Краеугольников (СИ) - Виноградов Максим

— Ты кто? — спросил испуганно, стараясь перехватить инициативу.

Ответом послужил неразборчивый смешок. А сразу следом — неприкрытая угроза.

— Заткнись! — прогнусавил голос, в то время как оружие уставилось на меня широким дулом, — Лишнее слово, и я стреляю!

Сомнений в серьезности врага у меня не возникало. Я послушно замолчал, вытянувшись стрункой. По спине потек омерзительный ручеек пота.

— Ты знаешь, что я ищу, — констатировал незнакомец.

— Я не…

— Тихо! — он с досадой покачал головой, — Говори только то, что я спрашиваю. И только тогда, когда приказываю. Не строй из себя дурака, Саша. Ты ведь знаешь, что это может плохо закончиться.

Знает. Убийца меня знает, а я до сих пор так и не могу сказать со стопроцентной уверенностью, что это Андрей Андреевич. Вроде бы все улики против него, но хотелось бы убедиться. Посмотреть злодею в глаза. Поймать за руку.

— Так что ты собрался рассказать полиции? — требовательно продолжил враг, — Говори! И не вздумай юлить. Поймаю на лжи — стреляю без предупреждения!

В горле у меня пересохло, язык стал каким-то непослушным. Потому что весьма сложно сохранять самообладание, когда тебе в лицо смотрит взведенное оружие, а палец противника покоится на спусковом крючке. Пришлось нервно прокашляться, прежде чем нашлись силы ответить.

— У тебя есть электронный кошелек, устройство наподобие флешки, — я слегка взмахнул пальцами, демонстрируя маленькие размеры аппарата.

Как ни странно, такой простой жест произвел на убийцу сильное впечатление. Он как-то странно вздрогнул, даже дернулся рукой к нагрудному карману. Он что, подумал, что я его обокрал?

— Но к кошельку требуется пароль, — мягко продолжил, наблюдая за реакцией.

Впрочем, злодей почти моментально пришел в себя. Дрогнувшая было рука вновь поднялась, пистолет все также смотрел мне в лоб.

— И ты его знаешь? — с изрядной долей сомнения поинтересовался противник, — Виктор Иванович все же проговорился?

«Нет! Он сказал мне твою фамилию!» — захотелось крикнуть в лицо врагу. Но я хорошо понимал, что в ту же секунду рискую получить пулю. А потому сдержался.

— Сказал, — едва заметно кивнул, — Но с чего бы мне делиться информацией?

— Потому что иначе, я убью тебя здесь и сейчас, — в злобном голосе послышалось столько угрозы, что страх внутри всколыхнулся новой волной.

И вдруг мне почудилось, что все планы рушатся. Потому что убийца и на самом деле все больше походил на безумного маньяка.

— Ты сообразителен, парень, даже слишком, — прошипел злодей, — Боюсь, это тебя и погубит.

Приступ паники едва не свел с ума. Я держался на последнем усилии воли. Зато теперь был совершенно уверен, что живым отсюда меня не выпустят — независимо от того, открою я пароль или нет.

— Сейчас ты мне все расскажешь, — с дьявольским смешком заявил враг, доставая откуда-то из-за спины нож внушительных размеров, — На колени, сопляк!

Чтобы изобразить ужас, великих актерских данных не требовалось. Страх и без того едва не сковал все мышцы. Слава богу, хватило выдержки не потерять сознание. Остальное тело сделало само, будто по заведенному ранее алгоритму.

С покорным видом бухнувшись на колени, максимально сильно зажмурился. Пальцы сдавили тугую кнопку. В тот же миг сверкнуло так, что я ослеп даже сквозь закрытые веки. Профессиональная вспышка — она такая. Жесткая.

Продолжая движение, растянулся на полу — и как раз вовремя. Противник взревел безумным зверем и нажал на спуск. Грохот выстрелов слился с визгом врезающихся в бетон пуль. Смертоносные снаряды прошли аккурат над головой, рождая очередной приступ паники.

Дрожащими руками рванул из кармана электрошокер, и, прежде чем враг оклемался, всадил в него оба электрода.

Разряд! Тело противника скрючилось, едва удерживаясь на ногах, оружие выпало из ладоней. Стоило отжать кнопку, как мужчина рухнул ничком.

