Последний и решительный - Георгий Лопатин

смерти. Одна из лодок со спасшимися с затонувшего транспорта солдатами активно двинулась к месту крушения. У пилотесс конечно если личное оружие, о много ли навоюешь с револьвером? Да и не до стрельбы им может быть…

— Ну уж нет твари…

Доворот штурвала и самолет Федорова спикировал на лодку и открыл огонь из пулемета превращая содержимое лодки в мясной фарш, ну и пробил ее естественно, так что она скоро затонула. Спасатели получили возможность сделать свою работу, быстро подняли на борт своей летающей лодки подбитых летчиц и пошли на взлет.

Стрелять из пушек с боевых кораблей по ним все-таки к счастью не стали. Вряд ли виной тому большой красный крест на гидроплане, это европейцев не слишком останавливает, свои законы придуманные для других они как-то исполнять не спешат, может просто посчитали лишней тратой боеприпасов. Пока пристреляются, цель уже улетит…

Примеру своего командира, сначала последовал один его пилот, его примеру в свою очередь последовали еще и вскоре все истребителей принялись расстреливать лодки битком набитые людьми, топя их одну за другой. А лодок со спасшимися с тонущих транспортов хватало. Так-то не самый приглядный поступок по их понятиям, но чего не сделаешь на кураже? Сброса одной бомбы это как-то мало.

И тут на транспорты почти без передышки налетела стая «летучих рыб».

— И правда летучие рыбы! — засмеялся Федоров.

Некоторые экранопланы сбросив торпеду, делали горку, резко взмывая вверх и буквально перескакивали через свою жертву, так было безопаснее, чем начать выруливать в сторону, потом происходил мощный взрыв.

Взрывы вспыхивали тут и там иногда по два-три в одну секунду. Шло настоящее избиение. Хлипкие транспорты получив пробоины начинали быстро крениться и тонуть. Иногда вспыхивали шары пламени с эффектом фейерверка, это взрывались транспорты с топливом и боеприпасами.

Десятки транспортов уходили на дно утаскивая в своих чревах сотни и тысячи солдат противника. Кто-то успевал прыгнуть в море, большинство правда плавать не умело, а обломков чтобы держаться на воде всем не хватало, так что и они тоже начинали тонуть вслед за своими товарищами.

Но если кто-то подумал, что на этом все закончилось, то он неправильно подумал, после атак бомбардировщиков и экранопланов дали свои залпы подоспевшие подводные лодки, что подоспели из Севастополя. Всего в этой атаке участвовало двенадцать субмарин, вот они и начали охоту за своими целями, отправляя их на дно.

Какие-то транспорты все-таки каким-то чудом оставались на плаву, как правило — это все же подранки истребителей, когда бомбы взрывались все же далековато от цели и экипаж получал возможность как-то заделать пробоины. Тогда подводные лодки всплывали, прикрываясь траспортом от боевых кораблей Антанты и открывали огонь из своих пушечек. Пять-шесть выстрелов под ватерлинию и транспорт уже становилось не спасти. И пока транспорт тонул, сами уходили под воду скрываясь от возмездия. Собственно на боевых кораблях даже не сразу поняли что происходит, слишком далеко, а связи нормальной нет, только флажковая да семафорная.

И даже на этом еще ничего не закончилось. В дело вступили надводные боевые корабли Черноморского флота, что начали охоту за разбегающимися в панике транспортами. Им бы наоборот собраться под защиту боевых кораблей Антанты, но страх и паника сделали свое черное дело и «стадо баранов» успело разбежаться по большой площади став легкой добычей для русских линкоров и крейсеров, что легко догоняли свои жертвы, сходились вплотную, что называется на дистанцию пистолетного выстрела и буквально с одного залпа разрывали транспорты в клочья. И такая безжалостная охота длилась весь день.

Конечно, боевые корабли ОФА пытались помешать данному избиению, крейсера и линкоры ринулись наперерез русским кораблям желая навязать им бой, но русские не принимали его. Зачем? Приказ опять же звучал в этом плане недвусмысленный, так что они просто разрывали дистанцию и топили очередной транспорт попавшийся им на пути под зубовный скрежет англичан, итальянцев, французов и вопли турок.

В итоге очень и очень немногие транспорты смогли избежать участи пойти на дно, едва ли десятая часть от изначальной численности и с такими силами нечего было и думать продолжать десантную операцию. Оставалось только уходить с позором.

— Сэр! Сэр!

