Богиня по ошибке - Филис Каст

— Прости. Они все время лезут куда не надо. Следовало бы постричь их покороче.

Я выплюнула тонкую прядь, попавшую в рот. Он удивленно заморгал.

— Женщины не стригут волос. «Ой-ой».

— Но с короткими волосами удобнее.

«Черт. Интересно, заметил ли он, что волосы у меня короче, чем у Рианнон?» Я поспешила добавить:

— Аланна на днях подравнивала мне волосы. Зря я не велела ей убрать побольше.

— Короткая стрижка, быть может, удобнее, но не столь привлекательна.

Он рассуждал как типичный парень. Все они любители длинных волос. Если честно, мне это даже нравится.

— Возможно, ты прав.

— Да.

Он погладил меня по голове, запутался в густой шевелюре, потом приподнял руку, по-прежнему не выпуская из нее волос, наклонился и зарылся в них лицом. Я лишь крепче прижалась к его груди и скорее почувствовала, нежели услышала, как он тихо застонал.

Клан-Финтан поднял голову. Наши взгляды встретились, а лица оказались в опасной близости друг от друга.

— Значит, тебе нравятся мои волосы?

Он не отрывал взгляда от моих губ, пока я шептала вопрос.

— С каждым разом я все больше убеждаюсь, что мне многое в тебе нравится.

Я нежно улыбнулась.

— Похоже, ты удивлен.

Он снова посмотрел мне в глаза.

— Так и есть.

— Не удивляйся. Я именно такая, какой ты меня видишь.

Прежде чем он развил тему, которую Аланна явно не одобрила бы, я притянула его к себе и поцеловала.

Наверное, мне никогда не привыкнуть к его поцелуям. Он весь воспылал, исследуя мой рот своим языком, а я мысленно представляла, как он изучает и другие места. По спине пробежали мурашки, и я застонала.

Он слегка отпрянул. Без его тепла мне показалось, будто подул холодный ветер.

— Почему ты остановился? — истомленно спросила я.

— Тебе нужно поспать, — вздохнул он и постучал по моему носу пальцем. — А мне нужно прекратить это, пока я не забыл, что не могу себе позволить перевоплотиться.

Его палец соскользнул с носа и теперь исследовал линию моих губ. От этого у меня тоже побежали мурашки.

— Да уж.

Я поймала его палец зубами, слегка прикусила и с удовольствием отметила, что он тихо охнул. Тогда я отпустила палец вместе с поцелуем.

— Полный облом.

— Что это такое?

— Облом — это то, что ты сейчас не можешь перевоплотиться.

— Значит, облом — это плохо.

— Очень плохо.

Мы улыбались друг другу, как два подростка. Я свернулась калачиком и поудобнее пристроилась возле его большого жаркого тела.

— Постарайся заснуть, — прошептал он, уткнувшись в мои волосы.

— Я бы предпочла заняться кое-чем другим.

— Расслабься и подумай о сне. — Его голос звучал напряженно, и я улыбнулась, не отрывая щеки от его груди.

Он принялся одной рукой массировать мою напряженную спину. Я вздохнула от удовольствия.

— Как хорошо.

Кентавр пробурчал в ответ что-то похожее на приказ замолчать. Его рука размяла все мои мускулы спины и начала двигаться ниже, к моей очень больной и очень голой заднице.

— О-о-ох, тут больно.

— Я знаю. Не шевелись.

Теперь он говорил совсем так же, как моя бабушка.

Но я затихла. Усталость и теплый сильный массаж подействовали лучше, чем любое снотворное. Я почувствовала, как напряжение отступает. Сон пришел неожиданно, унес меня с собой на волне блаженства.

Сначала мне снились отдельные фрагменты. Я как будто принимала горячую ванну вместе с Одиноким ковбоем и его конем Сильвером[39]. Это было достаточно странно. Ведь раньше я никогда не мечтала об Одиноком ковбое. Если мне и снился парень в маске, то обычно Бэтман.

Меня особенно привлекало его амплуа хорошего плохого парня. Теперь добавьте к этой странности тот факт, что во сне я пыталась закадрить Сильвера, а Одинокому ковбою все время твердила, чтобы он пошел прогуляться, и вы получите сон, по-настоящему чудной даже для меня.

Как бы там ни было, это длилось недолго. В отличие от мистера Эда Сильвер не умел разговаривать, поэтому я потеряла к нему интерес.

Во сне фиаско в горячей ванне сменилось огромным универмагом «Сакс» на Пятой авеню, где я оказалась с толстой пачкой банкнот в кулаке в окружении нескольких продавщиц, сгоравших от желания мне помочь. Я только-только начала подбираться к розовой кашемировой двойке по цене пятьсот двадцать девять долларов — на нее была объявлена скидка, когда мое тело внезапно унеслось к потолку… амбара и вылетело наружу.

Просто отлично.

Я продрейфовала над двумя кострами и спящими кентаврами. На звездном небе взошел яркий серпик луны. На этот раз мне удалось побороть головокружение, когда вопреки моему желанию тело само поднялось еще выше и поплыло на северо-восток.

Я бросила взгляд налево, увидела отблески тлеющего замка, закрыла глаза и принялась умолять неизвестно кого или что, отвечавшее за все происходящее, чтобы оно не отправляло меня туда. Тут же моя душа наполнилась чувством уверенности и покоя. Я немного расслабилась и открыла глаза.

Я и вправду дрейфовала не в сторону замка, вместо этого направлялась к далеким горам. Я попыталась заставить себя свернуть на восток, чтобы навестить Эпи, быть может, даже полетать над храмом и выяснить, как там дела, но, как и в прошлый раз, над этим сном я была не властна.

Тогда я сказала себе, что теперь все по-другому. Если в пошлом я не сознавала, что вижу не сон, а реальность, то теперь была ученая.

Мое невесомое тело пролетало над темными поселениями. Я присмотрелась повнимательнее, пытаясь удостовериться, что в них не осталось людей, беспечно отнесшихся к предупреждению, но мне не хватило времени заметить признаки жизни. Когда я достигла края леса, скорость полета увеличилась настолько, что деревья внизу превратились в одно сплошное пятно. Тело понеслось вперед, как выпущенное из пращи.

Через какое-то время полет замедлился. Я зависла перед строением, воздвигнутым у основания каменистой горной тропы. Замок был огромный, почти такой же, как отцовский, но вскоре глаза привыкли к темноте, и я убедилась, что он совершенно не похож на замок Маккалана. Тот отличался изяществом и живописностью, это здание было суровым и внушительным.

Потом произошло страшное. Если бы я стояла, то согнулась бы пополам. На меня нахлынуло то же самое чувство, как в ту ночь, когда пал замок Маккаллан. Сквозь каменные стены громадины, стоявшей внизу, просачивалось зло, густое и приторное, напоминающее мед, капающий из пчелиных сот. Я слышала эхо той ужасной ночи, вернее, чувствовала его. Я заморгала, пытаясь сосредоточиться и объективно рассмотреть замок, но мне мешали тени Маккаллана. Смерть притупила мое восприятие. Я все никак не могла изгнать из своей души призраков тех воинов.