Лживые боги - Грэм Макнилл

– Ха! Вы опрокинетесь, когда прочтете то, что я собираюсь написать. Это я могу вам сказать совершенно точно!

– Вот как? – ехидно спросил Каркази, показывая на пустые бутылки. – И что это будет? «Воспоминания пьяной аристократки»? «Мстительные духи „Духа мщения"»?

– Думаешь, ты такой умный? – рассердилась Петронелла.

– У меня бывают светлые моменты, – сказал Каркази, сожалея о том, что ввязался в спор с пьяной женщиной, но не в силах остановиться.

В конце концов, почему бы не ткнуть носом в грязь эту испорченную богачку, оплакивающую самое большое разочарование в ее жизни?

– Ты ничего не знаешь! – резко бросила она.

– В самом деле? Почему бы вам меня не просветить?

– Прекрасно! Я так и сделаю!

И она поведала Игнацию Каркази самую невероятную в его жизни историю.

– Зачем ты привел меня сюда? – спросил Хорус, отшатнувшись от контейнера.

Глаза по ту сторону стекла смотрели на него с любопытством, явно отличая от всего остального, что представало перед ними раньше. И хотя он с поразительной ясностью понимал, кому они принадлежат, Хорус никак не мог поверить, что в этой стерильной палате глубоко под землей начался его жизненный путь.

Он был воспитан на Хтонии, под закопченным заводами небом, и это место считал своим домом, в более ранних воспоминаниях мелькали лишь неясные образы и непонятные ощущения. Ничто в его памяти не было связано с этим стерильным помещением…

– Вы увидели самую сокровенную тайну Императора, мой друг, – сказал Сеянус. – А теперь настало время узнать, каким образом он начал свое восхождение к божественным вершинам.

– С помощью примархов? – прервал его Хорус. – Но в этом нет никакого смысла.

– Смысл довольно ясен. Вы должны были стать его генералами. Подобно богам, вы должны были охранять планеты и объединять Галактику именем Императора. Вы были оружием, Хорус, оружием, которое отбрасывают в сторону, когда израсходована обойма.

Хорус отвернулся от Сеянуса и зашагал по проходу, время от времени останавливаясь, чтобы заглянуть в стеклянные крышки контейнеров. В каждом из них он видел что-то другое, в ярком свете мелькали трудноразличимые очертания, живые организмы представлялись архитектурными деталями, глаза и механизмы вращались в огненном круге. Вокруг контейнеров распространялись волны энергии неведомой ему доселе мощи, и он чувствовал волны защитного поля всем телом, словно сильные порывы ветра.

Он остановился у контейнера, на котором имелся номер XI, и дотронулся рукой до его гладкой поверхности. Хорус физически ощутил потенциал могущества, который был предназначен тому, кто находился внутри, но он знал, что этот потенциал останется невостребован. Хорус наклонился и заглянул внутрь.

– Вы знаете, что здесь произойдет, – сказал Сеянус. – Вы не надолго задержитесь в этом месте.

– Да, – ответил Хорус. – Произошел несчастный случай. Мы были рассеяны средь звезд и оставались там, пока Император не смог собрать нас снова.

– Нет, – возразил Сеянус. – Несчастного случая не было.

Хорус в изумлении обернулся:

– О чем это ты? Конечно, это был несчастный случай. Нас унесло с Терры, словно листья с дерева порывом бури. Я попал на Хтонию, Русс на Фенрис, Сангвиний на Ваал, и остальные в те миры, где провели свое детство.

– Нет, вы меня не поняли. Я хотел сказать, что это не было несчастным случаем, – продолжал Сеянус. – Оглянитесь вокруг. Вы знаете, как глубоко под поверхностью земли находится это хранилище, видели охранительные знаки, вырезанные на двери, через которую мы вошли. Какой несчастный случай мог произойти в столь тщательно охраняемом месте, чтобы вас разметало по всей Галактике? И каковы были ваши шансы оказаться на древних, заселенных людьми планетах?

У Хоруса не было ответов на эти вопросы. Он прислонился к перилам, ограждающим проход, и сделал глубокий вдох.

– И что ты предполагаешь? – спросил он Сеянуса.

– Я ничего не предполагаю. Я рассказываю о том, что произошло.

– Ты не рассказываешь ничего определенного! – зарычал Хорус. – Ты забиваешь мне голову догадками и гипотезами, но не говоришь ничего конкретного. Не знаю, может, я настолько глуп, но ты должен объяснить мне все простыми словами.

– Хорошо, – кивнул Сеянус. – Я расскажу о вашем создании.

Над многолюдной толпой вокруг Дельфоса прогремел гром, и Эуфратия сделала пару снимков грандиозного сооружения в окружении фиолетовых туч, пронзенных молниями. В этих пиктах не было ничего особенного, композиция банальная и неинтересная, но она не жалела – каждый момент этого исторического события надо было запечатлеть для будущих поколений.

