100 великих казней - Елена Авадяева

Поскольку в XVIII веке индустрия была малоразвитой, основным вопросом Французской революции стал вопрос аграрный. Сельское хозяйство играло ведущую роль в экономике страны, но крестьянство было доведено буквально до нищеты. Крестьяне бунтовали, восставали, убивали земледельцев, чиновников.

Когда во всей Франции стали издавать наказы населения, которыми руководствовались члены Генеральных штатов, Бабёф принял на себя редактирование наказов жителей города Руа. Они содержали требования уничтожения феодалов, выкупа сеньориальных повинностей, упразднения права первородства, ограничения отцовской власти. Бабёф предложил внести в наказ также требования об отмене всех существовавших налогов и заменить их единым, равномерно распределенным обложением, а также установить систему «национального воспитания».

Народ горячо поддержал идеи Бабёфа. В постановлении Директории департамента Соммы говорилось: «Бабёф является главным зачинщиком неповиновения законам и упорного сопротивления, которое жители Руа, Перонна и окружающих деревень оказывают временному восстановлению налогов». «Бабёф – вождь мятежников, зачинщик всех беспорядков и восстаний, происходивших в Руа по различным поводам», – жаловался на него мэр Руа.

Ночью 19 мая 1790 года Бабёфа арестовали и препроводили в тюрьму Консьержери. Выйти из заключения Бабёфу помог Жан Поль Марат, ставший его «официальным защитником, братом и другом».

В это время Бабёфу удалось осуществить свою заветную мечту – он стал редактором газеты «Пикардийский корреспондент». По мере того как число подписчиков газеты увеличивалось, улучшалось и материальное положение Бабёфа. Но смелые разоблачения деятелей старого режима восстановили против него много богатых граждан провинции.

Сделали свое черное дело и доносы, клевета. Враги решили сфабриковать против Бабёфа дело, обвинив его в контрреволюции. Основанием для этого послужило то, что во время революции появлялись новые названия местностей, а Бабёф, дескать, не хотел признавать новые названия и этим якобы доказывал свою приверженность старому режиму. На все эти вымышленные обвинения Бабёфу пришлось отвечать.

Но и в такой обстановке редактор не переставал критиковать действия нового правительства. Кары за смелые публикации долго ждать не пришлось – Бабёфа снова бросили в тюрьму. Однако ходатайства друзей вновь позволили ему выйти на свободу.

В сентябре 1792 года Бабёфа назначили администратором департамента Соммы, и он переехал в Амьен.

Тем временем в Париже разгорелась борьба между жирондистами и якобинцами – решалась участь короля. Бабёф поддерживал якобинцев, выступавших за казнь монарха. Он организовал публичное сожжение королевских портретов и гербов. Поведения Бабёфа не одобрили даже его сослуживцы. Один из многочисленных врагов обвинил его в подлоге при продаже национальных имуществ. Бабёф отправился в Амьен, чтобы объясниться, но там его схватили и посадили в тюрьму. Вскоре ему удалось обмануть бдительность стражи и бежать из тюрьмы в Париж. Так что процесс происходил без обвиняемого. 23 августа 1793 года Бабёфа заочно осудили на двадцатилетнее тюремное заключение в кандалах.

В Париже Бабёф начал хлопотать о том, чтобы оправдаться от обвинения в подлоге и получить должность. С помощью писателя Сильвена Марешаля Бабёф получил сначала место в продовольственной администрации Парижа, потом в продовольственной комиссии Конвента. Сверх того, он снова взялся за перо – писал брошюры, «летучие листки», в которых задевал многих влиятельных лиц.

Наказание не заставило себя долго ждать – Бабёф опять оказался в руках полиции. Конвент отправил дело Бабёфа в кассационный суд, который, в свою очередь, передал дело для разбирательства в суд города Лана. Там было установлено, что обвинение Бабёфа не имело под собой никаких оснований.

18 июня 1794 года после годичного тюремного заключения Бабёф вышел на свободу. Ему удалось снова получить то место, которое он занимал до своего ареста. Однако вскоре, оставив службу, Бабёф занялся исключительно литературным трудом. Он начал издавать в Париже «Газету свободы печати».

К тому времени якобинцы благополучно привели Францию к глубочайшему экономическому кризису, который завершился термидорианским переворотом 28 июля 1794 года Термидорианцы спешили ликвидировать социально-экономическое законодательство якобинского Конвента, отменили все ограничения, введенные против спекуляции, стали отступать от государственного нормирования цен, отменили закон о «максимуме». В стране начался голод, процветали казнокрадство, взяточничество, махинации. Весной 1795 года трудящиеся Парижа дважды поднимали восстание.

