Во имя победы - Дмитрий Устинов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А как же с размещением людей и производственных мощностей? Совет по эвакуации именно это имел в виду, предлагая разделить завод и изменить место его перебазирования, – возразил Н.М. Шверник.
– Что касается условий размещения, – ответил я, – то мы, Николай Михайлович, уже проработали этот вопрос с секретарем Новосибирского обкома М.И. Кулагиным. Нам выделяют для завода здания Института инженеров транспорта, Кузбассугля, Облпотребсоюза, Главунивермага, гостиницы, Сибзапзолота, автогаража областного управления и другие помещения. Мы просим Совет по эвакуации временно закрыть Институт инженеров транспорта, произведя досрочный выпуск. Кроме того, мы просим разрешить Новосибирскому облисполкому закрыть 15 школ, чтобы в них можно было разместить рабочих. Дополнительно к этому мы немедленно развернем строительство бараков и землянок, для чего туда направляются необходимые люди и средства. Членов семей эвакуированных рабочих временно разместим в расположенных вблизи города сельских районах.
По-видимому, мои доводы оказались убедительными. Возражений не последовало.
– Хорошо, – сказал Н.М. Шверник. – Согласимся с предложением наркомата. Эвакуацию заводов начинайте немедленно. На первые пять дней вам выделяется по 500 вагонов ежесуточно. К сожалению, больше выделить не можем. Но допускайте простоев. Используйте вагоны по-хозяйски. О ходе эвакуации докладывайте ежедневно. Секретарям обкомов и крайкомов ВКП(б) и председателям исполкомов указания об обеспечении прибывающих работников и членов их семей жилплощадью и питанием нами даны.
– Николай Михайлович, – снова поднялся я, – есть еще одна просьба. Прошу дать указание наркому торговли об организации питания в пути следования эшелонов. Надо исключить возможность повторения случаев, подобных тому, что произошел с одним из ленинградских заводов.
– Что за случай? – заинтересовался Шверник.
– Заводской эшелон был задержан на несколько дней на разъезде Унжа Северной дороги. Все запасы продуктов в эшелоне иссякли. А на разъезде продуктов не оказалось. С питанием людей создалось крайне тяжелое, можно сказать, катастрофическое положение.
В постановление Совета по эвакуации был включен пункт, обязывавший Наркомторг обеспечить питанием эвакуируемых работников и членов их семей на все время следования эшелонов.
Возвратившись с заседания Совета, я собрал руководящий состав наркомата, объявил о решении правительства и мерах по своевременному и организованному проведению эвакуации. Для непосредственного руководства эвакуацией на наиболее крупные заводы немедленно командировались заместители наркома и начальники главков Б.Л. Ванников, И.А. Мирзаханов, Н.Г. Костыгов, И.П. Карасев, А.Н. Сергеев.
Одновременно часть руководящих работников наркомата (В.Н. Новиков, Н.Э. Носовский, Б.И. Каневский и др.) направлялась на новые базы для обеспечения своевременного монтажа и пуска эвакуируемых заводов. На заместителя наркома Н.Д. Агеева возлагалась персональная ответственность за своевременную подготовку строящихся объектов в новых пунктах. Туда же еще до начала эвакуации заводов направлялись от них бригады монтажников, технологов и конструкторов для подготовки планировок и обеспечения ускоренных темпов монтажа оборудования.
Начальнику транспортного отдела Н.М. Денисову вменялось в обязанность контролировать и ежедневно докладывать мне ход погрузки, подачи и отправки вагонов с оборудованием, материалами и людьми эвакуируемых предприятий и продвижение эшелонов.
8 октября начался демонтаж оборудования и погрузка на платформы. Тяжело было рушить то, что еще недавно создавали. Я постоянно бывал на заводах в те дни и видел, как многие рабочие плакали, снимая с фундаментов станки. Особенно запомнилось мне 13 октября.
Ранним утром приехал я на один из московских заводов. Погода была плохая. Шел мелкий холодный дождь. У заводоуправления меня встретил директор завода. Поздоровались.
– Какая обстановка на заводе?
– Обстановка неважная, а точнее – тяжелая.
– Почему?
– Рабочие говорят: «Москву не сдадим!» – и не хотят уезжать. Говорят, что надо всеми силами защищать столицу, а не бросать ее, лучше, мол, здесь погибнем в боях, чем куда-то ехать.
– Откуда такие настроения? Вы разъяснили людям, почему и для чего проводится эвакуация? Судя по вашему докладу, нет. Идемте в цеха. И пригласите с собой парторга.
В цехах рабочие упаковывали в ящики части оборудования, инструменты. Работали как-то вяло, даже угрюмо. Поговорил с начальниками цехов, с некоторыми мастерами и рабочими. Во время этих бесед рядом со мной были и директор, и парторг ЦК ВКП(б) на заводе.
После посещения третьего или четвертого цеха я сказал:
– Совершенно очевидно, что к эвакуации завода вы приступили без убедительного разъяснения людям ее острой необходимости. Давайте исправлять ваши промахи. Собирайте общезаводской митинг.
Через полчаса люди собрались в сборочном цехе.
– Товарищи, – обратился я к ним, – эвакуация завода проводится не потому, что Москва якобы будет сдана врагу. Нет! Принимаются все меры по защите столицы. За нее будем драться до последней капли крови. Но на подступах к Москве сейчас обстановка очень сложная. Враг нацеливает удары по заводам. Нарушение их работы лишает армию нужного ей оружия. Выведя заводы из-под ударов врага, мы обеспечим в самый короткий срок нарастающий выпуск оружия. Значит, эвакуация нужна, нужна для победы. Партия и правительство верят в то, что рабочие столицы и Подмосковья покажут образцы революционной сознательности, проведут эвакуацию организованно и быстро и на новом месте будут давать фронту еще больше оружия!
Выступления заводских товарищей на митинге показали, что настроение в коллективе переменилось. Люди поняли, что эвакуация необходима. Надо отдать должное и руководству, партийному комитету завода. Они сумели быстро перестроиться и мобилизовать коллектив на дружную, самоотверженную работу. Это позволило заводу уже на новом месте через два месяца выдать первую партию зенитных пушек.
А обстановка на фронте продолжала усложняться. 14 октября немецко-фашистские войска захватили Калугу и ворвались в Калинин.
ГКО принял решение ускорить эвакуацию оборонных заводов из Москвы и Московской области, а также перевести в Куйбышев часть партийных и правительственных учреждений и дипломатический корпус. 15 октября меня вызвали в Кремль, где я встретил и других наркомов. Собрались в зале заседаний Совнаркома. После недолгого ожидания вошел В.М. Молотов и без всяких предисловий сказал:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});