лоис и обучать её рисованию.

С каждым днём настроение ученицы менялось, как и цвет её одежды. Чёрное траурное платье с пышным широким кружевом по лифу и на манжетах Ольга увидела на ней впервые. Лоис не плакала и не делилась воспоминаниями о совместно проведённом времени с бывшим возлюбленным, но всё больше становилась раздражительной, беспокойной и капризной.

Ольга не пыталась что-либо изменить. Влюблённые женщины проходят через подобное, когда их покидает любимый мужчина. За резким всплеском негатива последует депрессия. Место утихшей боли займёт стылая пустота. Именно в это время лучшим выходом станет новое увлечение, будь то разучивание модного музыкального произведения или рисование.

Ольга вспомнила себя: что позволило ей с наименьшими душевными потерями пройти подобную стадию? Стремительная смена значимых событий, а также перемена места жительства. Она постоянно находится в движении и в её жизни не остаётся места для депрессии.

Когда Ольга в очередной раз увидела, что Лоис безответственно подошла к выполнению домашнего задания, безобразно наложив штриховку на простенький натюрморт, не выдержала и спросила:

— Вы уже не хотите учиться рисованию? Скажите честно и мы закончим уроки. Ничего страшного в этом нет. Для вас отыщется иное занятие по душе.

— Вы меня учите не тому, — невозмутимо ответила Лоис. — Я не буду рисовать чашки, кувшины и стаканы. Я хочу рисовать вот так.

Она подвинула знакомый Ольге журнал с образцами узоров для росписи вееров:

— Здесь же нарисованы цветы и птички, а не посуда. Вот, посмотрите, я подобное уже рисую, — достала она из папки лист со срисованными из журнала цветами.

Ольга оценила старание ученицы на троечку по пятибалльной системе:

— Неплохо, но этого мало. Не имея понятия об основах рисования, вы не сможете изобразить что-то самостоятельно.

— Я открою журнал и срисую оттуда.

— И всё? Вас в рисовании больше ничего не привлекает? Вы хотите научиться копировать готовый рисунок? Я вас правильно поняла?

Лоис кивнула, а Ольга не удивилась. Её ученица из-за нестабильного настроения находится в сложной фазе метаний, желая как можно быстрее заглушить сердечную боль. В скором времени она успокоится. Возможно, появится что-то новое, и она охотно сменит интерес, увлёкшись чем-нибудь другим. Или кем-нибудь.

— Хорошо, я покажу вам, как нанести на имеющийся рисунок сетку и увеличить его до нужного вам размера, сохранив пропорции. Научу вас пользоваться акварельными красками.

Лоис повеселела, а Ольга подумала, что, возможно, именно ярких красок так не хватает не только в её жизни.

После часа занятий, они менялись ролями. Став ученицей, Ольга садилась за пианино и выполняла все рекомендации своей наставницы.

Лоис бесцеремонно хватала её за руки и хлопала по спине. Высокомерно-поучительным тоном указывала:

— Сядьте удобно… Расслабьте руки и плечи… Наклонитесь слегка вперёд… — неприятно гудело над ухом. — Не опускайте запястья… Играйте кончиками пальцев.

Недостаток воспитания женщины чувствовался во всём. Отсутствие такта и обходительности лишало общение удовольствия. Ольга морщилась и… терпела.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но она была довольна. Она не ожидала, что после неудачной попытки игры на пианино в поместье графа Малгри, сможет что-то вспомнить. Однако стоило правильно поставить руки, повторить за Лоис некоторые приёмы игры и извлечь первые аккорды знакомой мелодии, как тело вспомнило всё. Только следовало бы подучить ноты.