Черный Стрелок 2 - Александр Мазин

«Мешок с дерьмом», – презрительно подумал Бессонов.

Бессонов испытывал большое желание всадить пулю в живот Юматову и посмотреть, как тот будет корчиться. Но пока нельзя. Юматов – самый сочный заложник. Придется потерпеть.

– Монах, сними с охранников «браслеты», возьми этого (кивок на Юматова), сведи в соседний кабинет и пристегни к батарее. А с тобой, – Бессонов шагнул к Чижику, – мы сейчас немного побеседуем. И для начала ты мне откроешь вот этот сейф…

Глава сорок шестая

Ладно, – сказал Алексей. – Сработали вы лихо, слов нет. Но сейчас мы должны перейти от террора к позитивным действиям.

– Что ты имеешь в виду? – насторожился Бессонов.

– Я намерен взять этот завод, Евгений. Не груду развалин с разбежавшимися рабочими, а нормально функционирующую структуру. Рентабельное производство.

– Допустим. И что дальше?

– А для этого мне нужно, чтобы те, кого ты так ловко взял под стражу, согласились со мной сотрудничать.

– Они согласятся! – губы Бессонова искривила хищная улыбка. – Салават вмиг уговорит этих зайчиков!

– Мне бы хотелось, чтобы согласие было дано добровольно, – сказал Алеша. – Впрочем, некоторое психологическое воздействие, вероятно, не окажется лишним. Мне нужен кабинет поменьше этого, но достаточно удобный…

– …Главного технолога подойдет, – сказал Бессонов. – Дверь из приемной налево.

– Начну я с Чижика. Одного его достаточно, чтобы завод продолжал работать. Ленечка, пожалуйста, сходи вниз к лейтенанту и возьми у него самого свирепого на вид бойца, – попросил Алеша. – Хочу, чтобы он присутствовал при наших беседах. Он и Салават. Думаю, этого будет достаточно, чтобы произвести нужное психологическое впечатление.

Чижика, немного помятого, но несколько оправившегося от первого испуга, привели в кабинет и аккуратно усадили в кресло. Слева от него возвышался Салават, справа отбрасывал квадратную тень спецназовец.

А напротив Чижика сидел молоденький парнишка с гладкими щеками, в костюме, который когда-то был весьма элегантным, но нынче остро нуждался в глажке и чистке. Чижик узнал парнишку: Шелехов-младший. Гендиректор слышал, что у Хлебалова были какие-то проблемы с этим парнем, а еще слышал, что Шелехов-младший учился где-то в Англии и слабо разбирается в российских реалиях. И он не убийца. Скорее всего, Бессонов и те, кто с ним, намерены использовать мальчишку в качестве дополнительного козыря. Вряд ли им известно, что завод больше не является собственностью Шелехова. Чижику же на руку любое промедление. Как только в Кургане появятся настоящие представители власти (Бессонов не власть – просто бандит), Чижик снова окажется на свободе. Таких, как он, проще и полезнее покупать, чем убивать.

Алеша видел, как постепенно меняется выражение лица генерального директора. Беспокойство уходит, уступая место обычному надменно-самоуверенному выражению «большого начальника».

– Наручники с него снимите, – попросил Шелехов, а когда просьба была выполнена, произнес:

– У меня мало времени, Сергей Иванович, так что сразу к делу. Я предлагаю вам выбор. Одно из двух: либо вы оказываете мне активное содействие, либо я передаю вас прокуратуре.

– Это угроза? – нахмурился Чижик.

– Вовсе нет. Это предложение. Выбор, как я уже сказал, за вами.

Чижик ожидал совсем другого разговора. Откуда такой напор? И такие знакомые интонации… Внезапно показалось: перед ним не мальчишка из английского колледжа, а чертовски помолодевший Шелехов-старший.

Скорее от растерянности, чем осмысленно, Чижик ляпнул:

– А вы знаете, юноша, что завод вам уже не принадлежит?

Он хотел смутить парнишку, поставить его на место.

– Вы имеете в виду, что господин Хлебалов через посредство господина Юматова и ваше мошенническим образом передал акции завода своему концерну? – спокойно произнес Шелехов. – Вы это имеете в виду?

– Факт мошенничества вам вряд ли удастся доказать! – надменно произнес Чижик. Так и есть: этот парень ничего не смыслит в русском бизнесе. – Все проводки сделаны в соответствии с законодательством. Так что де-юре завод принадлежит не вам, а Хлебалову. – Гендиректор приободрился, даже закинул ногу за ногу.

– Де-юре завод принадлежал господину Хлебалову, – сказал Алексей. – Покойному господину Хлебалову. Но это временное явление. Я имею в виду принадлежность завода, а не смерть Хлебалова, – уточнил он.

