Представитель - Алекс Орлов

– И что нам теперь делать с этими туками, Майк? Ведь здесь, возле города, даже нет нормальной травы, а кормить их сухим кормом – так они молока давать не будут.

– Эти животные нам не нужны. Мы их продадим.

– Зачем же продавать, если уже купили? – неожиданно зажадничал Шило.

– Мы покупаем их, чтобы взять под контроль весь рынок туков, поймите это, ребята, – увещевал друзей Майк. – Мы покупаем подешевле, а продаем подороже, более мелкими партиями, и сейчас нам нужно поскорее скупить остальных туков, пока их не разобрали южане.

Шило и Гвинет снова переглянулись, а Дилия заметила:

– Кажется, Майк, твои бизоны начали что-то просекать.

– А мы и так все понимаем, мисс, мы не дураки, – стал оправдываться Гвинет. – Я все понимаю, Майк, – повернулся он к нему. – Сейчас мы пойдем на рынок и опять обставим этих толстых южан.

– Но кто-то должен остаться здесь – возле загона, – забеспокоился Шило.

– Конечно, ты и оставайся, а мисс Либнер составит тебе компанию. Идет?..

– Идет, – согласился Шило и, широко улыбаясь, посмотрел на девушку.

– Хорошо, я останусь, – кивнула та. – В любом случае, за тобой мне уже не нужно присматривать.

Поставив, таким образом, надежную охрану возле загона, Майк и Гвинет двинулись на окончательное завоевание рынка.

На площади уже появлялись первые животные, которых гиптуккеры целыми рядами вязали к барьерам. Главных оптовиков пока видно не было, и по полупустой площади прохаживались только мелкие перекупщики, охотившиеся за особенно качественным товаром.

– Я предлагаю пойти туда – видишь, там стоит целая группа гиптуккеров, – заметил Гвинет. – Поговорим с ними, уверен, что их туки еще стоят в загонах.

– Хорошо, – согласился Майк. Он давно заметил, что Гвинет хорошо умеет торговаться и не лезет за словом в карман, когда возникают трудности.

Вот и сейчас, когда они подошли к потенциальным продавцам, Гвинет взял инициативу на себя.

– Привет, ребята, – сказал он. – Есть хорошая новость, можно продать туков в одну минуту и даже не выводить их на площадь.

– Это как? – спросил один из погонщиков, и тут же все гиптуккеры обступили «барсуков», заинтересовавшись новостями.

– Южане, что ли, берут?

– Нет, свои – из Ларбени. Все туки, какие есть – хромые, полуживые, одним словом, всякие идут по три сотни за голову.

– Мы своих продать уже успели, – добавил Майк, предупреждая всякие возражения.

– Да, и теперь можем пойти выпить, – продолжил Гвинет. Затем посмотрел на Майка и добавил: – Ну ладно, пошли, может, еще к девкам заскочить успеем.

После этих слов они одновременно развернулись и пошли прочь, а застигнутые врасплох гиптуккеры, так и не успев завысить цену, закричали:

– Эй, парни!

– Эй, ребята, постойте!

– Чего? – повернувшись, спросил Гвинет.

– Где покупатель, мы готовы продать по триста всех, кроме голштинцев, – они очень хорошие, неплохо бы за них дать подороже.

– За голштинцев можно получить по четыреста за голову, – сказал Майк уверенным хозяйским тоном. – Сколько у вас туков?

– Это... – заволновался тот, что говорил от всей группы погонщиков. – Четыреста тридцать шесть, сэр. Да, вроде так.

– Так, Памфи, так, – стали подсказывать другие.

– Тогда начинаем рассчитываться, – все тем же важным тоном произнес Майк и, достав из кармана чеки, показал их гиптуккерам. – Одним чеком или несколькими? – задал он уже традиционный вопрос.

– Можно, конечно, одним, сэр, но если можно – голштинцев выпишите отдельно. У них другой хозяин, ну и чтобы не спутать...

– Нет проблем, ребята, – покровительственно улыбнулся Майк и, тщательно посчитав положенные к выплате деньги, выписал чеки. Потом, повернувшись к Гвинету, он тихо сказал: – Иди прими товар, пусть покажут, где находятся туки. И поставь охрану...

– Где ж я ее возьму?

– Вчера я давал тебе триста кредитов наличными – они сохранились?

– Так куда же они денутся? – Гвинет похлопал себя по карману. – Здесь они.

– Ну так дай по пятьдесят кредитов нескольких гиптуккерам, пусть пока покараулят. Через час мы все продадим.

– Через час? – не поверил Гвинет.

– Через час, – твердо сказал Майк, хотя этот уверенный тон дался ему нелегко. Он прекрасно понимал, чем рискует, если не сумеет продать туков. А уж за растрату общих денег Морган точно его не похвалит.

