Русские идут - Сергей Соболев

С еще более резонансными и более опасными для общественной безопасности последствиями.

Может так статься, что в результате всего двух или трех подобных акций среди мусульман и в этнических группах, проживающих в столичном регионе, вспыхнут беспорядки, начнутся какие-то протестные или даже насильственные действия.

Для поддержания пошатнувшегося правопорядка при таком неблагоприятном развитии событий будут привлекаться доволнительные силиы милиции, ОМОН и даже внутренние войска.

Вот тогда-то, когда события обострятся в должной степени, и могут обьявиться – в любом месте! – эти самые лжеомоновцы.

И устроят такую провокацию, что мятежи в предместьях Парижа могут показаться мальчишеским дебошем, легкой и почти невинной забавой эдаких шалунишек…

Еще один источник зреющей угрозы – Крым и город Севастополь, где базируется российский Черноморский флот и где проживают в большинстве своем те, кто по-прежнему считают Россию своей родиной, а Крым – российской землей.

Второй такой кровавой угрозы, как та, что исходит от просочившихся в столичный регион «лжеомоновцев», допускать было нельзя.

Там ведь, в Крыму, тоже может сильно полыхнуть… в любую минуту.

Но сама обстановка, а также фактор неожиданности позволяют не откладывать решение назревшей проблемы в долгий ящик.

Шувалов, еще раз взвесив все «pro» и «contra», отдал приказ по своей линии – провести в Крыму серию «точечных» спецмероприятий.

…Но главные события – и Сергей Юрьевич понимал это, как никто иной – происходят именно сейчас, в эти самые минуты, в небольшом каменном доме, расположенном неподалеку от английского поместья «Old Reading Tower»…

ГЛАВА 23

ВАМ МАТ, ТОВАРИЩ ГРОССМЕЙСТЕР!

Сорокапятилетний мужчина, успевший на своем высоком посту обрести начальственный лоск и барские привычки, заметно раздобревший, раздавшийся во все стороны за последний год, поначалу даже и не понял, в какую западню его угораздило попасть.

– Эй!.. вы шо?! Совсем з глузду зъихалы?! – его лицо налилось кровью. – Панна Лариса?!! Лариса Аркадьевна… шо вы себе позволяете?! Это шо, шутки у вас тут такие?! А ну немедленно снимите с меня этот… эти кандалы!! И обьясните, наконец, шо тут происходит!!!

Минуты две или три, казалось, на него не обращали никакого внимания. Те двое, что затащили его сюда и надели на запястье браслет от цепи, сразу же отобрали у нафтогазовского топ-менеджера документы, портмоне и сотовый телефон. «Ряженный» прощелкал кнопками мобильника, видно, хотел войти в «меню». Другой раскрыл сумку, выложил на стол ноут-бук, извлек оттуда же еще какое-то компактное оборудование… Похоже, этих двоих сейчас более всего интересует сотовый телефон топ-менеджера «Нафтогаза», нежели он сам.

«Каменяр» повернулся всем корпусом… он только сейчас заметил присутствие еще одного субьекта. Невысокий, сухощавый мужчина лет тридцати пяти или чуть более – он сидит на деревянном табурете у стены, противоположной входу. Лицо малозапоминающееся. Но глаза смотрят цепко. Очень неприятный у него взгляд, кажется, что этот человек хочет просветить тебя всего, как рентгеновский аппарат. Нос у него острый, подвижный – как у собаки-ищейки… В левой руке он держит включенный на запись цифровой диктофон, в правой – опять же, включенная – портативная видеокамера, направленная на явно подрастерявшегося в связи со столь резким поворот событий «клиента».

«Каменяр» попытался было подняться из кресла, благо длина цепочки, крепящейся к ручному браслету, позволяет это сделать. Но из другого угла помещения, из-за стола, тут же донесся суровый окрик:

– Сядь на место!! Будешь дергаться, получишь в репу!

«Каменяр» плюхнулся обратно в кресло. Хотя его не били, не пытали, и вообще пока не ясно было, что им нужно, топ-менеджера почему-то начало трясти… Да так, что у него даже зубы лязгнули.

Венглинская эти несколько минут, вопреки собственному заявлению, что они должны дорожить каждой секундой, потратила на то, чтобы привести в порядок прическу и слегка припудрить носик и персиковые щечки. Убрав косметичку в свою дамскую сумочку, она наконец соизволила продолжить этот их едва только начавшийся разговор.

– Пан Мыхайло, вы поступаете весьма неосмотрительно. Вы действуете не просто глупо, или ошибочно… Это бы полбеды. Но ваше поведение в последние месяцы и, особенно, в последние дни, наносит ущерб многим серьезным людям. А значит оно – преступно.