– Ты закончила? – спросил Титус Кассар, стоявший поодаль. – Собрание начнется через несколько минут, и вряд ли ты хочешь опоздать.

– Я знаю, Титус, перестань ворчать.

С Титусом Кассаром она встретилась на следующий день после приезда в ущелье Дельфоса, когда, следуя тайным знакам Божественного Откровения, пришла на собрание, организованное в тени колоссального дворца. Эуфратия удивилась, увидев, как много людей пришли к вере: почти шестьдесят человек, склонив головы, возносили молитвы Божественному Императору Человечества.

Кассар с радостью принял ее в свой кружок, но вскоре люди стали больше прислушиваться к ее молитвам и следовать ее обрядам. При всей твердости в вере Кассар не обладал навыками оратора, и его раздражительность и неловкие манеры отпугивали людей. Вера Кассара была искренней, но итератором его точно нельзя было назвать. Эуфратия опасалась, что он обидится за то, что лидерство в группе перешло к ней, но Кассар только радовался, сознавая, что по характеру он является последователем, а не лидером.

Говоря по правде, она тоже не была лидером. Как и Кассар, она искренне верила, но, стоя перед большой группой людей, чувствовала себя неловко. Однако единомышленники ничего не замечали и с восхищением внимали, когда Эуфратия читала им слова Императора.

– Я не ворчу, Эуфратия.

– Нет, ворчишь.

– Ну ладно, может, и ворчу. Но я должен вернуться на «Диес ире» до того, как там заметят мое отсутствие. Если принцепс Турнет узнает, чем я тут занимаюсь, он спустит с меня шкуру.

Могучие военные машины Легио Мортис стояли у самого устья ущелья; колоссальные размеры не позволили им подойти ближе к Дельфосу. Кратер вокруг храма в эти дни был больше похож на военную базу, чем на собрание паломников и просителей; для доставки десятков тысяч людей сюда прибыли сотни танков, военных грузовиков и передвижных командных пунктов.

Весь кратер вокруг Дельфоса был заполнен импровизированными стоянками, и толпы людей смешались с местными жителями, имевшими довольно странный вид. Неожиданный спонтанный порыв заставил людей проделать долгий путь к храму, где лежал Воитель, и от такого единодушного проявления чувств у Эуфратии до сих пор перехватывало горло. Ступеней храма почти не было видно за щедрыми приношениями Воителю, и она знала, что многие пожертвовали своими последними сбережениями в надежде, что это как-то ускорит выздоровление Хоруса.

В сердце Киилер горела новая страсть, но она все еще оставалась портретистом, и некоторые пикты, отснятые у Дельфоса, могли занять место среди ее лучших работ.

– Ладно, ты прав, пора идти, – сказала она, закрывая пиктер и вешая его на шею.

Попутно она провела рукой по волосам; Эуфратия еще не привыкла к короткой стрижке, но новое ощущение ей нравилось.

– Ты уже подумала над тем, о чем будешь сегодня говорить? – спросил Кассар по пути через людное сборище к месту молитвенного собрания.

– Нет, совсем не думала, – призналась она.– Я никогда не планирую свои выступления заранее. Я просто позволяю свету Императора наполнить мою душу, а потом говорю то, что чувствую.

Кассар, жадно ловивший каждое ее слово, кивнул. Эуфратия улыбнулась:

– Знаешь, еще полгода назад я бы рассмеялась, если бы кто-то предсказал, что со мной произойдет.

– Ты о чем? – спросил Кассар.

– Об Императоре, – ответила она и прикоснулась к серебряному орлу, висевшему на цепочке под костюмом летописца.– Но, я думаю, в наше время с каждым может такое произойти.

– Наверное, – кивнул Кассар, уступая дорогу отряду солдат имперской армии. – Свет Императора – могущественная сила, Эуфратия.

Едва Киилер и Кассар поравнялись с солдатами, здоровый бугай с толстой шеей и выбритым черепом толкнул Кассара плечом так, что сбил его с ног.

– Эй, смотри, куда идешь, – насмешливо процедил он, наклоняясь над упавшим Кассаром.

Киилер решительно шагнула вперед, загораживая своего приятеля.

– Убирайся, кретин! – закричала она. – Ты сам его толкнул!

Солдат размахнулся и, не глядя, ударил ее кулаком по щеке. Эуфратия упала, ощущая скорее шок, чем боль. Она попыталась встать и чуть не захлебнулась от хлынувшей в рот крови. Тотчас две пары рук прижали ее к земле. Двое держали ее, а остальные принялись ногами избивать лежащего Кассара.