Забвение - Бекка Фитцпатрик

– У нее по-прежнему жировые складки на талии?

Патч закатил глаза.

Я была почти уверена, что он намеренно уклоняется от ответов.

– Она была у тебя дома?

– Ангел, наш разговор напоминает игру в «Двадцать вопросов».

– Другими словами, была!

– Нет, не была, – терпеливо ответил Патч. – Мы можем перестать говорить о Дабрии?

– А когда я смогу с ней встретиться?

И сказать, чтобы она держалась подальше от моего парня!

Патч почесал щеку, но мне показалось, что его губы дернулись в улыбке:

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Почему это? Ты что, считаешь, что я не способна держать себя в руках? Спасибо за доверие! – я просто кипела от злости на него и на свои собственные комплексы.

– Нет, я просто считаю, что Дабрия самовлюбленная и эгоистичная. И лучше держаться от нее подальше.

– А может, тебе самому стоит последовать собственному совету?!

Меня уже несло, но Патч схватил меня за руку и, развернув к себе лицом, лбом прижался к моему. Я начала вырываться, но он крепко переплел свои пальцы с моими и удерживал меня прямо перед собой.

– Что я должен сделать, чтобы ты поверила, что я использую Дабрию только с одной целью? С единственной целью уничтожить Хэнка, разбить его на мелкие кусочки, если понадобится, заставить его заплатить за всю ту боль, которую он причинил моей любимой девушке?

– Я не доверяю Дабрии, – сказала я, все еще цепляясь за свое возмущение.

Он прикрыл глаза, и мне показалось, что я услышала легкий вздох.

– Наконец-то мы с тобой хоть в чем-то согласны.

– Я не думаю, что стоит прибегать к ее помощи, даже если она может подобраться к Хэнку ближе, чем ты или я.

– Если бы у нас было больше времени и какой-то другой вариант в запасе, я бы с радостью. Но сейчас она наш лучший шанс. Она не предаст меня, слишком умна для этого. Она возьмет деньги, которые я ей предложил, и исчезнет, даже если это заденет ее самолюбие.

– Мне это не нравится, – я прижалась к Патчу, даже во сне чувствуя тепло его тела. – Но я верю тебе.

Он поцеловал меня долгим поцелуем.

– Сегодня вечером произошло кое-что странное, – сказала я, когда он наконец оторвался от меня. – Кто-то стащил мою сумку из примерочной в «Силк Гарден».

Патч нахмурился.

– Это произошло после моего ухода? – спросил он.

– Наверно. Или после твоего ухода, или прямо перед твоим появлением.

– Ты видела, кто ее взял?

– Я – нет. Но продавщица говорит, что это был мужчина, достаточно пожилой, чтобы годиться мне в отцы. Она спокойно выпустила его с моей сумкой, но я думаю, что это, скорее всего, было внушение. Как ты думаешь, это случайность, что кто-то из бессмертных украл мою сумку?

– Я вообще не верю в случайности. Марси что-нибудь видела?

– Судя по всему нет, хотя в магазине никого не было.

Я заметила его напряженный и задумчивый взгляд и спросила:

– Ты думаешь, Марси может иметь к этому отношение?

– Трудно поверить, что она ничего не видела. Мне вообще начинает казаться, что все было спланировано. Когда ты вошла в примерочную, она могла кому-то позвонить и сообщить, что путь свободен. А потом могла помочь вору унести сумку из-под шторки.

– Зачем ей моя сумка?! Если только… – я замерла. – Она решила, что я ношу в ней то ожерелье, которое ищет Хэнк! – осенила меня догадка. – Он ее в это втянул! И она играет на его стороне.

Патч с сомнением покачал головой.

– Он не стал бы впутывать свою дочь в эту игру. – Его глаза не отрывались от моих. – Он доказал это на примере с тобой.

– Ты по-прежнему уверен, что Марси не знает, кто такой Хэнк на самом деле?

– Не знает. Пока не знает. Хэнк мог ей солгать по поводу этого ожерелья. Он мог сказать, что оно принадлежит ему, и она не стала бы расспрашивать. Марси не из тех, кто задает вопросы. Если она видит цель, она превращается в питбуля.

Питбуль. Нашел кому рассказывать.

– Есть еще кое-что. Прежде чем вор уехал, я смогла разглядеть машину. Это была «ауди»-шестерка.

По его взгляду я сразу поняла, что эта информация ему о многом говорит.

– Правая рука Хэнка, нефилим по имени Блейкли, ездит на «ауди».

Я почувствовала, как по спине забегали мурашки.

– А вот теперь я начинаю волноваться по-настоящему. Он совершенно точно уверен, что ожерелье поможет ему заставить архангела говорить. Что она знает, что он готов так рисковать и провоцировать архангелов?

– И ведь скоро Хешван… – пробормотал Патч, и взгляд его внезапно стал отсутствующим.

– Мы можем попытаться освободить архангела, – предложила я. – Тогда, даже если Хэнк завладеет ожерельем, у него не будет архангела.

