Цена наслаждения - Кресли Коул

– Тогда почему он не мог просто купить поместье, вместо того чтобы заключать эту сделку с моим дедушкой?

Йен опустился на скатанный ковер.

– Все большие поместья обременены в отношении отчуждения, других просто не осталось среди тех, что выставлены на продажу или находятся поблизости от его дома.

– Насколько велик Белмонт-Корт? – поинтересовалась Кэмми.

– Он просто огромен. В свое время семья поставила условие, что поместье не подлежит разделу: юридически это приравнивается к ограничению в отношении отчуждения. Вот почему, даже придя в упадок, Белмонт-Корт до сих пор сохраняет свои парковые зоны, леса, пастбища и деревню арендаторов.

– И зачем Гранту гоняться за большой собственностью? – спросила Тори, когда они с Кэмми сели напротив Йена на пару зачехленных старинных кресел.

Йен пожал плечами с таким видом, будто не слишком осведомлен в данном вопросе, но Тори знала, что он гораздо наблюдательнее, нежели можно предположить, и запоминает все, что происходит вокруг.

– Грант умный и честолюбивый, – сказал Йен, наконец. – Он знает, что земля в Англии означает власть. Как младший сын в семье, он никогда не надеялся на такое поместье, как ваше, но, имея его, он получает доступ к власти. – Когда Тори скептически усмехнулась, Йен продолжил: – Я хочу внести ясность. Земля означает власть, но также подразумевает ответственность. Клянусь вам, Грант – единственный человек в Англии, для кого последнее важнее, чем первое. Мне не хотелось бы, чтобы вы когда-нибудь усомнились в мотивах его поступков.

Вот уж нет! Она всегда будет сомневаться в его мотивах. Когда Тори улыбнулась, Йен тоже улыбнулся в ответ, очевидно, убежденный, что она действительно его понимает.

Пока Тори переваривала новую информацию, он, быстро оглядевшись, посетовал:

– Семья не сочла возможным отрезать мне кусок пирога, когда несколько лет назад об этом попросили моя мать и тетя Серена. Они наговорили им какую-то чепуху о «неадекватных притязаниях» и «чудовищном пренебрежении к финансовой ответственности». – Йен покачал головой. – Строги, строги.

– Ваша мать хлопотала о вас абсолютно справедливо.

– Главное, что она ни на йоту не заботилась о деньгах. – Йен хмыкнул. – Просто ей хотелось, чтобы братья присмотрели за мной, как они всегда это делали, поддержали бы меня... – Он хотел сказать больше, но, услышав голос Гранта, доносящийся откуда-то со склада, встал и поднял руки над головой. – Пойду посмотрю, готов ли он увезти вас отсюда.

– Вы действительно не сможете проводить нас в Корт? – печально спросила Кэмми. – Нам будет вас недоставать, Йен.

Йен наклонился и поцеловал ей руку.

– Я должен ехать разыскивать Эрику. Но я бы не покинул вас, если бы не был уверен, что Грант позаботится о вас обеих.

Когда Йен взял руку Тори, она воскликнула:

– Вы должны нам писать и сообщать, как идут дела!

– Писать? – Йен насмешливо улыбнулся. – Как только я найду Эрику и представлю ее моим родным, я потащу всех своих родственников на Запад – повидать вас всех. – Он выглядел очень юным, но таким уверенным. – Так что вы не избавитесь от меня слишком легко.

Грант был рад, наконец, отправиться в путь. Он воображал, что это его лучший шанс обрести душевное равновесие. Оставив Викторию в Корте, он мог надеяться, что вдали от нее его чувства постепенно угаснут. Должны угаснуть. В конце концов, он увернулся от расстрела – ему не нужно платить последнюю цену за то, что он спал с Викторией. Но почему все-таки ему хочется вновь угодить под пулю?

– Что ты так волнуешься? – спросил он Йена, когда тот присоединился к нему возле конторы «Пилигрима». Последние две недели перед возвращением его кузен, казалось, все время находился в состоянии тревоги.

Йен пожал плечами.

– С тобой это никак не связано.

– Если дело в твоих кредиторах, то я могу одолжить тебе некоторую сумму...

– Нет, кредиторы тут ни при чем.

Грант недоуменно поднял брови и переменил тему:

– Я не жалуюсь, но меня по-прежнему удивляет, что ты не хочешь сопровождать наших леди.

Йен сверкнул глазами, потом сказал:

– Я хочу и чувствую, будто бросаю их, особенно с тех пор, как Тори начала презирать тебя. – Он бросил на Гранта многозначительный взгляд. – Но мне нужно повидать кое-кого.

– Например?

Йен помолчал, словно решая, может ли он довериться своему кузену. Очевидно, решение было отрицательное, потому что он проигнорировал вопрос и, в свою очередь, спросил:

– Ты будешь посылать депешу Дереку и семье?

– Нет, только в Белмонт. Письмо с историей кораблекрушения будет иметь эффект разорвавшегося артиллерийского снаряда, поэтому я предпочитаю оставить это под покровом тайны. В Уайтстоун я заеду позже.

Йен кивнул.

– Если для Кэмми это сравнимо с возвращением в старый дом, то для Тори все будет внове, поэтому ты должен быть терпеливым. Нам с тобой даже представить трудно, что она сейчас чувствует.

– И ты еще читаешь мне лекцию о том, как заботиться о женщине! Даже не верится!

– Так как я не могу поехать с вами, мне нужно знать, что ты о ней позаботишься.

Грант поморщился:

– Я уже забочусь. – Он прищурил глаза. – Только что-то не все ладится.

– Не ладится?

Грант повернулся к объекту их разговора, словно ища какую-то зацепку, чтобы ответить. Виктория с Камиллой ждали на противоположной стороне оживленной улицы, возле экипажа, глядя широко раскрытыми глазами на суматоху лондонского порта.

Группа высоких моряков со светло-русыми волосами, заметив Викторию, остановилась. Они окружили ее и принялись что-то лопотать на своем странном северном языке. Она слушала с полуулыбкой, неуверенная, как ей вести себя с ними. Некоторые мужчины прикладывали руку к сердцу, другие отвешивали ей поклоны с величайшей торжественностью.

– Погляди на них. – Йен усмехнулся. – Они будто встретили здесь свою скандинавскую принцессу.

– Черта с два они ее получат... – Грант направился к матросам, готовясь раскроить им черепа, но прежде чем он приблизился, Камилла предостерегающе подняла свой зонт – и группа исчезла. Оглядываясь назад, моряки посылали Виктории воздушные поцелуи, и она, помахав им рукой, улыбнулась.

Грант не замедлил встать впереди нее и сердито смотрел вслед мужчинам, пока они не скрылись из виду. Помог Камилле подняться в экипаж и повернулся к Виктории, но она, не обращая на него внимания, протянула руку Йену и сказала довольно громко:

– Я так хотела, чтобы вы отвезли нас в Белмонт!

Гранту захотелось выругаться, но он сдержал себя.

– Я бы не оставил вас с кузеном, – попытался оправдаться Йен, – если бы не был уверен, что он позаботится о вас.