Безрассудный (ЛП) - Стивенс С. К.

— Доброе утро. Кофе?

Предложил я, указывая на кофейник. Кира одарила меня ослепительной улыбкой, от которой кольнуло в сердце, и прижалась ко мне, обняв за талию, заставляя сердце забиться сильнее. Ее прикосновение удивило меня, так что, прежде чем расслабиться в ее объятиях, я немного напрягся. Боже, как же это приятно. Я мог стоять так вечно, обнимая ее. Великолепные глаза Киры сегодня были спокойного зеленого оттенка, когда она взглянула на меня, отвечая.

— Доброе утро. Да, пожалуйста.

Мир переставал существовать, когда я смотрел на нее. Да, это то, чего я так хотел.

— Драться не будешь? — поинтересовался я, притягивая ее еще ближе.

— Нет, я скучала по этому.

Я наклонился чтобы поцеловать Киру в шею, но она мягко оттолкнула меня.

— Впрочем, нам придется выработать основные правила.

Я усмехнулся, удивляясь, какие еще правила она придумала. Кроме как отсутствие секса. Это само собой.

— Хорошо… Валяй.

Она заговорила о том, что я подумал в первую очередь.

— Ну кроме очевидного насчет того, что мы никогда не…

Кира густо покраснела, не в состоянии завершить свою мысль. Это так мило. Не в силах бороться с желанием подразнить ее, я закончил за нее:

— Не будем заниматься ослепительным сексом? Может, еще подумаешь? Мы очень неплохо…

В ответ на свои слова я получил удар в грудь, после чего Кира продолжила:

— Кроме этого, очевидного, мы не будем целоваться. Никогда.

Моя улыбка потухла. Это был отстойный пункт. Мне так нравилось целовать ее, пробовать на вкус ее нежную кожу. Даже если это будут не губы, каждый участок ее тела безумно манил меня. И поскольку я не собирался претендовать на губы, то не видел проблем в этом. Может получится убедить ее пойти на уступки.

— А можно просто не в губы? Дружеский поцелуй.

Кира нахмурилась.

— Только не твой манер.

Я вздохнул от негодования, зная, что Кира отнимает у меня эту возможность, и всё равно чувствовал себя счастливым, оттого что сегодня и сейчас мы на одной стороне. И она не запретила обнимать ее каждое утро.

— Ладно… Еще что?

С лукавой улыбкой Кира отошла от меня и играючи продемонстрировала грудь и зону бикини. Что ж, в эту игру я не прочь поиграть.

— Не распускать руки, — сказала она игриво, но было ясно, что это не шутка.

Это было печально, но я преувеличил свое разочарование, сказав:

— Черт, да ты лишаешь нашу дружбу всякого шарма, — улыбнувшись, я дал понять, что просто подыгрываю ей. — Хорошо… Какие еще правила я должен усвоить?

Я распахнул руки, приглашая её вернуться в мои объятия. Кира с готовностью шагнула ко мне, пристально глядя мне в глаза.

— Все будет невинно, Келлан. Если ты не можешь — прекратим.

Мне казалось, что она ищет какой-то намек в моем взгляде на то, что я не справлюсь. Но я смогу. Если кроме этого между нами ничего не может быть, я согласен на все. Я прижал Киру покрепче к себе и обнял ее.

— Договорились, Кира.

Я люблю тебя. Безумно. Я возьму все, что ты готова мне дать.

Отступив назад, я игриво оттолкнул ее от себя и сказал:

— Учти, к тебе это тоже относится, — я указал на губы, затем на пах: — Не касаться.

Она снова стукнула мне по груди, и я добавил со смехом:

— Разве что очень, очень захочется…

Когда Кира снова шутливо стукнула меня, я обнял ее. Быть рядом с ней было потрясающе. Она потрясающая. Я готов был прожить снова все свои страдания в прошлом, если бы только знал, что у меня будут такие моменты, как этот. Это стоило всего. Кира расслабилась в моих объятиях, принимая нашу связь и даря в ответ свое тепло.

Однако через некоторое время она дёрнулась от звука звонка. Она взглянула наверх, прежде чем броситься к трубке. Я понимал почему. Денни. Облако вины и боли буквально парило над нашими головами. Мы могли быть близки лишь когда он был наверху или уходил. Я знал, я уже тысячу раз объяснял себе, почему это должно быть так, но меня всё равно это задевало. Так же, как часть меня любила и уважала Денни, другая часть отчаянно хотела девушку, что принадлежала ему.