– Я думал об этом. Но есть две серьезные проблемы. Во-первых, архангел доверяет мне еще меньше, чем Хэнку, и если увидит меня рядом со своей клеткой, поднимет ужасный шум. А во-вторых, склад Хэнка прямо-таки окружен его людьми. Мне нужна была бы целая собственная армия падших ангелов, чтобы справиться с ними, а я очень сомневаюсь, что падшие с готовностью бросятся помогать мне спасать архангела.

Мы, казалось, зашли в тупик, и наступила тишина, в которой каждый из нас пытался найти еще какой-нибудь выход из этого тупика.

– А что случилось с другим платьем? – спросил вдруг Патч.

Я перевела взгляд на платье Джессики Рэббит и тяжело вздохнула:

– Марси решила, что в красном я выгляжу лучше.

– А ты сама как думаешь?

– А я думаю, что Марси и Дабрия стали бы лучшими подружками.

Патч тихонько засмеялся, и его смех вызвал во мне такой же живой отклик, как если бы он меня поцеловал.

– А мое мнение тебе интересно?

– Что ж, раз уж все равно чужое мнение получается важнее моего, почему бы и нет…

Он сел на мою постель и, непринужденно откинувшись на локти, кивнул:

– Примерь-ка.

– Оно, наверняка, будет очень обтягивающее, – сказала я, внезапно смутившись. – У Марси есть тенденция покупать вещи на размер меньше.

Он только улыбнулся.

– И у него разрез до бедра.

Его улыбка стала шире.

Я вошла в гардеробную и надела платье. Ткань была легкая и текучая, словно вода, нежно ласкающая каждый изгиб моего тела, а разрез начинался от середины бедра, обнажая ногу. Выйдя в тускло освещенную ночником комнату, я подняла волосы, открывая шею:

– Застегнешь мне молнию?

Глаза Патча медленно исследовали каждый сантиметр моего тела, став еще чернее, чем обычно.

– Мне предстоит нелегкое испытание, если ты отправишься в этом платье на бал со Скоттом. И предупреждаю: если ты вернешься домой, а твое платье будет выглядеть хотя бы чуть-чуть помятым, я Скотта достану из-под земли. И когда найду, он не обрадуется.

– Я передам ему твое предупреждение.

– Если скажешь мне, где он прячется, я сам ему передам.

Я с трудом удержалась от улыбки:

– Что-то подсказывает мне, что это будет куда доходчивее.

– Скажем так: он точно поймет.

Патч взял меня за запястье и привлек к себе, чтобы поцеловать. Но что-то было не так. Его лицо стало расплываться, сливаться с окружающей обстановкой. А когда его губы коснулись моих, я почти ничего не почувствовала. Хуже того, я чувствовала, что меня от него что-то будто оттаскивает назад, тянет, отрывает, как кусок клейкой ленты от стекла.

Патч тоже заметил это и негромко ругнулся.

– Что происходит? – спросила я.

– Этот полукровка… – буркнул он.

– Скотт?

– Он стучит в окно твоей комнаты. Ты можешь проснуться в любую секунду. Он впервые приходит к тебе в гости среди ночи?

Я подумала, что безопаснее не отвечать. Патч, конечно, находился в моем сне и не мог ничего лишнего натворить, но я рассудила, что будить в нем ревность и раздувать соперничество между ними совсем не стоит.

– Давай закончим завтра! – только и успела я сказать, как мой сон, а вместе с ним и Патч, испарился, возвращая меня в реальность.

Очень реальный Скотт стоял в моей спальне, закрывая за собой окно.

– Вставай и сияй… – пропел он.

Я застонала:

– Скотт, так нельзя! Мне завтра с самого утра в школу. И потом, мне снился поистине прекрасный сон! – проворчала я.

– Обо мне? – сверкнул он дерзкой улыбкой и подмигнул.

Я просто сказала:

– Лучше, чтоб твои новости были хорошими.

– Они не просто хорошие, они отличные! Меня взяли бас-гитаристом в группу «Змеевик», мы выступаем в «Дьявольской суме «в этот уик-энд. Участникам группы полагается по два бесплатных билета, и ты одна из их счастливых обладателей! – театральным жестом он бросил на мою постель два билета.

Вот тут я проснулась совсем.

– Да ты с ума сошел! Ты не можешь играть в группе! Ты же вроде как скрываешься от Хэнка, разве нет? Сходить со мной на танцы – это одно, но сейчас ты заходишь слишком далеко!

Улыбка его потухла, выражение лица стало мрачным.

– Я думал, ты порадуешься за меня, Грей. Я провел последние месяцы в полном одиночестве, скрываясь от всех. Я живу в пещере и сам добываю себе пропитание, а это становится все труднее с приближением зимы. Три раза в неделю вместо душа я моюсь в океане, а потом пытаюсь согреться у костра. Ты знаешь, какая сейчас холодная вода в океане, Грей? У меня нет ни телевизора, ни телефона. Я абсолютный изгой. Хочешь правду? Мне надоело прятаться. Такая жизнь – не жизнь вовсе. С тем же успехом я мог быть мертвым… – он коснулся кольца Черной Руки, все еще надетого на его палец. – Я рад, что ты уговорила меня снова носить это кольцо. Я не чувствовал такой силы уже много месяцев. Хэнка ждет большой сюрприз – моя сила выросла. Заметно выросла.