Не дождавшись разрешения войти от главнокомандующего, но чувствуя неладное, ведь сэр Сомерсет не появился в назначенное время на мостике — немыслимое дело, практически ЧП, вахтенный офицер все же толкнул дверь в каюту, чтобы увидеть вице-адмирала сэра Сомерсета Гоф-Калтопа с прострелянной головой, завалившегося на столик, припечатавшего лбом дополненное постскриптумом (чернила еще не высохли) письмо.

45

А дальше произошла форменная катастрофа. Хотя казалось бы, куда уж хуже? Но нет, всегда есть куда хуже. Получив знатную оплеуху, не имея привычки проигрывать, в первую очередь англичане впали в бешенство и дикую ярость, а она как известно не слишком способствует взвешенным решениям, скорее совсем наоборот.

Адмирал, что принял на себя командованием ОФА, жаждя мести повел флот в сторону Севастополя, чтобы стереть город с лица земли огнем главных калибров, как некогда это было проделано с Копенгагеном, так что прецедент уже имелся.

Расчет был на то, что все самолеты русских сосредоточены в Одессе и они не рискнут перебросить их в Севастополь, тем более что часть кораблей, в основном крейсеров были отправлены в сторону Одессы имитировать атаку и тем самым удержать авиацию противника на месте.

В принципе эта уловка сработала. Пилоты самолетов-разведчиков ориентируясь больше на дымы, доложили, что к Одессе идет флот и там приготовились его встретить очередным налетом бомбардировщиков и экранопланов выгребая последние остатки торпед, подвешивая даже устаревшие образцы.

Десяток линкоров же тем временем подходили к Севастополю, готовясь смыть свой позор кровью врагов, пусть и гражданских. Флот русских еще не успел вернуться после охоты за транспортами, более того, они пошли громить вторую партию транспортов, что должна была отчалить из черноморских портов Турции и защитить город помимо подводных лодок и легким канонеркам с фрегатами было просто некому.

В целом они были правы, но имелся один нюанс. Можно сказать, что даже два. Первый — летная школа.

Помимо летных школ для подготовки пилотов на истребители, бомбардировщики «двухвостки» и экранопланов, в Николаеве организовали еще одну школу для обучения морских летчиков для достраивающегося авианосца (переделка из линкора «Демократия» в прошлом «Николай Первый»). Для них подготовили специальную взлетно-посадочную полосу со специальным светофором, что подсказывал пилоту летит ли он выше необходимого, ниже или же оптимально. Учились так же на специально предназначенных для авианосца самолетах производства авиазавода Артура Анатры.

Вот эти пилоты и пошли в бой на тех самолетах, что имелись у школы. Так же к ним присоединились инструктора из школ расположенных в Крыму. Всего набралось два десятка самолетов.

Когда линкоры приблизились к Севастополю, эти самолеты взлетели и принялись за бомбометание, но только не обычных фугасных бомб ибо сбрасывали с максимальной высоты и попасть еще та проблема, да и эффект от попадания по линкору бомбой околонулевой, а дымовух, тут точность не нужна, достаточно уронить ее в нужный район.

Дымовухи упав в воду понятное дело тут же принялись дымить выбрасывая в атмосферу огромное количество густого дыма, да еще подкрашенного в красный цвет. На кораблях сразу же подняли тревогу заподозрив химическую атаку, принялся напяливать на себя противогазы.

— Это не заставит нас сбежать! — патетично заявил исполняющий обязанности главкома ОФА.

Собственно, никто и не рассчитывал на сие, разве что где-то в глубине души. Нет, все было устроено, чтобы смог отработать второй «нюанс» обороны города. Экспериментальный.

— Не подведите, на вас вся надежда, Сергей Алексеевич… — произнес вице-адмирал Саблин, командующий Черноморским флотом и обороной Севастополя.

Он как главком не принял участия в охоте на транспорты, слишком мелко для него.

— Сделаем, что сможем, Михаил Павлович, — кивнул полковник Ульянин.

И сделали. Из небольшой бухточки с ревом выскочило сразу две лодки новой конструкции, так называемые лодки на подводных крыльях. Набрав заданную скорость их корпуса поднялись над водой и уверенно понеслись к целям.

Да это были брандеры на радиоуправлении, что создал полковник Ульянин. В каждой лодке находилось по тонне взрывчатки. Вели сразу два брандера, больше и с управлением, точнее управляющими беда, помимо самого Сергея Алексеевича удалось подготовить только одного оператора.