Битва в ионосфере - Александр Бабакин

Только и на этот раз Кузьминский не думал отступать, продолжал свои исследования. С одним из ближайших своих единомышленников проводит опытное моделирование функционирования РЛС в различных условиях, углубленно исследует прохождение электромагнитного импульса через полярную ионосферу. Результаты оказались весьма весомыми. Взяв их на вооружение, Кузьминский попытался опять заинтересовать руководителей ВПК. Посылал письмо тогдашнему председателю Военно-промышленной комиссии при Совмине СССР. Но ему дали понять, что он напрасно тратит силы.

Надо отдать должное мужеству ученого, он и после этого не пал духом, продолжал трудиться. Еще два года напряженной работы. Проводил массу экспериментов, и весьма успешных. В результате пришел к пониманию многих физических процессов, связанных с функционированием боевой системы загоризонтной локации. Теперь он мог в нужном направлении повести доводку локаторов.

Очередное письмо Кузьминского пошло к председателю Государственной комиссии Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам, министру радиопромышленности, главнокомандующему Войсками ПВО: «Я указал, что хотя и ушел из НИИ, но продолжал работать над темой загоризонтной радиолокации. Рассказал, какие необходимы меры по доводке вооружения». Однако на этот раз обращение ученого осталось вообще без ответа.

Справедливости ради следует отметить, что Владимир Иванович Марков после ухода Кузьминского даже расширил фронт работ по доводке радаров. Оказывал всяческое содействие новому главному конструктору. Наравне с выполнением прежней программы проводилось совершенствование аппаратуры РЛС, направленное еще и на обнаружение самолетов и морских целей. Как раз против подобных предложений Маркова и выступал Кузьминский. Он считал это тупиковым решением, которое помешает выполнению основной задачи — тщательной доводке РАС для обнаружения стартов баллистических ракет. Только, думается, еще во времена противостояния Кузьминского с Марковым было упущено драгоценное время.

Произошла катастрофа на Чернобыльской АЭС. Из-за этого исследовательские работы на РАС, расположенной в районе аварии, были прекращены, Но оставался еще один объект под Комсомольском-на-Амуре. На его доводку, как отметили Ю. Вотинцев, В. Марков, требовалось еще 300 тысяч рублей. Но в связи с изменившейся международной обстановкой новое руководство в Министерстве обороны, главкомате Войск ПВО к этому времени уже утратило интерес к системе загоризонтной локации, деньги не были выделены. И в ноябре 1989 года из-за невозможности достичь на ней требуемых характеристик и эта РАС была снята с боевого дежурства и выведена из состава системы предупреждения о ракетном нападении. А аппаратура на одном из объектов этой станции по сути дела превратилась в груду металлолома. Трагедия главного конструктора, считает М. Ненашев, не только в разногласиях с директором института. Кузьминский пошел на создание боевого образца, не имея опытных данных прохождения электромагнитной энергии через определенные районы. Он просто не предполагал такого «предательского поведения полярной ионосферы». Когда же характеристики боевых радаров оказались ниже проектных, то он проявил нерешительность. Вполне вероятно, что главный конструктор попросту не хотел больше рисковать, решив глубже разобраться в сложных явлениях.

Рассказывая о трагической судьбе загоризонтных РАС, стоит остановиться еще и на роли некоторых ведомств, отвечающих за техническую политику в области вооружений.

О монополизме, паразитных структурах…

Десятилетиями наш народ был твердо уверен, что армия получает только первоклассное вооружение, которое рождается в результате дружной и согласованной работы конструкторов, научных учреждений, ведомств. Но лишь стоило чуточку приоткрыть плотную завесу секретности вокруг деятельности военно-промышленного комплекса, как оказалось, что там не все благополучно. Нередки случаи, когда огромные средства тратятся на вооружения сомнительного качества. Например, в 43-м номере «Недели» за 1990 год была опубликована беседа с первым заместителем главного военного прокурора генерал-майором Л. Заикой. В ней, в частности, указывается: «…в ходе проверки Главной военной прокуратурой Управления начальника связи Вооруженных Сил установлено, что с ведома некоторых начальников принята на вооружение и оплачена техника связи на 16,8 миллиона рублей, но ее качество не подтверждено результатами испытаний, а недокомплект ее составил еще сумму 20,6 миллиона рублей». Ну а загоризонтная локация вообще обошлась нашему народу примерно в сотни миллионов рублей, но так и не была принята на вооружение. К тому же один из ее объектов, по словам представителей Гохрана СССР, попросту разграблен.

