Смерть по имени сон - Джоди Най

– Пираты объявились снова? – с ужасом выдохнула Лунзи. – Последний налет, о котором я слышала, случился на Фениксе. Я ещё думала, что моя дочь погибла от рук налетчиков.

– Что, доктор Фиона? – спросил Илок, с улыбкой глядя, как у Лунзи рот раскрылся от удивления. – Возможно, вы будете удивлены, доктор Меспил, узнав, что мы имели удовольствие принимать у себя на борту леди и её собаку аккурат пятнадцать стандартных лет назад. Так же очаровательна, как и вы, должен сказать. Я даже могу отметить семейное сходство.

– Галактика тесна, – пробормотала Лунзи, покачав головой. – Это гораздо более чем случайное стечение обстоятельств.

– Вовсе нет, если учесть, что и она, и я служили в одном и том же сегменте заселения ФОП. Оба мы были необходимы, главным образом, новым колониям, находящимся в стадии становления и, следовательно, пользующимся покровительством ФОП. Аварийный медицинский персонал, вроде неё, частенько пользуется нашими кораблями, потому что это единственный тип судов, который может доставить куда-нибудь к черту на кулички подмогу достаточно быстро.

– Как, например, против планетарных пиратов?

Илок показался ей обеспокоенным.

– Знаете, в последнее время уж больно все спокойно. Слишком спокойно.

Уже месяцы о них ни слуху ни духу – почти год прошел со времени последнего инцидента. Я боюсь, они планируют новый удар, но и предположить не могу где. Когда мы доберемся до Альфы, я рассчитываю что-нибудь услышать на этот счет от друга моего друга, который в приятелях с другом поставщика, по слухам, торгующего с пиратами. Мы до сих пор не знаем ни кто они такие, ни кто предоставляет им базы и осуществляет техобслуживание, в частности капитальный ремонт в доках, и другие вещи подобного рода. Надеюсь, я смогу добиться более-менее значимых результатов до того, как кто-то выследит меня по тому же самому каналу. Те, кто суют нос в пиратский бизнес, обычно вскоре оказываются мертвыми.

У Лунзи перехватило дух при мысли об Ионе и шлюзовой камере. Капитан, казалось, угадал её мысли и рассмеялся:

– Плюньте вы на этих, с перекрещенными пальцами! Они хорошие матросы и сделают все, чтобы вы чувствовали себя комфортно, пока находитесь на борту. И оглянуться не успеете, как будете у нас целая и невредимая вдыхать смог на Альфе Центавра.

Глава 8

Во время недолгого рейса к Альфе Центавра Лунзи некогда было беспокоиться по поводу её нового прозвища – Иона. У ряда членов судового экипажа «Зова Судьбы» проявились ярко выраженные симптомы Космического травматического стресса. Они дрались и оскорбляли друг друга, что старший офицер медицинской службы корабля Харрис диагностировал как классическую реакцию на опасность. Акты агрессии требовалось предотвращать, и доктор Харрис поручил организовать лечение персонала «Зова Судьбы» Лунзи.

Просматривая её послужной список, он обратил внимание, что у неё имеется опыт исцеления нарушений психики, вызванных космическими факторами, и возложил заботу о новых пациентах на её плечи.

– Теперь, когда все уже позади, у них проявляется ответная реакция на воспоминания, – заметил Харрис в частном порядке, инструктируя Лунзи. – Что вполне естественно после столь сильного перенапряжения. Я вмешиваться не буду, только понаблюдаю. Вас они знают, относятся к вам с доверием, а передо мной могут и не раскрыться. Может быть, я даже перейму у вас какие-нибудь приемы.

Поэтому именно Лунзи организовала групповые сеансы с командой «Зова Судьбы». Почти все спасенные посещали эти ежедневные собрания, где могли поделиться своими тревогами и излить чувство обиды с изрядной долей горячности. Лунзи больше слушала, чем говорила, делала наблюдения и вставляла вопросы либо утверждения, когда беседа шла вяло или уходила в сторону. Она отмечала для себя, кто из пациентов нуждается в индивидуальном подходе или более глубоком лечении.

Еще Лунзи заметила, что ей и самой становится значительно лучше после этих коллективных собраний, как и прочим членам команды. Собственные её тревоги и огорчения были выявлены и досконально проанализированы. К её облегчению, никто, судя по всему, не утратил к ней уважения, как к врачу, когда она рассказала о собственных ощущениях. Они посочувствовали ей и высоко оценили, что она заботится об их психическом благополучии не с клинической дистанции, а будучи одной из них.

Инженеры, в чьем ведении находились центральный процессор и ускорители, пребывали в сильнейшем стрессе, а от параноидальных нарушений более прочих страдал обслуживающий персонал. С того самого момента, как были разбужены, они жаловались на беспомощность и целые дни мысленно проводили на «Зове Судьбы», поскольку не могли больше делать ничего, чтобы помочь как себе, так и другим. Ведь для сохранения психического здоровья экипажа в целом капитан Винлайн распорядился погрузить практически всех служащих в холодный сон. Специалистов необходимо было поберечь от добавочного напряжения, чтобы они смогли продолжить работать в полную силу.

– Там мы были при деле, и вдруг здрасьте – нас спасают, а мы спим, – тихо жаловалась Вур, одна из поварих-гарнсанов. – Нам даже не дали времени приноровиться к новым обстоятельствам.

– Думаете, все дело в том, что вы не успели приспособиться? – спросила Лунзи.

– Нет, вот это здорово! – вставил шеф-повар, человек. – Тебя просто отключили и хранят на складе, как ненужный багаж; это не метод лечения существ, способных чувствовать.

Зато Перкин и другие присутствовавшие при том инженеры меры капитана оправдывали.

– Ничего подобного. Ради всеобщего спокойствия истерию следовало подавить на корню, – настаивал Перкин. – Я, например, был не в состоянии сосредоточиться на работе. По крайней мере, от холодного сна ещё никто не умер.

– Но с таким же успехом это могло и произойти! Жизнь и смерть – мои жизнь и смерть – оказались вынуты у меня из рук.

Лунзи ухватилась за это замечание:

– Это звучит так, словно вы не столько возмущаетесь собственно холодным сном, сколько приказом в него погрузиться.

– Ну… – Шеф-повар обдумывал предположение Лунзи. – Думаю, если бы капитан вызвал добровольцев, я, вероятно, согласился бы. Я предпочел бы обойтись без принуждения.

Капитан Винлайн прокашлялся:

– В таком случае, Коберли, приношу официальные извинения. Я всего лишь человек. И, кроме того, находился в очень сильном напряжении. Прошу у всех вас прощения.

Последовал общий взрыв протеста. Большей частью возмущались поведением Коберли. Но некоторые были с ним согласны и петушились, утверждая, что Винлайн должен был перед ними извиниться.