Когда в сердце пылает любовь - Вера Окишева

Степи встретили нас порывистым ветром. Я с трудом усмирила его, подчиняя себе. Он сердился, что нет ни одного деревца, с которым можно поиграть, только камни и потрескавшаяся земля. Засуха убивала всё живое, даже звери покинули степь. Я всё это рассказывала Тантриону, который слушал, внимательно оглядываясь.

— Это Паучиха! Это она вытягивает живительные соки из земли, меняет русла подземных рек, — объяснил мне король.

Мы неслись в сумраке, доверяя тёмному эльфу. Я плохо видела в ночи, больше полагалась на ветер. Он шептал, что орки близко. Они стояли лагерем, я крикнула это королю, он кивнул.

— Да, я чувствую, — отозвался он. Но темпа мы не сбавили.

— Нужно проскочить, — передал слова Ахра один из теней.

Я вцепилась в поводья. Мне казалось, что не проскочим. Они слишком близко. Это понимала не только я. Стремительный бег лошадей прервался боевыми криками орков. Я не понимала что происходит, ветер уверял, что впереди никого нет. За спиной также послышался клич. Из‑под земли, сбрасывая с себя песок, на нас нападали степняки, размахивая топорами. Я ловко вскинула лук, приложила верные стрелы и расстреливала всех кого видела. Меня окружили плотным кольцом тени и сам король, поэтому мне пришлось встать на лошадь, которая нервно переступала копытами.

— Хэни, сядь! — приказал мне король, я подчинилась, вспоминая наш с ним уговор, но успела пустить три стрелы, вонзившиеся в зелёную кожу нападавших.

Орков с каждым мигом становилось всё больше. Тёмный эльф, в компании двух теней, красиво танцуя в боевом трансе, уничтожал орков по одному.

— Остановитесь! — зычный громоподобный голос раздался с холма, за которым стоял лагерь орков. Я обернулась. Освещая себя посохом, на холме стоял громоздкий орк, судя по одежде, это был вожак. — Шаман приглашает вас, лесной король, к своему шатру.

Тантрион встретился со мной взглядом, затем обратился к вождю:

— Я поеду один, раз приглашение только для меня одного.

Орк усмехнулся, положил руку на свой боевой топор. Свет от посоха позволял его рассмотреть лучше, чем тех, кто стоял рядом и сверкал глазами во тьме. На нём были лёгкие латы, кожаная юбка не скрывала коленей, на ногах высокие сандалии. Орк не был старым, смоляные волосы убраны в хвост. Я всегда считала зеленокожих уродливыми: густые брови их вечно хмуро собирались у переносицы, злые чёрные глаза прожигали ненавистью. И я не понимала их откровенного желания убивать.

— Приглашение для всех, лесной король. Мы умеем быть гостеприимными, особенно когда в гостях у нас фэйари.

Моему удивлению не было предела. Как он безошибочно в темноте угадал, что это я фэйари. Но его взгляд был направлен на меня, и в этом не было сомнений.

— Хорошо, мы принимаем приглашение.

Наша процессия поднималась на холм, где нас поджидал вождь, а за спиной мы оставляли тела шестерых погибших орков.

Их несли на щитах остальные степняки, склонив головы. Я не понимала, зачем надо было нападать, если они зовут в гости? Или это была ловушка?

Глава 8

Лагерь орков встретил нас полыхающим костром, который освещал шатры, расположенные вокруг него. Навстречу нам вышел старый орк, его зелёная кожа на лице испещрена морщинами, а на теле татуировками. Длинные седые волосы заплетены во множество косиц, украшенных бусинами и яркими лентами. Шаман был именно таким, как я себе его и представляла.

За его спиной собирались остальные орки, они, заметив процессию с погибшими соплеменниками, бросились к ней.

— Сегодня костёр будет полыхать до самого неба, — пробормотал шаман и, кажется, нисколько не расстроился. — Приглашаю тебя, фэйари, к нашему столу. А также твоих слуг, — обратился орк исключительно ко мне.

Я в ту же секунду оказалась за спиной АхраШеррота, а сбоку меня прикрывал король.

— Вы приглашали меня на разговор, — напомнил он.

Шаман усмехнулся, неприятно оскалившись.

— Конечно, лесной король, и вас.

Я вообще заметила, что шаманы у орков очень старые, словно молодым стать шаманом невозможно, или они недостаточно доверяли юным летам?

— Мы принимаем приглашение, — великодушно отозвался мой любимый.

— Эльф, знай своё место, — огрызнулся вождь, вставая рядом с шаманом. — Приглашение должна принять наша госпожа.

Все разом обернулись ко мне. Я же, гордо вздёрнув подбородок, смилостивилась над мужчинами, лишь бы не подрались. Атмосфера между ними накалялась. Я даже, кажется, начала видеть искры меду моим королём и вождем орков.

— Я принимаю приглашение, — на манер короля обронила как бы с ленцой, — только мы ужасно спешим. Так что говорите, что хотели, и мы поедем.

Шаман развернулся, отходя к костру.

— В давние времена этот мир принадлежал нашим господам, фэйари. Они были очень заботливы.

Я шла за шаманом, поглядывая, как остальные орки расступаются и с любопытством рассматривают меня.

— Но их уничтожили эльфы, — обвиняюще обронил вождь. Рука короля опустилась на моё плечо, и я оказалась прижата к нему спиной.

— То было тёмное время, — предостерегающее недовольство в его голосе звучало сталью. Мой король вообще не любил когда кто‑то обвинял в чём‑то его народ. — Паучиха смутила умы многих.

— Они не были воинами, — продолжал говорить шаман, игнорируя моего короля.

— Это неправда, — возмутился за моей спиной король. — Они достойно сражались.

Мы остановились возле костра, и шаман пригласил сесть на меха. И сам сел, ему тут же орчанка подала золотую чашу работы подгорных мастеров. Рядом с ним на меха опустился вождь, и я тоже по совету короля села на колени, чтобы в любой момент вскочить.

— Они никогда не были воинами, как эльфы, — надавил шаман, прежде чем отпить из чаши.

Затем он чуть подался вперёд, от чего в его глазах отразилось пламя костра.

— И вот, наконец, в зелёных лесах эльфов расцвёл драгоценный цветок.

Я любила всякие легенды и сказания, и мне стало до безумия любопытно. Я обратилась в слух.

— Этот цветок спасёт наш мир, вернёт в него равновесие.

Я отлично знала наш лес, и очень захотелось посмотреть на этот таинственный цветок хоть глазком.

— А что это за цветок? Где он распустился? — шёпотом уточнила.

И не только я хотела раскрыть сию тайну, но и среди молодых орков были такие же, как и я, любопытные. Мы затаили дыхание, пока я не услышала шипение тёмного эльфа:

— Тантрион, ты её специально такую глупую растил? Чтобы на её фоне выглядеть мудрым?

— Помолчи, Ахранитэль. Хэни, он тебя имеет в виду.

— Меня? — удивилась я, оглядываясь на своё сопровождение. Тантрион сидел по левую руку и кивал мне, подтверждая свои слова.