Тем не менее Майк повторил:

– Через час продадим все, до последнего тука.

– Хорошо бы, – со вздохом произнес Гвинет и, обращаясь к гиптуккерам, сказал: – Ну пойдемте, ребята, покажите нам свой товар, и в особенности голштинцев.

Как только Гвинет и гиптуккеры ушли, Майк почти бегом отправился на площадь, чтобы успеть скупить новую партию.

Подскочив к четверым погонщикам, привязывавшим к барьерам последних туков, Майк поздоровался и как бы между прочим заметил:

– Вот ведь везет же некоторым – только что продали четыре сотни рогатых прямо из загона.

– Прямо из загона? – недоверчиво переспросил один из продавцов. – А ты никак из «барсуков» будешь?

– Да, из «барсуков», – согласился Майк.

– Вы теперь вроде заодно с нами?

– Конечно, ты разве не знаешь?

– Да уж знаю. Я с вашими ребятами два раза туков перегонял. Бывало, что даже стрельба начиналась, но ваши быстро решали все проблемы...

– Конечно, – кивнул Майк, чувствуя, что время уходит, а на площади появляются другие перекупщики. – Конечно. Кстати, я своих туков тоже быстро сдал – по три сотни моментально.

– Мы бы своих тоже продали всех – двести десять голов. Но туки у нас хорошие.

– Да, – сказал еще один гиптуккер, похлопав крупного быка по холке, – хорошие у нас туки.

– Мы бы по триста пятьдесят отдали... – продолжал первый.

– По триста пятьдесят? – переспросил Майк и поскреб затылок. – Не знаю. Вот если бы по триста тридцать.

– По триста тридцать говоришь? – Собеседник Майка переглянулся со своими партнерами, а затем согласно кивнул: – Ладно, хозяин, бери по триста тридцать – не прогадаешь.

– Беру, – сказал Майк и достал чековую книжку. – Только туков отвяжите и отгоните обратно в загон. И поставьте сторожа – я ему пятьдесят кредитов заплачу.

79

Когда на рыночной площади высадился десант оптовиков с юга, лоснящихся от плотного завтрака и раннего обеда, они обнаружили рынок совершенно пустым. Только горы навоза и работающие на территории уборщики бросались в глаза.

Поначалу все решили, что торги отменены, однако обиженные мелкие перекупщики тотчас сообщили, что практически всех туков скупил какой-то мальчишка из банды «барсуков».

Южане не так давно стали осваивать северный город Ларбени, однако уже знали про обитавших в долинах разбойников. И, в частности, про «барсуков», немногочисленную, но дерзкую банду.

Оптовики-южане были люди тертые, съевшие на перепродаже ценных животных не одну собаку. Первым делом они решили, что кто-то, наверное, скупает туков, чтобы задрать цену и продать их с большим барышом. Однако против такого с точки зрения южан беспредела существовало простое оружие – бойкот.

То есть следовало просто подождать, пока туки сожрут с потрохами новоявленного спекулянта – ведь их нужно кормить, а на это требовались деньги.

– Мы на этих дурачках еще и заработаем! – пообещал негласный вожак перекупщиков Ганс Лоренц, заработавший на туках уже не один миллион. И все же этот богач продолжал изнурительные путешествия на север, чтобы снова и снова пополнять свои накопления.

– Подождем, пока его туки начнут с голоду дохнуть, а потом скупим все по пятьдесят кредитов за голову. Тем более что через пару дней снова торги!

– Так, может, стоит пойти и объяснить ему ситуацию, – предложил один из цеха спекулянтов.

– Конечно, мы к нему пойдем, – согласился Лоренц, – ведь и у нас есть расходы – наняты люди, они ждут работы, они собрались гнать на юг скот, которого мы пока не имеем. Однако о наших трудностях этим новичкам знать совершенно необязательно. Пусть думают, что только у них дымятся штаны!

Шутка предводителя тотчас вызвала дружный смех и подняла настроение у остальных перекупщиков. Ганс Лоренц выступил во главе процессии, и отряд спекулянтов двинулся в сторону загонов, отважно топая по залежам свежего навоза.

Тем временем Майк был занят подготовительной работой. По его настоянию было нанято около двадцати человек – в основном молодых гиптуккеров, еще не имевших в бригадах своей собственной доли. Все эти люди, помимо охраны товара, занимались сортировкой туков, поскольку животных, разделенных по категориям, можно было продать гораздо успешнее.

Правда, на этот персонал пришлось выделить более тысячи наличных кредитов, чего никак не мог понять Шило, однако Майк попросту надавил на него, напомнив, что в финансовых делах главный только он.

Временным управляющим Майк официально назначил Гвинета, и теперь тот метался между загонами, проверяя качество сортировки и делая замечания, если видел, что отбор проводится недостаточно хорошо.