Кира нагнулась над стойкой, когда брала трубку. Поза открывала прекрасный обзор на ее пятую точку. Я усмехнулся, когда задумался обо всех тех вещах, которые бы мог сделать с ней в этом положении. Я знал, что не должен думать о таком, что наши отношения должны быть невинными, но каким образом, если она — само совершенство. Грязные мысли с трудом поддавались контролю.

Выпрямившись, Кира развернулась, положила руку на бедро и нахмурилась. Конечно, выражение ее лица не сбило меня с хода мыслей, но я быстро исправился, нарисовав у себя над головой нимб, показывая, что буду паинькой.

Пусть мои мысли никуда не денутся, но я не буду давать им волю в действиях. Буду джентльменом, насколько я вообще могу им быть. Кира наконец улыбнулась, прижавшись спиной к стойке.

— Салют, Анна.

Я начал готовить кофе, пока Кира болтала со своей сестрой.

— Не рано звонишь? — сказала Кира в трубку. Она молчала, пока я наливал сливки в ее чашку, затем произнесла: — Нет, уже встала.

Я размешивал кофе Киры, пока она смеялась над тем, что сказала ее сестра.

— Нет, Красавчик проснулся.

Я обернулся вовремя, чтобы увидеть, как Кира съеживается и смотрит в мою сторону. Красавчик? Правда? Она имела ввиду меня? Подняв бровь, я произнес это слово вопросительно, указывая на себя. Закатив глаза, Кира кивнула. Я посмеялся над этим прозвищем и задумался, кто придумал его первым — Кира или ее сестра?

Не открывая от Киры взгляда, я сделал глоток кофе. На ее губах возникла игривая усмешка, и мне стало интересно, о чем она сейчас думала.

— Мы трахались на столе, пока варился кофе, — до невозможности беспечно бросила она.

Я чуть не подавился, выплевывая кофе обратно в чашку. Я не мог поверить, что она только что сказала. Я стал плохо на нее влиять. Или, возможно, наоборот — хорошо. Мои грязные мысли тотчас же вернулись, и Кира отвернулась от моей улыбки, ее щеки пылали.

— Черт, Анна. Я же шучу. Я никогда к нему и пальцем не прикоснусь. Знала бы ты, сколько у него было девчонок. Он гадок… К тому, сама понимаешь, Денни спит наверху.

Кира посмотрела наверх, где спал Денни, а я уставился в пол. Гадок. Так вот что она действительно думала обо мне?

Мой образ жизни отталкивал ее. Я отталкивал ее. В каком-то смысле я был грязным и отвратительным. Я знал, что она имела право так думать. В конце концов, я был совершенно недостоин ее. Ей надо бежать обратно к Денни и никогда больше не давать мне касаться ее. Это было бы самым верным решением.

Поставив кофе, я собрался уходить, но Кира протянула ко мне руку. С грустью и подавленностью, я посмотрел в ее сторону. Ты должна просто отпустить меня. Пристально глядя мне в глаза, она сказала в телефон:

— Все хорошо.

Я догадался по ее тону, что она не просто отвечает на какой-то случайный вопрос сестры, а давала мне понять, что не имела в виду то, что сказала раньше.

Кира крепко обняла меня за талию, а я слишком сильно нуждался в ней, чтобы сопротивляться. Даже если она и правда думала, что я был отвратительным животным, это не меняло ничего для меня, она по-прежнему была нужна мне.

Расслабившись, я улыбнулся и крепко прижал ее к себе, облокотившись о стойку. Яркий красный цвет окрасил ее щеки, когда она, продолжая разговаривать, смотрела на меня. Мне хотелось бы надеяться, что она думала обо мне что-то хорошее.

Я старался не слушать разговор, но из того, что мне удалось понять, сестры планировали встретиться. И Кира была не в восторге от этого. Она чертыхнулась, наконец повесив трубку.

Когда она попросила меня не делиться этим с Гриффином, я пожал плечами. Я в любом случае не имел привычку обсуждать с ним Киру.

— А что случилось? — спросил я, улыбаясь.

— Это моя сестра. Хочет приехать, — скорбно пробормотала Кира.

Я нахмурил брови, собрал все ее слова вместе, но так и не понял причину ее недовольства.