Крещение огнём - Анджей Сапковский

Тем временем хозяин гнедого коня, разделавшись с другим кметом и пускающим кровь из носа Лаптем, ударами плети погнал обоих в лес, развернулся, чтобы отхлестать воющего, но сдержал коня. Потому что Мильва уже успела одной рукой схватить своего вороного, а в другой держала лук с наложенной на тетиву стрелой. Тетива была натянута наполовину, но наконечник стрелы направлен прямо в грудь наездника.

— Я знал, — сказал он спокойно, — что мне представится случай вернуть твой наконечник, эльфка.

— Я не эльфка, нильфгаардец.

— Я не нильфгаардец. Опусти наконец свой лук. Если б я желал тебе зла, мне достаточно было просто посмотреть, как они с тобой разделаются.

— Без тебя знаю, — проговорила она сквозь зубы, — что ты за тип такой и чего от меня хочешь. Но спасибо за спасение. И за мою стрелу. И за того стервеца, в которого я на вырубке скверно выстрелила.

Кмет, получивший между ног, согнувшись в три погибели, давился криком, вжавшись головой в лесной подстил. Наездник не глядел на него.

— Хватай коней, — сказал он, глядя на Мильву, — мы должны побыстрее отскочить от реки, армия прочесывает леса по обоим берегам.

— Мы? — поморщилась она, не опуская лука. — Вместе? С каких это пор мы стали родней? Или друзьями?

— Я объясню. — Он развернул коня и схватил вожжи гнедого жеребца. — Если ты дашь мне на это время.

— Времени-то как раз у меня и нету. Ведьмак и остальные…

— Знаю. Только нам не спасти их, если позволим себя прикончить или поймать. Хватай коней и в чащу. Поторопись.

«Его зовут Кагыр, — вспомнила Мильва, кинув взгляд на странного спутника, с которым ей довелось сидеть в яме из-под вывороченного дерева. — Странный нильфгаардец, который треплется, будто он не нильфгаардец. Кагыр. Ну да».

— Мы думали, тебя убили, — буркнула она. — Гнедой без седока вернулся…

— Было небольшое приключение, — сухо ответил он. — С тремя разбойниками, волосатыми словно оборотни. Налетели на меня из засады. Конь убежал. Разбойники не сумели. Они были без лошадей. Прежде чем мне удалось добыть нового верхового, я здорово отстал от вас. Догнал лишь сегодня утром. У самого лагеря. Перебрался через реку ниже по течению и ждал на том берегу. Знал, что вы поедете на восток.

Один из укрытых в ольховнике коней зафыркал, топнул. Смеркалось. Комары нагло зудили около ушей.

— Тихо в лесу, — сказал Кагыр. — Армия отошла. Бой кончился.

— Ты хотел сказать — резня.

— Наша конница… — Он осекся, кашлянул. — Императорская конница напала на лагерь, и тут с юга налетели ваши. Кажется, темерцы.

— Если бой кончился, надо вернуться. Ведьмака отыскать, Лютика и остальных.

— Разумнее дождаться вечера.

— Страшно тут как-то, — сказала она тихо, сжимая лук. — Угрюмое урочище, аж мурашки бегают. Вроде тихо, а все что-то шуршит в кустах… Ведьмак болтал, мол, гули тянутся на места боев… А кметы о вомпере говорили…

— Ты здесь не одна, — ответил он вполголоса. — Одному страшнее.

— Угу! — Она поняла, о чем он. — Ты ведь почти две недели вслед за нами тащишься. Один, как в жопе дырочка. Волочишься за нами, а вокруг все твои… Хоть говоришь, ты не нильф, но все едино — твои. Пусть меня черти сжуют, если я понимаю… Заместо того чтобы к своим пристать, за ведьмаком тянешься. Зачем?

— Это долгая история.

Когда высокий скоя’таэль наклонился над ним, крепко связанный Струйкен зажмурился от страха. Говорили, некрасивых эльфов не бывает, все эльфы как на подбор прекрасны, такими уж они рождаются. Возможно, легендарный командир белок тоже родился красивым. Но сейчас, когда его лицо пересекал ужасный шрам, обезобразивший лоб, бровь, нос и щеку, от присущей эльфам красоты не осталось и следа.

Покореженный эльф присел на лежащий рядом ствол.

— Я — Исенгрим Фаоильтиарна, — сказал он, снова наклоняясь над пленником. — Четыре года я борюсь с людьми, три года командую группой. Я схоронил погибшего в боях родного брата, четырех двоюродных, больше сорока братьев по оружию. Я считаю вашего императора своим союзником и неоднократно доказывал это, передавая вашим разведслужбам информацию, помогая вашим агентам и резидентам, ликвидируя указанных вами людей.

Фаоильтиарна замолчал, подал знак затянутой в перчатку рукой. Стоящий неподалеку скоя’таэль поднял с земли небольшой туесок из березовой коры. Из туеска сочился сладкий запах.

— Я считал и считаю Нильфгаард союзником, — повторил эльф. — Поэтому сначала я не верил, когда мой информатор предупредил, что на меня готовится засада. Что я получу указание встретиться с глазу на глаз с нильфгаардским эмиссаром, а когда прибуду, меня схватят. Я не верил собственным ушам, но, будучи осторожным от природы, пришел на встречу пораньше и не один. Каково же было мое удивление и разочарование, когда оказалось, что на секретную встречу вместо эмиссара явилось шестеро бандитов с рыбацкой сетью, веревками, кожаным колпаком, кляпом и кафтаном с крючками, затягиваемым ремнями. Экипировка, я бы сказал, обычно применяемая вашей разведкой при похищениях. Нильфгаардская разведка захотела схватить меня, Фаоильтиарну, живого, отвезти куда-то с кляпом во рту, затянутого по уши в смирительный кафтан. Загадочное дело, сказал бы я. Требующее разъяснения. Я рад, что один из разбойников, несомненно, их начальник, позволил поймать себя живым и сможет дать мне необходимые разъяснения.

Струйкен стиснул зубы и отвернулся, чтобы не глядеть на изуродованное лицо эльфа. Он предпочитал глядеть на туесок из березовой коры, около которого бренчали две осы.

— Теперь же, — продолжал Фаоильтиарна, вытирая платочком вспотевшую шею, — поболтаем, господин похититель. Для облегчения переговоров я поясню тебе некоторые детали. В этом туеске находится кленовый сок. Если наша беседа будет далека от взаимопонимания и далеко идущей откровенности, то упомянутым соком мы обильно смажем тебе голову. С особым тщанием — веки и уши. Потом отнесем на муравейник, вон на тот, по которому бегают симпатичные и трудолюбивые насекомые. Добавлю, что метода эта прекрасно оправдалась уже в случае нескольких Dh’oine и an’givare, которые проявляли упорство и минимум откровенности.

— Я на императорской службе, — взвизгнул шпион, бледнея. — Я — офицер императорских специальных подразделений, подчиненный господина Ваттье де Ридо, виконта Эиддона! Меня зовут Иан Струйкен! Я протестую…

— По роковому стечению обстоятельств, — прервал эльф, — здешние красные муравьи, обожающие кленовый сок, никогда не слышали о господине Ридо. Начнем. О том, кто отдал приказ похитить меня, я спрашивать не стану, ибо это ясно. Мой первый вопрос: куда меня должны были отвезти?