Еще разряд! Теперь уже ради профилактики, чтобы унять трясущиеся от ужаса поджилки. И не отпускал мучительно долго — пока пальцы не свело судорогой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Враг дергался на бетонном полу. Когда я отбросил шокер — замер неподвижным кулем. Неужто скопытился? Вообще-то может быть всякое… Особенно с непонятными китайскими моделями. Если попасть куда надо и передержать разряд.

Я судорожно подхватился на ноги, в бешенном темпе подскакивая к поверженному убийце. Рука выхватила газовый баллончик, правда брызгать пока было не в кого. Злодей и так валялся без движения, а пшикнешь просто так — сам закашляешься.

С силой оттолкнул прочь валяющийся на бетоне пистолет. С ними разберемся потом. Сейчас главное — личность врага. Не позволить уйти, не дать шанса оклематься. Не переусердствовать, конечно. Но он вроде бы дышит, хоть больше никаких признаков жизни и не подает.

На секунду стало жалко поверженного противника, несмотря даже на то, что он убивал невиновных людей, стрелял в меня. Так нелепо и буднично все его усилия, все планы пошли прахом. И вот бедолага лежит безвольной массой, со скрюченными, сведенными судорогой пальцами.

— Ну какого черта, Батя… — с горечью прошептал я, сдергивая со злодея маску, — Зачем ты ввязался в это дерьмо?

Намордник сполз с физиономии врага вместе с шапкой, и я пораженно отступил. Удивление оказалось так велико, что даже рот приоткрылся. Потому что вместо седовласой головы Андрея Андреевича увидел стриженную под ноль бандитскую черепушку. Расслабившееся лицо казалось на удивление добродушным, что никак не вязалось со всегдашним брутальным обликом мужчины. И тем не менее, никаких сомнений личность нападавшего не вызывала.

— Василий?!

Он подскочил так внезапно, будто кто-то подбросил размякшее тело в воздух. Из совершенно невозможной, неудобной позиции — лежа на животе с раскинутыми конечностями — Василий за миг оказался на ногах. Более того, он умудрился совместить этот маневр с атакой: мне в грудь полетел зверский тычок рифленой подошвы.

Среагировать я, конечно, не успел; защитился чисто машинально. Слегка отпрянул назад, руки кое-как сплели нечто, напоминающее блок. А потом — ботинок едва не выбил напрочь весь дух. Удар оказался настолько силен, что защита помогла лишь номинально. Большую часть урона приняла на себя грудная клетка, и ей это очень не понравилось.

Отлетел назад, словно отброшенный тараном. Грудь и предплечья отозвались пульсирующей болью. Газовый баллончик вылетел из разжавшихся пальцев, укатившись куда-то за пределы видимости. От неожиданности не успел толком ни вдохнуть, ни проморгаться.

— Детские игрушки тебя не спасут, щенок! — яростно выдохнул Василий, делая шаг навстречу.

Он качнул тело из стороны в сторону, кулаки взлетели к подбородку. Подошвы изобразили молниеносный танец, и мужчина как-то разом оказался поблизости, на расстоянии удара. Я успел принять защитную стойку, и когда град атак обрушился на голову и корпус, как мог прикрывался локтями и предплечьями.

Противник сыпал ударами, как отбойный молоток. Я почувствовал болезненный тычок под ребра и тут же — чувствительный зацеп по челюсти. Мне оставалось только отступать, всячески избегая попаданий. О контратаке и речи быть не могло — все мое внимание сосредоточилось на том, чтобы не пропустить смертоносную плюху.

И все же он достал. Мощнейший оверхенд, взявшийся, казалось, ниоткуда, мгновенно преодолел невеликое расстояние, играючи раскидал хлипкую оборону. Кулак врезался в скулу, разом выбив все мысли о сопротивлении. Я полетел на бетон — оглушенный и разбитый. В голове будто взорвалась бомба.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Шлепнулся, игнорируя боль от соприкосновения с полом. Перекатился в сторону, инстинктивно избегая вероятных добивающих ударов. Тряхнул головой — звон в ушах все еще не давал мыслить ясно, зато зрение кое-как сфокусировалось. Правая ладонь незаметно вытянула из кармана кастет. Я подтянул под себя ноги, готовясь подняться.

— Василий… Зачем? — тяжело прохрипел, кое-как выпрямляясь.