– Я шо-то не понимаю…

– Вы вздумали смешивать серьезный бизнес, который, кстати, выстраивали не вы и не ваши «оранжевые» партнеры, с радикальным национализмом. Если бы речь шла только о риторике, нас бы это нисколько не тревожило. Но вы, не умея работать, как следует, ищете возможностей сломать механизм устоявшегося бизнеса. В котором – ровным счетом ничего не смыслите!

– Та шо вы такое говорите?!

– Вы знаете, кто я, и знаете, кто мой босс. Мы не лезем в большую политику. Мы озабоченны «бабками». Мы их – зарабатываем! Но когда нам пытаются помешать делать наш бизнес, мы вынуждены-таки влезать в «большую политику»! Для того, чтобы не дать таким, как вы, наделать больших глупостей. Чтобы исправить неблагоприятный ход событий, которые могут привести к катастрофическим последствиям.

– Ну а я тут при чем?! – возмутился «Каменяр». – Меня-то вы в чем обвиняете?!

– В преступных и крайне опасных намерениях, – сказала Венглинская. – Понимая, что не обладаете талантами и способностями, необходимыми – хотя бы – для удержания своих позиций во власти, вы сознательно накаляете обстановку. Воспользовавшись денежными фондами вашей Компании, и отчасти «спонсорскими» средствами… почти половину из которых вы… да, да, лично вы!.. присвоили, фактически украли… и вашими тесными связи среди украинских ультранационалистов… вы придумали, как вам казалось, «гениальную» многоходовую операцию. Вы надумали взорвать «бомбу» в стане самого противника, коим для вас является не только Кремль, но и Россия. Фактически вы решили поджечь соседский дом, думая, что сможете у этого костра погреть руки… А заодно и порадоваться на соседскую беду! Что, развее не так?!

– Це все цiкаво, – процедил «Каменяр». – Але ж [Это все интересно, но]… но это все – слова!..

– Конечно, вы сами, пан Мыхайло, решительно не способны придумать в деталях ту схему, по которой сейчас пытаются действовать ваши сподвижники, боевики из УНА-УНСО и прочих организаций, рекрутированных для выполнения этого задания! У вас в голове родилась только сама эта опасная идея! А разработкой плана, как большой специалист в такого рода вопросах, занимался ваш американский советник… Джон Мэллоун, известный также, как – «Iван».

– Шо? – лицо «Каменяра» заметно побледнело, но он все еще не собирался складывать оружие. – Якый Мэллоун? Не знаю никакого «Мэллоуна»…

– Да что вы говорите? – притворно удивилась Венглинская. – А он вас отличной знает!.. Вам показать имеющиеся у нас фотоснимки, где вы запечетлены в компании этого джентельмена? Показать запись, сделанную скрытой камерой, фиксирующую, как вы вместе с ним выходите из офиса вашей партии, что находится на Леси Украинки… всего каких дней пять или шесть назад?! Или дать прослушать километры пленки, на которых записаны результаты прослушки разговоров этого Мэллоуна?! Особенно интересны те места, где он со своим приятелем Мэтью Стивеном обсуждает в приватной обстановке все ваши действия и планы…

Она посмотрела на наручные «картье», украшенные по периметру самих часов – через один – дюжиной двухкаратных бриллиантов.

– Но у нас, пан Мыхайло, нет времени на долгие базары и на просмотр всей этой добытой по разным каналам «компры»! Осталось… уже менее сорока минут! Либо вы примете наши условия, либо – умрете по окончанию озвученного мною срока.

«Каменяр» шумно сглотнул. Его лицо из «бурачного» превращалось на глазах в пепельно-серое…

Он только сейчас начал осознавать, насколько опасна оказалась затеянная им игра. Начиная ее, – отчасти с подачи тех, кто хитроумно подталкивал его к такому решению и кто дал денег на «раскрутку» данного проекта – он предполагал, что если что-то пойдет не так, то пострадают лишь рядовые исполнители. Как это чаще всего и случается. Но вот, выяснилась пренеприятная новость. Именно он, человек, в руке которого сходятся все важные нити, стал основной мишенью для российских спецслужб, которые, когда им это выгодно, используют в своих целях мощные возможности крупного бизнеса. В том числе – как выяснилось только что – и тех, кто на словах не раз заявлял, что ненавидит засевшую в Кремле «чекистскую мафию»…

– Не знаю ниякого Мэллоуна, – он держался за эту фразу, как утопающий – за соломинку. – Може, и есть где-то такой… Може, где и пересекались… Но я его… вот так, шоб лично… не-е, такого не знаю.

К ним подошел Кондор. Сначала он, уловив вопросительный взгляд Венглинской, кивнул: «все ОК, взломали „пин“, нашли кое-что интересное…». Потом – перевел посуровевший взгляд на допрашиваемого.