Бабёф не сразу смог разобраться в том, что произошло в стране. Он приветствовал «революцию 9 термидора» и осуждал Робеспьера как тирана. Однако вскоре он пересмотрел свою позицию. Новую, очень высокую оценку Робеспьера и революционной диктатуры он высказал в нескольких статьях.

Бабёф подчеркивал: «...робеспьеризм – это демократия, и два эти слова совершенно тождественны... Мы лишь вторые Гракхи Французской революции... мы лишь следуем за первыми великодушными защитниками народа, до нас указавшими ту цель справедливости и благоденствия, которой народ должен достигнуть».

«Выходки» Бабёфа раздражали многих, и 13 октября 1794 года Комитет общественной безопасности отдал приказ арестовать Бабёфа. В тюрьме, где Бабёф находился до осени 1795 года, он работал над «Манифестом плебеев» и усиленно вел агитационную работу. Особенно сблизился он с арестованным гусарским капитаном Жерменом, ставшим впоследствии одним из виднейших организаторов движения бабувистов (последователей Бабёфа). В парижской тюрьме Плесси он познакомился с Филиппом Буонарроти, деятелем революционного движения во Франции и Италии, коммунистом-утопистом. Именно в тюрьме сложилось основное ядро будущих участников утопически коммунистического движения.

В октябре 1795 года Бабёфа по амнистии выпустили на свободу. Он сразу же возобновил издание «Народного трибуна», где опубликовал «Манифест плебеев» – первый манифест коммунистов.

Бабёф считал, что самое лучшее правительство не в состоянии в корне изменить социальный порядок – необходимо разрушить источник корыстолюбия и властолюбия. «Надо изменить все общественные учреждения таким образом, чтобы они лишили всех индивидов надежды сделаться когда бы то ни было ни более богатыми, ни более могущественными, ни более выдающимися, чем все остальные, равные ему».

«Народ! Пробудись, выйди из своего оцепенения. Пусть это произведение станет сигналом, станет молнией, которая оживит, возродит всех. Пусть народ узнает подлинную идею равенства. Пусть будут низвергнуты все эти старые варварские учреждения... Пусть будет нам видна цель общества, пусть будет видно общее благоденствие», – писал Бабёф.

Бабувисты развернули в Париже широкую пропаганду, находившую сочувственный отклик среди трудящихся столицы.

Вскоре по настоянию нескольких приверженцев Бабёфа началась подготовка к выступлению против Директории. Директория объявлялась главной виновницей всех бедствий французской нации. Ее членов называли тиранами, изменниками и узурпаторами. Директорию тотчас же известили обо всем, и клуб сразу закрыли.

Бабувисты создали тайную организацию.

Среди рабочих начали раздаваться призывы перерезать всех менял и ростовщиков, махинациям которых приписывалось обесценивание денег. Новое, революционное правительство должно было, по их мнению, сразу же принять меры для облегчения положения народных масс. В этих целях предполагалось организовать бесплатное снабжение хлебом населения, безвозмездно вернуть из ломбардов вещи, заложенные беднотой, вселить неимущих в дома богачей.

Бабувисты намечали организовать большую «национальную коммуну», в которую должны были перейти не распроданные до термидора церковные земли и земли эмигрантов, а также имущество врагов революции. Наряду с «национальной коммуной» какое-то время должны были сохраняться частные хозяйства крестьян и ремесленников. После проведения системы мероприятий (новой налоговой политики, отмены права наследования и т.д.) частную собственность планировали окончательно ликвидировать. Бабёф мечтал сделать Францию коммуной, в которой бы средства производства принадлежали всему народу. Тех собственников, которые не захотят передать свое имущество в коммуну, он предлагал лишить гражданских прав и, объявив подозрительными, арестовать.

Равенство всех граждан Бабёф выдвигал на ведущее место среди других принципов коммуны. По его мысли, каждый член общества должен был сдавать продукты своего ремесленного или земледельческого труда в общественные магазины.

Специальные люди должны были вести учет работников и всего, что они производят. Они же будут распределять продукты на началах тщательной равномерности, причем вне зависимости от личного вклада работника. Чтобы сломить сопротивление богатых, Бабёф предлагал установить диктатуру бедняков.