Как считает генерал-лейтенант в отставке М. Ненашев, у нас сейчас немало инстанций, которые нередко создают неоправданные трудности конструкторам, заказчикам вооружения от Министерства обороны. Случалось, например, когда отдельные институты обходили заказчика и буквально протаскивали свои предложения через ВПК. Там работает немало конструкторов, и, разумеется, они оказывают своим коллегам всяческую поддержку. Не раз Михаил Иванович, другие товарищи пытались доказать абсурдность некоторых проектов, но в ответ следовало: они обсуждались авторитетными учеными и те не могли допустить ошибку.

Крайне примечательна в этом случае история с размещением под Красноярском мощной современной РАС. Именно за этот район ратовали некоторые специалисты из Министерства радиопромышленности, Генерального штаба. На заседании Государственной комиссии Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам против этого решения высказались бывший тогда главнокомандующий Войсками ПВО маршал авиации А. Колдунов, генерал-полковник Ю. Вотинцев и генерал-лейтенант М. Ненашев. Они доказывали, что таким образом будет нарушен соответствующий договор с США, где говорится, что радары подобного класса государства обязуются размещать по границам национальной территории. Значит, нам надо строить РЛС по крайней мере, в районе Норильска. Но эти доводы не были приняты во внимание. Возобладала идея, что под Красноярском построить локатор проще и дешевле. И локатор был построен. Американцы, естественно, быстро определили, что советская сторона нарушила договор, и потребовали закрыть станцию. Ошибочное авторитарное решение в выборе места размещения важного государственного оборонного объекта привело к тому, что около миллиарда рублей, по сути дела, было выброшено на ветер.

— Все заказы, разработку вооружений, средства на эти цели, — говорил Михаил Иванович, — надо сосредоточить в одних руках, например, Генерального штаба.

Думается, что с этим нельзя не согласиться. Ведь оружие создается под определенную стратегию, для соответствующих целей. Кому, как не заказчику из Министерства обороны, а не различным ведомствам, производственным объединениям, как практикуется сейчас, распоряжаться и деньгами на вооружение. Не зря говорят, кто музыку заказывает, тот и платит. Но вот тут возникает еще одна проблема, которая в условиях рыночных отношений приобретает особую остроту и значимость.

Монополизм, думается, тоже в немалой степени проявил себя негативно в истории с ЗГРЛС. Разве мог бывший главный конструктор Ф. Кузьминский тягаться с Минрадиопромом, с новым руководством НИИДАРа? От опального ученого попросту отмахивались.

Как избежать этого в дальнейшем? Сейчас, как видно из тех фактов, которые приведены выше, наш оборонный комплекс дает досадные сбои в работе. Они оборачиваются колоссальными потерями для страны, Министерства обороны.

Конечно, обстановка в мире меняется к лучшему. Но означает ли это, что нашему государству не нужны армия и флот? В настоящее время из-за политических перемен в странах Восточной Европы практически прекратила свое существование ОВД, СССР лишился своих былых союзников, а блок НАТО сохраняет свои позиции. Очевидно, что в этих условиях Советскому Союзу крайне необходимы мощные Вооруженные Силы. Поэтому сейчас, в условиях военной реформы, сокращения ассигнований на оборону необходимо особенно бережно отнестись к деятельности ученых, военно-промышленного комплекса, перестроить их работу таким образом, чтобы каждый народный рубль на вооружение был оправдан. В этом случае, вероятно, какому-либо ученому не придется, как Кузьминскому, в одиночку приступом штурмовать ведомственные «крепости».

И еще. История с загоризонтными локаторами показала, что научные амбиции ученых, придерживающихся разных подходов, принципов в разработке вооружений, различного рода противостояния, подножки, человеческие антипатии — все это, в конечном счете, крайне негативно сказывается на динамике разработки необходимых армии современных вооружений, на обороноспособности страны. Разве можно допускать, чтобы талант, ум ученых больше тратились на передряги, нежели на дело, крайне необходимое государству? Государство, думается, обязано обеспечивать защиту научного поиска в оборонной сфере.