ВИКИНГ Книга 2 ДОНБАСС - Вячеслав Киселев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Произнесенные Ригой слова продолжили свое распространение по солдатской массе в виде сарафанного радио и минут через пятнадцать первые группы австрийцев приступили, кто к переносу тел, кто к оказанию актов милосердия.
Интерлюдия Потоцкий
Граф Станислав Потоцкий был чрезвычайно честолюбивым человеком и считал, что достоин большего и ему уготована значимая роль в истории. Но, к его разочарованию, достигнув возраста двадцати семи лет, ничем выдающимся он до сих пор отличиться не сумел. Примкнув два года назад к Барской конфедерации, но не из националистических побуждений, а просто считая своего тезку с фамилией Понятовский недостойным польского трона, Потоцкий потерпел со своим отрядом несколько поражений от русских войск и закончил войну пленником в крепости Хотин.
Разочарование от последних двух лет жизни, не принесших не только славы и почестей, но и приведших его к положению пленника, сильно ударило по его честолюбию. Тем удивительнее стал для него разговор с графом Суворовым, которого Потоцкий, прочувствовавший на своей шкуре хватку опытного волкодава, расправлявшегося с отрядами конфедератов, как с неразумными щенками, несмотря на весь свой гонор уважал и даже побаивался.
Но кроме честолюбия, Потоцкий обладал и деловой хваткой, подкрепленной острым умом, которому он до сих пор никак не мог найти достойного применения. Предложение Суворова показалось ему именно тем шансом, который он искал все эти годы. Освободить родовое гнездо, а потом возглавить движение по освобождению всей Галиции от австрийских оккупантов.Чем не достойная цель!
Получив в свое распоряжение почти шесть сотен бывалых воинов, Потоцкий без промедления двинулся вглубь Галиции, как только лазутчики подтвердили факт ночных беспорядков в Станиславе. Во всем этом деле было много непонятного, и он понимал, что сейчас его используют в своих интересах неведомые ему силы. Но Потоцкий был уверен, что в этот раз обязательно сможет оседлать обстоятельства, и стать самостоятельной фигурой, а для начала можно сыграть и по чужим правилам. Это в любом случае лучше, чем сидеть в крепости в качестве пленника.
***
Используя хорошее знание местности, отряд Потоцкого без проблем обошел позиции полка Штрауса, оставшегося без командира и закрывшегося внутри своего укрепленного лагеря, как черепаха втянувшая голову и конечности внутрь панциря в ожидании опасности, и через двое суток входил через закопчённую от недавнего пожара башню в Станислав. Остатки гарнизона и австрийская администрация сопротивления не оказали и Потоцкий, под рукоплескания местных жителей, въехал победителем в свой родовой замок.
Не став почивать на лаврах, он разослал гонцов по округе, призывая затаившихся магнатов присоединяться к его отряду. Собрав через неделю еще полтысячи воинов, он двинулся обратно к русской границе, уничтожил отряды фуражиров и заставил капитулировать, оставшийся без припасов и не принявший боя, полк Штрауса. Первая победа оказалась ошеломительной. После нее многие колеблющиеся магнаты пополнили отряд удачливого командира, а через границу продолжали прибывать группы бывших военнопленных. Армия Потоцкого росла, как на дрожжах. Фон Вартаузен активных действий пока не предпринимал, поэтому новоиспеченный освободитель Галиции не терял времени и продолжал усиливать свою армию, насчитывавшую через две недели уже более трех тысяч бойцов.
Глава 27 Союзники
Через несколько часов последняя группа австрийцев проследовала на восток и можно было подвести небольшие итоги. Из беседы с несколькими уцелевшими офицерами, мы выяснили, что под командованием фон Грубера, которого вместе с его походным штабом отработал Добрый, было три полка, ранее дислоцировавшихся в Дебрецене и на границе с османами. При этом, два полка из трех были венгерскими, в которых австрийцами были только офицеры, и один из венгерских полков как-раз попал под раздачу, рухнув в пропасть вместе с дорогой. Да, неувязочка с ситуативными союзниками вышла. Никаких иллюзий в отношении венгров я, конечно, не питал. У них свои интересы, у нас свои, но если бы они замутили небольшое восстание, нам бы это было на руку. Ладно проехали, мы здесь и своими силами справляемся неплохо. Теперь мне предстояло встретиться с руководителем польского восстания и организовать с ним взаимодействие.
Следующим утром, загрузив четырех лошадей телами фон Грубера и его старших офицеров, а также прихватив захваченное нами знамя австрийского полка, мы с Вейсманом направились в Станислав, обгоняя по пути группы австрийцев, жмущихся к скалам после зычных команд вошедшего во вкус Вейсмана. Прибыв в окрестности города, мы осмотрелись. Поляки в отличие от австрийцев были настороже, ворота в башне восстановили и держали их закрытыми.
Что ж, будем действовать по проверенному плану – Вейсман по гражданке, только работая уже не под немца, а под поляка, передает местному боссу письмо, а я встречаю его за городом. Думаю, что увидев в письме упоминание о Суворове, глупых вопросов он задавать не станет. Так все и вышло. Через час из ворот города выехали два всадника и направились в мою сторону, а я, убрав оптику в чехол, выехал из леса и поехал им на встречу.
– Добрый день, граф Станислав Потоцкий к вашим услугам! – кивнул мне щегольски одетый мужчина чуть моложе меня, – С кем имею честь?
– Добрый день граф, к сожалению не могу раскрыть вам своего полного имени, еще не время! – кивнул я ему в ответ, – Граф Иван к вашим услугам. Как вы могли понять из письма, мы с графом Суворовым действуем совместно. Наш интерес в том, чтобы австрийцам было не до русских границ, поэтому мы и помогаем вам. Это выглядит цинично, но в большой политике по другому не бывает. Нам предстоит действовать вместе, поэтому я и открыл вам карты. Можете рассказать о текущей остановке?
– Спасибо граф, что честно рассказали о ваших мотивах. Я размышлял об этом и пришел к такому же выводу. Значит будем временными союзниками! – улыбнулся Потоцкий, – Мы заставили капитулировать полк, стоявший у Коломыи. Захватили там восемь пушек, много ружей и огненного припаса. Сейчас у меня уже больше трех тысяч сабель и постоянно подходят подкрепления со всей Галиции и из Подолии!
