Тихие ночи - Денис Владимиров

не только воду черпали, а новости кувшинами и слухи бочками. Токовище? Вроде так говорил дед, может, я и ошибался, столько лет прошло.

— Какие красавчики! Посмотри, Инна, кольчугой блестят, мечами гремят. Глаз любуется. Да и лицом недурны, а сзади-то, сзади… Эти плечи… Эта талия… — неожиданно громко обратилась к подружке, а гарнизонные бойцы расправили плечи, один залихватски завертел ус.

— Страшно мне за них! — поставила на землю ведро третья, — Страшно. Времена нынче такие, дикие…

— Да, да, уважаемые стражники, к вам обращаюсь! — те хоть и покраснели, уже пожалев о своей остановке, но головы повернули, — Вы близко к чужим воротам не подходите, а то затащат вас куда-нибудь, завлекут, потом и не выползите. И на угощение вином не соглашайтесь… От него потом, поговаривают, задницы болят!

И смех.

И еще одна драматическая сценка на мосту.

— Ты слышал, Онг, что говорят? Все умерли на проводах, до единого! — женщина лет пятидесяти, обратилась к спутнику.

— Эх, молодежь нынче пошла, слабая…

— И не говори, старый, вот вы были сильны. Ты у меня сколько? Пять дней прощался с холостяцкой жизнью? И никто из вас не умер. И даже ниже поясницы никаких ранений, а… — и глухой звук удара заткнул насмешнице рот.

Не получилось блеснуть острым языком, наслушавшись окружающих.

— Мрочье семя, еще пасть откроешь, будешь одними деснами говно жрать! Рот открывай, но никогда не забывай с кем речь ведешь! А я тебе говорю про другое, — когда в раскоряку поднялась с земли та, — Слабая молодежь, потому что заветов предков не чтит, а вместо этого их всячески попирает своим недостойным поведением. Мы — пили, вспоминая павших товарищей в страшных битвах с мертвецами, с орками, с хуманами, с морскими чудищами. Да с кем только мы не бились! К двадцати годам, если выжил, то весь в шрамах и ветеран. Вспоминали мы войну и удаль молодецкую, храбрость и трусость, грязь и боль. Пели песни. Хорошие песни. И там бабам не место, не для их ушей разговоры те. Мешали бы только. А сейчас на проводы хоть мамок с сиськами приглашай. Отмирает традиция. Мда, отмирает, — мужик лет пятидесяти от роду, по местным меркам старик, знал как приводить в чувство благоверную.

— Прости меня, Онг! С дуру я… с дуру! То Эйден дернул за язык!

— Знаю, поэтому и не стал убивать. Бабы болтают, собаки лают, ветер носит...

Прошли мимо. На меня сегодня мало кто обращал внимания. А я слушал.

Глэрд за всю свою, пусть и недолгую жизнь, но таких скоплений людей в Черноягодье не видел. На мой взгляд, сейчас перед зданием Канцелярии собралось около тысячи, максимум тысяча двести. Галдели, орали, говорили.

Однако мои сопровождающие разделились, один как ледокол рассекал толпу впереди, я следовал за ним, а замыкал Остин.

...За длинным столом в Канцелярии, теперь мне стало понятно его назначение, чинно расселся весь цвет Черноягодья. Главы родов. Тридцать два человека, представлявших зверье от таких гигантов, как Мамонты, и до Шершней. В основном старики, убеленные сединами. Все оделись в лучшие одежды, заплели свои косы, никто никого не лишил оружия, более того, часть предпочитала рядом с родовыми клинками повесить и очень, очень дорогие образцы. Судил по обилию драгоценных камней, блеску золота и прожилкам черного серебра. Массивные цепи на шеях, пальцы унизаны разнообразными кольцами, но теперь после поверхностного знакомства с возможными арсеналами не судил о их стоимости по внешнему виду. А так, елки новогодние.

Мальчишка часть присутствующих не знал совершенно, они были с той стороны Центрального канала, о другой только слышал. И это к лучшему. Трудно бороться вроде бы с собственными же представлениями о том или ином человеке.

— Ты, Глэрд, как самый молодой и неопытный глава рода, сядешь справа от меня. Чтобы никому обидно не было! — приказал Турин, — И засвидетельствуй свой тотем! Остальные это уже сделали. Другим на Малом совете — не место.

Материализовал райса.

Поприветствовал всех жестом, и занял указанное почетное место. Сразу напряжение на лицах, бывшее прежде, чуть спало. Видимо сакральное что-то. Нужно разобраться со всеми этими гласными и негласными правилами этикета.

— Итак, все собрались. Больше ждать некого. Чтобы не было кривотолков, поясню сразу причину нахождения мэтра да Кроваля здесь. Он поддерживает Амулет Истины, помните, каждое лживое слово за этим столом будет стоить дорогого. Ибо разговор у нас пойдет серьезный. Очень серьезный, — ну и большинство такой вид на себя и напустило. Покивало. Приняли, что маг — это функция, а не участник. А до этого шумели и на этот счет. Я старался все отмечать, все запоминать и все слышать.

— Все знают, что произошло сегодня ночью? Например, ты, Глэрд? — повернул он голову ко мне. Крайне обтекаемые и крайне опасные вопросы.

В принципе, я обдумал все. Знать бы еще, что там выяснил следственный комитет. Но в целом, исходя из всех данных многое сложилось. Можно под шумок жрецов наказать. Момент подходящий. И лэрга немного в чувство относительно меня и моей собственности привести, а то он так и будет путать карманы. При этом не показывать, что знаю, что он знал о творящемся. По крайней мере, не при всех.

— Мне сегодня ночью приснился Кронос, — в лучших традициях, не отвечая на прямой вопрос, заявил я абсолютно другое, и добился тишины, — Я не могу вам сказать, что он говорил, но его взгляд вряд ли кому-то из присутствующих понравился бы, — всех обвел хмурым надеюсь, взором. И нигде не соврал. Небожитель ведь молчал? Молчал. И смотрел отнюдь не с благостной и довольной улыбкой, желая дарить всем добро. Честность моих слов подтвердил кивок мага, а дальше пусть сами додумывают.

Пронесся ропот, шепот, сам Турин воззрился на меня в высшей степени недоуменно, и это понятно, ломал его игру подобный поворот. И пока не началось бурное обсуждение, я внес ясность.

— И думаю, что все произошло из-за творящегося в Черноягодье бесчинства и попирания всех мыслимых и немыслимых законов предков! А именно… Воровство! Среди бела дня! Грязное подлое преступление, отдающее вонью лирнийских слизней!

— И что у тебя украли?

— Кто?

— Как?

— Когда?

Раз вопросы от многих и со всех сторон, значит, заинтересовал и двигался в верном направлении.

— Подарок Кроноса. Жрецы! Пока я находился в Чертогах Высших, они воспользовались моим отсутствием, и даже не таясь ни от кого, украли подаренный мне Алтарь! Божественный артефакт! — в сердцах стукнул ладонью по столешнице, — И присутствующий здесь де Кроваль может все подтвердить. Ведь он был там. И он являлся одним