В долине солнца - Энди Дэвидсон

повесила сушить вместе с сапогами на бельевой веревке, протянутой на заднем дворе. Вытерла кровь в прихожей полотенцами. Потом отнесла их в прачечную мотеля и запустила стирку. Опустилась на четвереньки и прошлась по кровавому следу на крыльце и полу в доме жесткой щеткой, смоченной теплой водой с мылом. Там, где кровь пролилась на гравий перед кабиной пикапа, она просто разметала камешки кедами. В самой кабине кровь собралась в углублении между сиденьем и его спинкой. Аннабель принесла еще несколько полотенец из дома и промокнула кровь ими. Остальное она вытерла с помощью тряпки и бутылочки с раствором для опрыскивания.

Ключи от машины она обнаружила в замке зажигания. Протерев и их, она перегнала машину с холма обратно на стоянку для фургонов за мотелем, где и оставила. Затем обошла пикап, оглядев со всех сторон, и увидела, что передний бампер и решетка радиатора были погнуты, будто во что-то врезались. И еще увидела кровь на ржавой стали. Аннабель притащила шланг из задней части кафе и промыла перед машины. Разгоряченная, испачканная в крови, она вытащила ключи пикапа из замка и подошла к задней части кемпера, где кровь просочилась сквозь щель в дверце.

К этой дверце подошел ключ на связке с кроличьей лапкой.

Внутри было темно.

Аннабель вошла.

Ветер захлопнул дверцу за ней.

В кемпере будто пахло смертью – резко, приторно и неприятно.

От запаха у нее навернулись слезы.

«Здесь будто животные жили», – подумалось ей.

Она вытерла лицо, подождала, пока привыкнут глаза.

Увидела кровь: целые лужи по всему линолеуму. В одной из них валялся нож Стиллуэлла. Она нагнулась, взяла его и…

очистить

…подняла. Почувствовала кровь между пальцев – липкую, холодную.

В другом конце узкого помещения, будто рваные куски плоти, висела истерзанная рубашка.

Аннабель сделала шаг, затем другой, стараясь не ступить в кровь. Нагнулась, чтобы взять рубашку. Впереди было спальное место ковбоя, с матрацем, сползающим с длинного ящика с единственной дверцей.

Что-то за этой дверцей глухо стукнуло.

Аннабель застыла.

– Тут кто-то есть? – спросила она.

Дверца снова скрипнула – в тишине кемпера звук показался громким и протяжным.

Она подалась вперед, опустилась на колено перед открытой дверцей и, наклонившись к шкафу, пошарила рукой по его темному пространству. Пальцы наткнулись на паутину, на что-то металлическое, деревянное и пластмассовое – набор инструментов, молоток, кувшин для воды, холодную сталь баллона с пропаном – и наконец что-то мягкое.

Что-то с шерстью.

«О Боже, – подумала Аннабель, когда ее пальцы сомкнулись вокруг лапки с когтями и мягкими подушечками.

«Ты!» – прошипел голос у нее в голове.

Она выдернула руку из шкафа и отпрянула, завалившись на пол так, что врезалась в шкаф плечом, и тогда увидела внутри ее – женоподобную тварь с красными глазами. Почуяла она и ее запах – застарелую вонь, будто от трупика сбитого на дороге животного. Тварь разглядывала Аннабель, склонив голову набок и щуря глаза. Аннабель сидела неподвижно под этим взглядом, который словно изучал ее, пронизывая насквозь и уходя в некую иную плоскость.

Спальное место сместилось под ее весом, когда тварь ящерицей поползла с лестницы головой вперед. Когда оказалась в считаных дюймах от лица Аннабель, принюхалась, натянув кожу вокруг ноздрей.

Аннабель крепко зажмурилась.

И крепче стиснула нож – резная рукоятка аж впилась ей в ладонь.

Она почувствовала, как нос женоподобной твари скользнул по ее щеке и как ее язык – шершавый, как наждачная бумага, – царапнул ее плоть в том месте, где у нее пульсировали артерии.

Потом чувства исчезли – и когда она открыла глаза, то увидела, что тварь пятилась от нее на четвереньках, повернулась, наполовину втиснулась в открытую дверцу шкафа. Платье, облегавшее ее бедра, было тонким, потрепанным, сгнившим. Когда тварь снова выползла от шкафа, в зубах у нее было два трупика, белых и окоченевших. Их она с усмешкой бросила Аннабель на колени.

– Ты и мальчик, – проговорила она неподвижными губами. Голос ее шипел, точно клубок змей.

Аннабель в ужасе опустила глаза.

На коленях у нее лежало два сморщенных, источающих вонь белых кролика. В глазах у них копошились черви.

Очисти.

Аннабель зажмурилась и выпустила крик, который слился с грубым, сухим смехом твари.

В измазанных кровью джинсах, она вышла из кемпера, придерживая подол блузки, где несла кроликов, и с ножом в руках. Все это она занесла в дом. Двигаясь медленно, механически, будто стремительно теряя силы. Вымыла нож в раковине на кухне и положила кроликов в пластиковый мусорный мешок и выбросила в ведро. Взяла из офиса полотенца и охапку чистящих средств для туалета и, вернувшись в кемпер, вымыла его. И за все время, пока опрыскивала, оттирала, задерживала дыхание и давилась от резкого запаха, больше ни разу не видела твари. Когда Аннабель в последний раз за этот день покинула кемпер, ее руки были заняты грязными полотенцами, которые она несла в прачечную мотеля.

На обратном пути в фермерский дом она остановилась у фургона и всмотрелась сквозь окно на пакет с продуктами и коробку для торта, которые стояли на пассажирском сиденье. Она смотрела долго, будто пыталась вспомнить их назначение. Каково бы то ни было, сейчас от одного вида этих предметов на нее накатила усталость. Она открыла дверцу, достала их и отнесла в дом. Поставила бумажный пакет на стойку на кухне и убрала торт в холодильник. Вымыла руки в раковине, смочила бумажное полотенце и вытерла с коробки из-под торта кровавые отпечатки. Достала все из пакета и выбросила его.

Наконец взяла нож Стиллуэлла из раковины и ушла в спальню.

Встала над кроватью и посмотрела на спящего ковбоя.

Приставила нож к его горлу.

Что ты сотворил, что сотворишь – все брошены в тот шкаф…

Рука ее дрожала.

Лезвие коснулось кожи.

В голове у Аннабель взорвался голос, который не принадлежал ей:

– НЕТ!

Женский…

женоподобной твари

Аннабель убрала лезвие.

«О боже», – подумала она, когда увидела нож у себя в руке.

Она сунула нож обратно в ножны на ремне Стиллуэлла.

Аннабель встала под почти обжигающий душ, чтобы смыть все до последней капельки крови, что забрались ей даже под ногти.

«Оно тебя найдет», – подумала она, не понимая, что это значит и почему она об этом подумала.

Вокруг поднимался пар, окутывая ее и заполняя комнату.

Она немного постояла под душем, опустив голову и наблюдая за тем, как кровь утекает в канализацию, подумала: «Это и со мной происходит. Я утекаю». Она вышла из-под струи и нарисовала на матовом стекле душевой двери