– Не думаю, что вам, молодой человек, удастся вернуть свою бывшую собственность, – ледяным тоном произнес Хижик. Теперь он чувствовал себя вполне уверенно. Надо же, мальчишка вздумал ему прокуратурой грозить. Это пусть в ихней Англии прокуратуры боятся. В России прокурор – такой же товар, как «мерседес». Только дешевле. – В концерне «Русское топливо», которому сейчас принадлежит семьдесят шесть процентов акций Курганского металлического, лишь шестьдесят два процента – собственность Хлебалова, – сообщил мальчишке Чижик. – Девятнадцать процентов принадлежат господину Юматову, одиннадцать – господину Филимонову… Говорит вам что-нибудь это имя?

– Кое-что… – В информационной базе Хлебалова господин Филимонов фигурировал под кличкой Филин.

– …Восемь процентов – господину Медведеву. Это имя вам тоже что-то говорит, молодой человек?

– Разумеется.

– … А четыре с половиной процента – мне! Так что даже смерть Хлебалова, не оставившего, кстати, наследников…

– Ну почему же – не оставившего? – Алеша усмехнулся. – А его жена?

Бинго! Генеральный директор осекся. Он даже привстал, но тут на его плечи одновременно легли руки спецназовца и Салавата, и Чижик плюхнулся в кресло.

Алеша с удовольствием наблюдал, как сползает со щекастой физиономии Чижика маска «большого начальника». Забыл, забыл господин Чижик, что его покойный хозяин перед смертью обзавелся супругой. А сейчас вот вспомнил. И вспомнил заодно, что вдова – не какая-нибудь фотомодель, а родственница оч-чень уважаемого человека.

– Все равно для вступления в права понадобится время, – буркнул генеральный директор. – А за это время…

– …Вы с Юматовым успеете слить активы «Русского топлива» и провернуть еще одну аферу? – перебил его Шелехов. – У вас и схема передачи подготовлена на этот случай, да?

– Ну-у… – Именно это Чижик имел в виду. Похоже, парень все же кое-что понимает. Но что он может сделать? Разве что убить и его, и Юматова. Но мальчик на такое не пойдет. Не та порода.

– Я, конечно, не помню наизусть номера оффшорных счетов, включенных в эту схему, – задумчиво произнес Шелехов. – Но фирма, которой предназначалось стать новым владельцем этих акций, называется «Экспресс-гарантия-плюс». Верно, Сергей Иванович?

– Откуда вы знаете? – внезапно осипшим голосом проговорил Чижик. Это был мощный удар. Нокдаун. – Кто вам сказал?

– Это уже не имеет значения, – небрежно бросил Алеша. – Особенно для вас, Сергей Иванович. Я хочу, чтобы вы правильно представляли мои возможности, и не сомневались, что этот завод все равно будет принадлежать мне. Признайтесь, – Алеша усмехнулся, – вы ведь меня недооценивали?

Чижик промолчал.

– Я все равно получу этот завод, – твердо произнес Шелехов. – Но с вашей помощью, Сергей Иванович, операция возвращения собственности законному владельцу пройдет легче и быстрее. Вот почему я и пригласил вас на этот разговор, а не передал в распоряжение федеральных властей, у которых, поверьте, есть к вам очень серьезные претензии. Так что выбирайте: добровольное сотрудничество или уголовное дело.

– Вы так уверены, молодой человек, что прокуратура у вас в кармане? – хмуро спросил Чижик.

– Я уверен, что у меня в кармане вы, – сказал Шелехов. – Есть прокуратура, есть другие средства воздействия… – Он показал глазами на Салавата. – Есть мои собственные средства, которые, поверьте, не менее эффективны. Я предлагаю вам выбор, но этот выбор весьма условен. Я однажды летел в Россию на самолете российской авиакомпании. Там меня спросили, буду ли я брать обед, я спросил: какой выбор? Знаете, что мне ответили?

Гендиректор мотнул головой. Ему было не до анекдотов.

– Брать или не брать, – Алеша улыбнулся. – Примерно такой же выбор у вас, Сергей Иванович.

Чижик некоторое время размышлял, потом спросил:

– А я получу долю Юматова, если соглашусь?

– Ну вы и наглец, Сергей Иванович! – засмеялся Алеша. – Ваш друг Юматов сидит в соседнем кабинете, живой и здоровый, пока что живой и здоровый, – поправился Шелехов. – А вы уже претендуете на его долю. Вижу, по-хорошему нам с вами договориться не удастся. – Шелехов перестал улыбаться. – Нет, Сергей Иванович! Никакой доли вы не получите! – сказал он жестко. – Но если вы будете вести себя примерно, я постараюсь уберечь вас от нар… и, возможно, оставлю в неприкосновенности те сто двенадцать тысяч евро, которые вы храните в венском банке.