По следам дзёро-гумо - Полина Луговцова

и вдруг позорно пустил слезу. Он стер ее быстрым и нервным движением руки, но все уже заметили, потому что последние полчаса не сводили с него глаз – удивленных, испуганных, осуждающих, насмешливых, сочувствующих, презрительных – каких угодно, только вот равнодушных среди них не было. Клоун бы из Кирилла получился отменный!

Не выдержав, Амина потянула его за рукав, пытаясь усадить на стул, но тот отмахнулся, зашатался и, пытаясь устоять на ногах, схватился за край скатерти. Посуда со звоном посыпалась на пол, на колени Амине плюхнулась, перевернувшись, тарелка с салатом. Она стряхнула ее с себя. На белоснежном шелке платья остался узор из разноцветных пятен. Вскипев, она дернула Кирилла за полу пиджака и громко прошипела:

– Что ты вытворяешь, идиот?! Ты же испортил нашу свадьбу!

Он повернулся к ней. Лицо его исказила страдальческая гримаса, и он криво улыбнулся:

– Прости, дорогая! Я такой неуклюжий. Но не стоит переживать: свадьба ведь все равно не настоящая. Нас же не расписали. Еще раз отпразднуем, подумаешь!

– Прекрати! Посмотри на себя, ты же позоришь нас!

– Ну, вряд ли мне удастся опозорить нас больше, чем это уже сделала ты! Всем известно о твоей сделке с сотрудницей банка, которая продала тебе тест со своим результатом. Я потрясен твоей предприимчивостью и, надо признаться, польщен. Ты так хотела женить меня на себе, что даже рискнула своей репутацией! Теперь все знают, что ты заманила меня в загс фальшивой беременностью. Но разве тебя это заботит? Фальшивая беременность, фальшивая свадьба —какая разница? Тебе ведь так важно добиться своего! Я горжусь, что беру в жены такую целеустремленную женщину! Только вот, говорят, начинать жизнь с обмана – плохая примета. Но кто сейчас верит в приметы? Это все пережитки прошлого. Настали другие времена, а приметы и приличия – как старомодное тряпье, которое все еще хранят в шкафу лишь потому, что жалко выбросить, но уже никогда не наденут.

У Амины потемнело в глазах. «Всем известно о твоей сделке с сотрудницей банка…», – звенело в ее голове, и больше она ничего не слышала. Что-то колючее рвалось из нее наружу, что-то злобное и безобразное, такое, чего она сама боялась и не хотела, чтобы все вокруг увидели это.

Перед глазами возникло лицо Амалии Рональдовны. Бледная и растрепанная, бабушка стояла перед Кириллом и громко выкрикивала отрывистые фразы. Из-за шума в голове Амина не могла разобрать слов и, пытаясь понять смысл сказанного, смотрела на ее широко открывающийся и закрывающийся рот с размазанной красной помадой на губах. Рядом с Амалией Рональдовной появился отец. Он зачем-то снял с себя пиджак и, набросив его на плечи Амины, потянул ее в сторону от стола. Но она не могла уйти с собственной свадьбы, пусть даже безнадежно испорченной! Пытаясь высвободиться из отцовских объятий, она нечаянно ткнула себя локтем в бок и охнула от боли. Локоть был слишком острый и твердый. То колючее и страшное, что неистово билось внутри, постепенно выбиралось наружу и меняло ее. Осознав, что вот-вот превратится в безобразное чудище, как тогда, в кафе «Кофента», Амина подчинилась отцу, который всеми силами пытался увести ее прочь, но не мог с ней справиться. Перед тем, как выйти из зала, Амина все-таки уловила несколько слов в истошном крике Амалии Рональдовны:

– Вы видели, видели?! Она паучиха! И мать ее была паучихой! Ее надо не замуж выдавать, а уничтожить, чтобы паучье отродье не расплодилось по всему свету!

Оказавшись дома, в своей спальне, Амина долго рыдала в подушку. Отец молча сидел рядом и гладил ее по голове. Колючее нечто постепенно съеживалось и вновь стало крошечным, совсем неощутимым.

Наутро приехал Кирилл. Долго извинялся, стоя у порога и глядя себе под ноги, а потом достал из внутреннего кармана куртки два одинаковых бумажных прямоугольника с изображенными на кислотно-синем фоне пальмами. Сжимая их в слегка подрагивающей руке, протянул их Амине:

– Горящие путевки. Самолет сегодня вечером. Полетим?

Глава 28. Брачный турнир

Китай, г. Санья, игорный дом «Серебряная паутина»

– Внимание всем участникам! Напоминаю условия состязания. Смертельные удары наносить запрещено! Победителем будет считаться тот, кто вытеснит противника с поля боя или уложит его на спину и удержит в таком положении до тех пор, пока судья не досчитает до десяти. – Зэнзэн со свежевыбеленным лицом стояла посреди недавно смонтированной арены рядом с человеком в полосатом кимоно, который должен был контролировать ход состязания. Амина уже видела его, когда вместе с Вэем присутствовала на паучьих боях в самый первый день своего пребывания в игорном доме.

– Участник, нарушивший правила… – Зэнзэн вскинула руку с вытянутым указательным пальцем и продолжила: – Снимается с конкурса и будет подвергнут суровому наказанию. Ему отрубят жвалы и отправят на самую грязную работу – чистить канализационные трубы в подвале! —Домоправительница обвела взглядом участников, собравшихся напротив входа на арену, обозначенную красными столбиками. Участники были в паучьем облике – черные, огромные, пузатые пауки с высоко торчащими над панцирем сгибами ног. Они суетливо топтались на месте, поблескивая маленькими круглыми глазками, обращенными к Зэнзэн.

Амина подняла голову и, сделав глубокий вдох, задержала дыхание. Она где-то слышала, что такой способ помогает при сильном волнении и стрессе. Правда, едва ли он поможет ей сейчас, потому что она находится на грани паники, хотя и отгоняет от себя мысли о предстоящей свадьбе с победителем брачного турнира. Ее взгляд уперся в серый матерчатый полог, скрывающий небо перед гостевым входом в игорный дом. Кирпичные глухие стены без единого окна, а теперь и без дверей, окружали двор сплошным кольцом. Игорный дом казался зажатым в этом кольце, как в тисках. И она вместе с ним.

Какая насмешка судьбы! Она сделала все, чтобы вынудить Кирилла жениться на ней, а теперь сама оказалась в его шкуре и должна выйти замуж против воли, да еще и за омерзительного паука-оборотня. Хотя… о чем это она? Ведь на этот раз ее жених будет одной с ней породы. Как же противно сознавать свою принадлежность к паучьему племени! Как же это несправедливо – родиться с таким вот «дефектом», не имея выбора! Или выбор все-таки есть? Ведь в последний раз, на свадьбе, Амине удалось подавить в себе вылезшую наружу паучью сущность. Но если бы не отец, подоспевший вовремя, неизвестно, чем бы все закончилось. Завтра ей предстоит борьба с еще более могущественной сущностью, которая переселится в нее