Край Ветров: некроманс - Диэр Кусуриури

Камориль еще подумал зачем-то, что если бы Эррата не стал транссексуалом — были бы они с ним похожи? Наверняка, были бы, генотип-то один. Разве что, растолстевший непомерно Веритас с этими своими бакенбардами, хоть и не делал с собой ничего дурного, совсем на Камориль не похож. Хотя, конечно, глаза…

— Давно нужно было это сделать, — проговорил Камориль, вставая. — Незачем было с тобой нянчиться. И да… спасибо, что решил не убивать. Ты, конечно, сейчас этого не поймешь, но потом, может быть, до тебя дойдет. Мы квиты. Лучше бы нам больше не встречаться, брат.

И Камориль ушел из дома, в котором он вырос, теперь уже навсегда.

Я с любовью смотрел на море, а морю до меня, кажется, не было никакого дела. Оно все еще было холодным, и, по правде говоря, у меня в голове не умещалось, отчего оно теплеет каждый год, и как это вообще возможно. Эта лазоревая толщь, чернильно-черная у дна, как будто бы тает на поверхности, как шоколадная глазурь на мороженном. И ты ступаешь по берегу, утопая в песке по щиколотку, а море слизывает твои следы, и так ты навсегда остаешься в нем, а оно — в тебе. В твоей душе, если быть наиболее точным.

— Эй, дядька Зубоскал, хорош втыкать, ехать пора! — окрикнул меня Роман, очень уж, на мой взгляд, не деликатно. Я вздохнул и поплелся по берегу назад, к повороту дороги, где и дожидался меня пацан.

— Иду-иду, — заверил его я. — Эх, люблю море.

— Мне тоже оно нравится, — согласился со мной Ромка.

Мы шли вверх по узкой улочке. Через несколько поворотов будет дом и гараж Эль-Марко.

— Я бы хотел, чтобы, если умру, мой пепел развеяли над морем, — очень серьезно сообщил мальчик. — Или сделали из меня драгоценный камень и бросили в море, знаешь, делают сейчас такое?

— До чего цивилизация докатилась, — покачал головой я. — Но что-то в этом определенно есть. Что-то такое пубертатно-романтическое… Но мне, определенно, нравится. Хотя, чего это ты вдруг о смерти?

Роман смотрел на дорогу перед собой, держа руки в карманах. Полуденное солнце уже слегка припекало.

— Да я о Камориль думаю. Как он там?

— Хм… может, позвони ему?

Ромка покачал головой:

— Нет, не буду. Вдруг, отвлеку от чего-то важного?

Я пожал плечами.

— Как хочешь.

Мы, наконец, подобрались к дому Эль-Марко. Гараж был открыт и смотрелся черными вратами в бездну из-за того, что там было темно, а все стены вокруг были белые и многократно отражали полуденное солнце.

Железный конь Эль-Марко, начищенный до блеска и без единой царапинки, отчаянно бликовал. Сам его хозяин возился с чем-то в гараже.

Я оглядел «коня». Понял, что он мне нравится. Понял, что не разбираюсь в марках мотоциклов и в мотоциклах вообще. Предположил, что втроем на этом агрегате нам будет… не слишком комфортно.

— Эй, Кападастер, — позвал я, — ты долго еще? А нас же оштрафуют, да, если мы на него втроем влезем? И это, наверное, опасно, да?

— Привет! — прозвучал, вместо ответа, звонкий чужой голосок.

Из тьмы гаража, прикрывая глаза от яркого света, к нам вышла девочка, одетая в промасленный комбинезон и синюю футболку с закатанными рукавами. Она была невысокой (ростом примерно с Ромку), но казалась постарше. Я бы дал ей, на вид, лет пятнадцать.

— Меня Никола зовут, — представилась она.

— Привет, Никола, — улыбнулся я. — А где это ты так испачкалась?

Она без особого энтузиазма глянула на свой комбинезон:

— Помогала Марко. Я люблю с ним в гараже возиться. Много чему научиться можно.

Я краем глаза отметил, что Ромка, делающий всеми силами бесстрастный вид, отчаянно краснеет. Это ж что должно твориться в голове, чтобы такой ответ девчонки тебя смутил! Ай-яй. Никола на это внимания не обратила вообще. Она отбросила с лица рыжую челку и глянула на меня чуток исподлобья:

— Вы со мной поедете.

— А? — удивился я.

— Марко попросил меня помочь, — она выплюнула жвачку куда-то в пыль.

— Понятно, — протянул я — А на чем?

— А пойдемте со мной, тут по лестнице вверх и за угол повернуть. Там я вам мою прелесть покажу.

— А сколько тебе лет? — решил уточнить я. — Права есть?

— Обижаете! — скривилась девочка. — Права у меня были еще раньше паспорта!

— Вот как, — протянул я. — Значит, тебе, как минимум, шестнадцать?

Она нахмурилась и никак не подтвердила моей догадки, но и не опровергла, кивнула в сторону куда-то, развернулась и пошла. Я двинул следом.

Никола, значит… Так вот ты какая — загадочная воспитанница Эль-Марко. Я о девчонке слышал раньше, но ни разу ее не видел. Как-то не случалось.

Мы быстро поднялись вверх по каменным ступенькам между домов и оказались на параллельной улице. Никола уверенно свернула налево, к закрытым дверям примерно такого же, как у Эль-Марко, гаража. Двери были выкрашены в бордовый цвет и отбрасывали яркий рефлекс на лицо и одежду девочки, возящейся с тяжелым навесным замком.

Наконец она сняла замок с петель и стала разводить створки дверей, в чем я ей немного помог, как умел. В темном зеве гаража смутно поблескивал лакированный бок какого-то неимоверно выдраенного и явно кем-то очень любимого агрегата типа «мотоцикл — машина для самоубийств».

Я залюбовался бликами, как и Никола. Ну, она-то наверняка не бликами любовалась, а просто своим сокровищем, или думала, можно ли что в нем улучшить — кто их, этих маньяков, знает, о чем там они думают, глядя на свои объекты страсти.

— Эй, девочка, — послышался голос откуда-то сзади.

Никола обернулась:

— А? Кто тут «девочка»?

— Девочка, а где мальчик?

Незнакомая мне девушка в розовом пляжном бикини держала Николу за локоть, который та попыталась вырвать, но не тут-то было.

— Какой, напрочь, мальчик? — возмутилась Никола.

— Дамочка, отойдите-ка, — решил вмешаться я, поняв, что барышня какая-то странная. В тот же миг до меня дошло, что если странная барышня при мне спрашивает мальчика, то есть большая вероятность, что барышня — та самая. Такая же, как тогда. И плевать, что в этот раз — блондинка с вьющимися спутанными космами.

На мою реплику она не отреагировала вообще.

— Дамочка, отпустите девочку, — я положил ей руку на плечо, но она даже не посмотрела на меня.

— Где мальчик? — повторила она вкрадчиво.

Никола была явно не из робкого десятка, так что такой подход ее, очевидно, только разозлил.

— Марьян, или как вас там, сделайте что-нибудь! — она переводила гневный взгляд с меня на странную блондинку и обратно. — Ну, что стоите? Эта тетка — бродяжка какая-то непонятная! Я ее не знаю!

Когда Никола обратилась ко мне, женщина тоже глянула в мою сторону, но куда-то мимо, совсем не в глаза и даже не в лицо.