Властное желание - Мишель Маркос

Минна была потрясена, но она не могла позволить Селесте увидеть ее разочарование.

— Я не помню, чтобы он упоминал о вас. Впрочем, — добавила она, — я тоже ничего не говорила ему о своем женихе. Ну, теперь, кажется, все выяснилось. Думаю, вы сможете позаботиться о нем. А я, пожалуй, пойду на свежий воздух.

Минна поспешно вышла, прежде чем ее глаза затуманились от слез.

Казалось, он был погружен в липкую патоку. Он пытался выбраться из нее, но тело не слушалось. До его сознания доносились неясные знакомые голоса, однако он не мог сопоставить их с лицами.

— …положите эти вещи на кровать. Если мне предстоит находиться здесь, то я должна выглядеть наилучшим образом.

В его сознании возникла тревога, но тело оставалось неподвижным. Он крикнул бы, если бы мог открыть рот. В следующий момент ноги ощутили легкое давление.

— Эта ткань слишком темная. Можно подумать, будто я в трауре. Эта прекрасно подходит к туфлям, но эти загогулины отвратительны.

Все это было лишено логической связи. Казалось, его сознание представляло собой разрушенную мозаику, которая теперь постепенно складывалась в единое целое.

— Кажется, он проснулся. Уходите быстро все отсюда.

Солтер застонал, постепенно возвращаясь к реальности. Он открыл глаза и увидел потрясающе красивое лицо.

— Селеста? — пробормотал он.

— Да, мой милый?

— Что ты… что ты делаешь здесь, в Лондоне? — Он оглядел комнату. — Подожди… где я нахожусь?

— Ты в Пембертон-Мэноре. Мы заботимся о тебе, дорогой.

Какие-то части пазла все-таки никак не стыковались.

— Как я здесь оказался?

— Не важно. Главное — ты теперь в безопасности.

Слишком много вопросов теснилось в его голове. Он сделал глубокий вздох, и его тело пронизала боль. Он стиснул зубы, вспомнив события, которые привели его в такое состояние. Это не был кошмарный сон. С огромным трудом он приподнялся и сел. Каждая травма давала о себе знать, живо напоминая о полученных ударах. Утром после драки всегда бывало хуже всего.

— Где Минна?

— Кто? — переспросила Селеста.

— Минна, — повторил Солтер, не зная, как еще пояснить.

Селеста поджала свои полные губы:

— Не знаю.

Солтер осторожно откинул одеяло:

— Я должен ее найти.

— Тебе нельзя двигаться. Не стоит думать об этой служанке. Не беспокойся, она где-то здесь, в доме. Где ты ее откопал?

Солтер облегченно вздохнул. Значит, она тоже в безопасности. Однако его физические усилия вызвали другую настоятельную потребность.

— Селеста, подай мне ночной горшок.

Ее зеленые глаза расширились.

— О Боже! Я сейчас позову служанку.

Он застонал.

— Я не могу терпеть. Дай мне скорее горшок.

— Дорогой, я не могу прикоснуться к нему. Подожди. Я пришлю к тебе лакея.

Селеста выбежала из комнаты, оставив его страдать.

Не желая опозориться, Солтер соскользнул с кровати и опустился на пол, на все четыре конечности. Боль в боку была мучительной, но он должен достать из-под кровати горшок, пока не поздно. Хотя его руки были воспалены, он поспешно расстегнул пуговицы на своих штанах. Облегчившись, Солтер почувствовал себя гораздо лучше.

Затем он оглядел комнату. Он никогда не был прежде в гостевых комнатах поместья. Его мать была служанкой ее светлости до того, как вышла замуж за его отца, который служил конюхом в конюшне его светлости. Когда у них появились дети, мать посвятила себя заботам о семье и ведению хозяйства в их коттедже на окраине поместья. Однако Солтера не допускали в дом, пока Селеста не обратила на него внимание.

Селеста.

Боль усилилась, когда он попытался снова лечь в кровать. Селеста была красивой, как ее мать. Когда она появлялась с ним в городе, все считали его счастливчиком. И Солтер почитал за честь, когда она приходила в загон полюбоваться им, в то время как он помогал отцу ухаживать за лошадьми. Лорд и леди это не одобряли. В конце концов ее постоянное внимание к нему чуть не стоило его отцу работы. Однако родители Селесты вскоре поняли, что она уделяет столько внимания слуге только для того, чтобы им досадить. Селесте была противна мысль о «подходящем браке» с богатыми, но непривлекательными джентльменами, которые ухаживали за ней, когда она достигла соответствующего возраста. Солтер однажды пожалел Селесту за то, что мужчины слетаются на ее красоту, как мухи на мед, так что она устала их отгонять. Но, сделав выбор, она стала использовать свою красоту как оружие для достижения своей цели, и это разочаровало Солтера.

Селеста никогда по-настоящему не любила его. Она хотела его, подобно тому, как избалованный ребенок, увидев яркую игрушку, начинает требовать, чтобы ему ее купили. Он был единственным мужчиной, который не пытался за ней ухаживать, и это еще больше укрепляло ее в стремлении завладеть им. После того как он женился на Веронике, Селеста ужасно огорчилась и замкнулась, игнорируя внимание мужчин. Когда она стала старше, ее родители встревожились, так как она упорно не хотела выходить замуж, хотя нельзя сказать, что не было хороших предложений. Несмотря на то что ей хотелось наслаждаться в брачной постели с красивым мужчиной, она отказывалась отдавать кому-либо свою руку и сердце. В настоящее время родители Селесты были готовы отдать ее замуж за кого угодно, будь то дворянин или нет, так как ей уже исполнилось тридцать лет. Поскольку Селеста хотела только Солтера, они просили его сделать ей предложение.

Их доводы были весьма убедительными. Во-первых, он с самого начала был предметом ее обожания. Во-вторых, она все еще любила его. В-третьих, он унаследует все их состояние как муж их единственной дочери. Однако Солтер не имел намерения вступать в брак со столь же ненадежной женщиной, как и его первая жена. Он смирился со смертью Вероники, но не с ее предательством. Когда лорд и леди Солтайр поняли, что он не примет их предложения, они решили пустить в ход козырную карту — его отца.

Томас Лэмбрик служил этой семье в течение сорока лет и стал опытным специалистом по части объездки и разведения лошадей. Он оставался наемным работником в семье Солтайров, пока его пораженные артритом руки и больная спина не лишили его возможности продолжать работать. Но лорд и леди Солтайр не уволили Томаса и позволили жить в коттедже бесплатно, позаботившись о его содержании, включая сиделку, которая за ним ухаживала. Они очень тонко напомнили Солтеру о своем великодушии по отношению к его больному отцу и дали понять, что Солтер обязан им за их доброту. Если они взяли на себя заботу о его отце, то он должен чем-то им отплатить.

Все это было почти год назад. Селеста осталась в поместье готовиться к свадьбе, а Солтер вернулся в Лондон к своим обязанностям, начальника отделения полиции.