История древней Армении. От союза племен к могущественному Анийскому царству - Рене Груссе

«чтобы они по-новому перевели на армянский язык сирийские тексты Святого Писания». Затем Езник и Ховсеп приехали на византийскую территорию, где «получили образование и стали переводчиками с греческого языка». В Византийскую империю на помощь Езнику прибыли и несколько других переводчиков, в том числе святой священник Левонд (Леонтий) из Вананда и сам Корюн Сканчели (Корюн Восхитительный), автор биографии Месропа. После этого члены трудолюбивой команды, «вооруженные подлинными экземплярами книг Святого Писания, продиктованными божественной благодатью текстами отцов церкви и канонами святых соборов – Никейского и Эфесского, вернулись на свою родину, в Армению. А блаженные Саак и Месроп, которые ранее перевели с греческого языка на армянский все церковные книги, перевели на свой язык также многие мудрые и благочестивые мысли патриархов. Затем Саак доработал те книги, которые вначале были переведены поспешно и с несовершенных оригиналов. Он исправил первоначальные варианты по более точным текстам, привезенным из Константинополя, и дополнил армянские тексты многочисленными комментариями». Месроп, по свидетельству своего биографа, также написал для народа много проповедей и комментариев.

Невозможно усомниться, что перевод Библии, значительная часть которого была уже выполнена к 405 году, стал решающим толчком для евангелизации Армении. Лазарь из Парпи пишет: «Как только Саак завершил этот большой труд, были основаны школы для народа. Писцы, которых становилось все больше, работали в спешке, религиозные обряды засияли новым блеском. Благодаря духовным источникам святого патриарха Саака учение Господа наполнило Армению, как воды наполняют море».

Сразу скажем, что мало событий оставляют такой след в жизни народа, как создание месроповского алфавита и перевод Библии на армянский язык. Армянский язык за один шаг поднялся на уровень литературного, и образованные армяне больше не пользовались греческим или сирийским языком, словно они не дети армянского народа. Богатая армянская литература была начата не только переводами священных текстов – уже были написаны и оригинальные сочинения, например биография Месропа, созданная его учеником Корюном, и «Опровержение сект» Езника из Кохба[148]. Добавим к этому, что исторически невозможно было выбрать лучшее время для такого труда. Дальше увидим, что это действительно было время, когда власть царей Армении расшатывали неповиновение феодалов и угрозы со стороны Персии и она едва не погибла под ударами персов, когда Армения была окончательно присоединена к империи Сасанидов и на многие столетия должна была потерять политическую независимость. Персы, которым недостаточно было присоединить территорию Армении к своей стране, вскоре попытались лишить армянский народ его национальной идентичности, навязывая армянам иранскую культуру и зороастрийскую религию. Армянский народ в это трагическое время смог сопротивляться иранизации и сохранил, вопреки всему, свою культурную самобытность и свою религию лишь потому, что эти самобытность и религия как раз перед этим стали неистребимыми благодаря гениальному труду Саака, Месропа и таких, как они. Никогда гениальные литераторы не сделают для своего народа больше, при этом полностью осознавая, как велик их труд. В то самое время, когда Армению ждала временная утрата политической независимости, они навсегда обеспечили ей духовную независимость, условие и залог всех ее возрождений. Создав литературный армянский язык, они одним рывком уравняли свою родину с теми, кто, пользуясь тем, что их культура старше, пытались ассимилировать армянский народ. Они сделали эту ассимиляцию невозможной. Они помогли Армении окончательно осознать ее историческое и нравственное своеобразие. Они обеспечили ее выживание во всех превратностях ее судьбы и дали ей бессмертие.

Согласно преданию, которое донес до потомков Корюн, которое подтвердил Моисей Хоренский и в правдивости которого, по мнению Жоржа Дюмезиля[149], нет никаких оснований сомневаться, Месроп Маштоц после того, как создал армянский алфавит, создал еще алфавит и для албанов, они же ахуанки и агуаны. «Он нашел албана по имени Вениамин, расспросил его, изучил варварские гласные албанского языка, затем создал для него символы со своим обычным мастерством, которым был одарен с небес, сумел расположить эти символы по порядку и привести их в равновесие». Этот албанский алфавит был давно утрачен, но в 1937 году обнаружен в Эчмиадзине в одной из рукописей изучавшим армянскую культуру грузином И.В. Абуладзе[150]; а в 1938 году М. Шанидзе опубликовал его в Тифлисе. По словам Моисея Хоренского, князь Сюника Васак и епископ этой провинции Анания нашли для Месропа при создании им албанского алфавита прекрасного сотрудника – ученого Вениамина. Уезжая из Агуании, Месроп оставил там для продолжения своего труда одного из своих учеников, Ионатана, и нескольких армянских священников. Так цивилизующее влияние Армении стало проникать на северо-восток, в варварскую до этого Албанию, иначе Агуанию, а посредницей при этом стал Сюник, часть населения которого состояла из усвоивших армянские обычаи потомков агуан.

Христианская религия как проводник греческой культуры в Армению

Мейе, который служил нам источником сведений в области арменологии, отмечает, что именно вместе с христианской верой греческая культура глубоко проникла в Армению. До этого, как мы уже знаем, культура армянской аристократии была позаимствована у парфянского Ирана, а если случалось, что эта культура заимствовала что-то, с одной стороны, у эллинского мира, с другой – у арамейского, то заимствования происходили через посредство пехлевийского языка, поскольку придворные в Ктесифоне подражали грекам, следуя моде или своим вкусам, а в парфянских учреждениях писцами были арамейцы. Только христианство принесло с собой в Армению сразу все сокровища эллинской и эллинистической культуры, как буддизм примерно в ту же эпоху принес в Китай все сокровища индийской литературы.

Кроме того, как мы далее узнаем, за введением христианства вскоре последовало падение армянской династии Аршакидов. Ее исчезновение окончательно разорвало связь между парфянской по культуре армянской аристократией и Ираном. Создание великой командой переводчиков армянского литературного языка, о чем только что было рассказано, обеспечило победу этому отторжению национальной культуры от иранских влияний, и победа была еще больше оттого, что христианская литература на армянском языке, вдохновленная эллинской культурой, не должна была вытеснять никакую другую национальную научную или религиозную культуру. Напротив, именно христианская литература, созданная гением Месропа Маштоца, впервые в истории сделала армянскую культуру национальной. «Лишь со времени создания армянского алфавита, перевода Библии на армянский язык и образования армянской литературы, которые за этим последовали, существует армянская культура в полном смысле этого слова. Именно с этого времени армянский народ осознал сам себя. И с тех пор, именно этот письменный язык и эта литература поддерживали в нем чувство национальной принадлежности».

Кстати, Фредерик Маклер[151], изучив армянские Евангелия по лучшим рукописям из Эчмиадзина, Константинополя и Венеции, пришел к заключению, что армянский перевод был выполнен не с сирийских оригиналов, как полагали со времен Корюна и Моисея