«Если», 2006 № 04 - Журнал «Если»

Звонила Старая Ольха.

— Вы приходить, — проговорила она взволнованно. — Нас позвать, и мы не можем ждать дойго.

Миа бросилась к Карло и сказала — ее няня внезапно заболела, поэтому она должна срочно вернуться домой. Беспокойство, которое она испытывала, так ясно читалось на ее лице, что Карло не только не стал возражать, но даже дал ей денег на такси. В машине Миа принялась взволнованно накручивать волосы на палец одной руки, другой нервно постукивая по колену. Лишь только такси затормозило на перекрестке, Миа швырнула водителю деньги и бросилась вперед.

Перед домом стояла небольшая толпа эльфов, но она без лишних слов растолкала их локтями. На верхней ступеньке крыльца сидели Дубомох и Старая Ольха, которая держала на руках Габи, одетую в пижамку. Девочка крепко спала, засунув в рот палец; ее темные кудряшки резко выделялись на фоне канареечно-желтой юбки гномши. Перед гномами стояли два рослых, затянутых в черное эльфа с узкими, суровыми лицами. Их руки унизывали перстни и браслеты, а на шеях болтались на золотых цепях какие-то значки, и Миа решила, что это, наверное, эльфийские полицейские. В дверном проеме она увидела эльфа из квартиры в полуподвальном этаже; его глаза горели злобным торжеством. Над толпой эльфов, казалось, тоже витало какое-то странное напряжение, природу которого Миа никак не могла постичь. Ей было ясно одно: ситуация сложилась не шуточная, и опасность — вполне реальная опасность! — грозит не только гномам, но, возможно, ей и Габи тоже.

Набрав в грудь побольше воздуха, Миа громко спросила:

— В чем дело? Что здесь происходит?

Ей ответил один из затянутых в черное эльфов:

— Эта проблема касается только эльфийского народа, мисс. — В его тоне звучали властные нотки, и Миа окончательно убедилась, что перед ней полицейский. Точно так же легавые-люди обычно говорят: «Ну-ка, расходись, ребята, тут нет ничего интересного».

— Не только, раз она касается моего ребенка и тех, кто за ним присматривает, — храбро возразила Миа. Она старалась говорить вежливо, но твердо. Так она обычно разговаривала со служащими банка, прежде чем перейти к интонации «имейте-в-виду-я-не-побоюсь-устроить-грандиозный-скандал». — Так в чем же дело, офицер?

— К нам поступила жалоба, — медленно сказал эльф. — Имело место нарушение закона… — Он повернулся к коллеге и что-то спросил у него. Несколько секунд эльфы переговаривались на своем странном языке, потом первый коп снова повернулся к Миа. — В общем, нарушение закона, — закончил он. — Эти двое не подчинились подателю жалобы.

— Что-что они сделали? Не подчинились? — переспросила Миа. — Если вы имеете в виду мистера и миссис Браун, то… Короче говоря, офицер, я сама хочу пожаловаться. Вот этот субъект, — она указала пальцем на жильца полуподвального этажа, — пытался украсть мою дочь. А гномы ему помешали. Именно в этом, я уверена, и состоит то самое «нарушение закона», о котором вы говорите.

Эльф-полицейский сурово сдвинул брови.

— Это серьезное обвинение, — сказал он и, повернувшись к эльфу из полуподвального этажа, что-то спросил по-эльфийски. Толпа соплеменников, собравшаяся перед подъездом, отреагировала на его речь испуганным ропотом, который, однако, быстро стих.

Подвальный эльф усмехнулся и сказал что-то в ответ. Его речь напоминала змеиное шипение, в котором проскальзывали резкие нотки, но эльф-полицейский только покачал головой и повторил свой вопрос. Впервые Миа увидела на лице «неправильного» эльфа что-то вроде беспокойства. Его удлиненные серебристые глаза заметались, перепрыгивая с одного полицейского на другого. Выпятив подбородок, он сказал что-то вызывающим, но в то же время и просительным тоном.

Второй полицейский покачал головой и шагнул к нему мимо гномов и Габи. «Неправильный» эльф разразился какой-то быстрой тирадой, однако позволил стражу порядка взять себя за локоть и свести вниз по лестнице. На ступеньке, где сидели гномы, он ненадолго задержался и, посмотрев на них с высоты своего роста, улыбнулся внушающей ужас улыбкой. Сказав несколько слов полицейскому, «неправильный» эльф повернулся к Миа.

— Ты все равно их потеряла, — сказал он. — Ты…

Он хотел добавить еще что-то, но страж повел его дальше. Толпа раздалась перед ними, а потом снова сомкнулась. Миа не видела, куда повели «неправильного» эльфа и что с ним сделали, но ее это не особенно интересовало. Главное, его не стало…

Миа поднялась по ступенькам к гномам и Габи. Старая Ольха молча протянула ей ребенка.

— Нам вас не хватать, — сказал Дубомох. — Вы и Габи быть наша семья. — Он поднялся и повернулся к оставшемуся эльфу-полицейскому.

Миа, которая как раз пыталась устроить Габи у себя на руках так, чтобы головка девочки лежала у нее на плече, подняла голову.

— Что-что? — переспросила она и повернулась к гномше, которая тоже поднялась на ноги и стояла, не глядя на нее. — Что такое? Куда это вы собрались?…

Полицейский глубоко вздохнул.

— Они арестованы, — сказал он.

— Как это арестованы?! Но ведь я же все объяснила!

— С преступником разберутся. То, что он пытался совершить, строжайше запрещено. Даю вам слово: он будет наказан. Но эти… — Эльф жестом указал на чету Браунов. — Они исполнили обещание, которое наш народ дал вашему народу, но при этом нарушили другой, более древний закон. Мне очень жаль, мисс, но я ничего не могу поделать.

Тут Миа почувствовала, как кто-то тянет ее за рукав. Оглянувшись, она увидела Дубомоха, который глядел на нее снизу вверх. Его длинный крючковатый нос слегка подрагивал.

— Не грустить. Ведь Габи в безопасность, — сказал он.

— Я вовсе не грущу, — возразила Миа. — Напротив, я зла, как сто… нет, как целая тысяча чертей! Вы не можете забрать этих людей, офицер!

В собравшейся у крыльца толпе послышались смешки, но Миа пропустила их мимо ушей.

— Они преступники, — повторил эльф-полицейский.

— Они члены моей семьи, — возразила Миа. — Разве вы не слышали, что сказал гном?

И снова из толпы послышался насмешливый гомон. Полицейский покачал головой.

— Они не могут быть членами вашей семьи, мисс.

— Почему? — Миа подумала о своих родителях, об отбывшем в неизвестном направлении отце Габи и о том, что кровные узы, как ни суди, не принесли ей ничего хорошего. Потом она вспомнила о Карло, о девочках из ресторана, о миссис Прошке и о гномах, которые так своевременно пришли на помощь.

— Конечно, они мои родственники, — твердо сказала она.

— Семья — это кровное родство или, допустим, категория. Клан, понимаете? — Эльф разговаривал с ней так, словно объяснял прописные истины умственно отсталому ребенку. — Семья — это взаимные обязательства, общая история…

— Мы многим обязаны друг другу, и у нас есть история, — перебила Миа. — Что касается кровных связей, то… кому они нужны? Кровные узы — чисто формальный признак, который ничего не решает!

— Будьте осторожны в своих словах, мисс, — предостерег эльф. — Разумеется, преступника можно выкупить, но уверены ли вы, что хотите этого? Чтобы принять одного из нас — или из них — в свой клан, вы должны пожертвовать чем-то очень важным и ценным. — И эльф многозначительно посмотрел на Габи.

Миа попятилась и чуть не упала, наткнувшись на Дубомоха.

— Вы хотите, чтобы я отдала в качестве выкупа свою собственную дочь?! — выпалила она.

Эльф закрыл глаза и поднес руку ко лбу таким жестом, словно у него вдруг началась сильнейшая головная боль. В свете уличных фонарей его пальцы ярко блеснули: на каждом из них было по перстню или кольцу. Наконец он снова посмотрел на Миа.

— Вовсе нет, — сказал он. — Я имел в виду только то, что цена велика, но если вы располагаете средствами, вы можете заплатить штраф и спасти ваших, э-э-э… родственников.

— Нет, нет, нет… — негромко пробормотала Старая Ольха. — Вы не делать…

Дубомох, державший жену за руку, тоже покачал головой.

Ситуация сложилась просто-таки кошмарная. Миа не собиралась отдавать эльфам свою дочь — ни о чем подобном не могло быть и речи. Вместе с тем она не могла допустить, чтобы эльфы отняли у нее гномов. Неужели она будет спокойно смотреть, как легавые уведут мистера и миссис Браун неведомо куда? Это невозможно! В панике Миа попыталась подсчитать, сколько она зарабатывает в год. Интересно, что скажут полицейские насчет рассрочки?… Отдать эльфам какой-то ценный предмет Миа не могла по той простой причине, что ничего по-настоящему дорогого у нее не было. Посеребренный кувшинчик, который она купила в «Гудвилле», сережки с крошечными бриллиантиками и маленькое золотое распятие, которое много лет назад подарила ей бабушка — вот и все, чем она располагала. Но эльфов, привыкших увешивать себя браслетами и унизывать пальцы золотыми перстнями с крупными сапфирами и алмазами, подобные безделушки вряд ли могли устроить. Да они просто умрут со смеха, предложи она эти сокровища.