Бисер - Яна Гривковская

Как говорит Патер, женщины делятся на два класса: «мега-звезда» и «не накинешься». Без сомнения, в разряде «не накинешься» эта леди занимает лидирующую позицию.

В ложной надежде своего сходства с Викторией Сильвстедт, она безжалостно обесцветила свои темные волосы и выбелила усы над верхней губой, чтобы тщательно завуалировать генетический налет от татаро-монгольских вторжений. Еще бы. Разве эту женщину сможет что-нибудь украсить, кроме перекиси водорода? Ради Тоника пришлось пойти на жертвы, ведь для него девушки делятся на две разновидности: блондинки светлые и блондинки темные, а все остальное вообще не относится к женскому полу.

Стройное девичье тельце с кривыми, как у краба, ножками и перманентными грудями, слегка примятыми облегающим купальником цвета «вырви глаз», обнимает пальму на фоне отеля «Парус», изо всех сил втянув живот и оттопырив зад кверху.

Наверное, находиться с такими дамами приятно, от них всегда веет солнцем и ветром — стоит приложить ухо к ее голове, можно услышать шум моря…

Тело этой девушки зафиксировано всюду: белые пески Мальдив, экзотические кустарники, вывески престижных отелей, известные дискотеки, пляжи, богатые автомобили и прочие-прочие проявления стыда за то, что денег у нее нет.

А вот и репортажи с престижной дискотеки: фотографии с отрезанными мужчинами, целующимися в губы подругами, сигаретами в зубах, ну и, конечно, сортир — лучшее место для фотосессий, не говоря уже о рельсах и капотах автомобилей. Не хватает только колоноскопии с подробным фотоотчётом. Да уж. Две тысячи фотографий в одном альбоме — явный признак отчаяния…

Уж не знаю, с какой дачи подобрал ее мой Тоник, но девушке и в самом деле повезло оказаться рядом с припаркованным возле бордюра «ламборджини».

Кстати, вы хорошо умеете отличать турецкую пальму от лазурной? Этот вопрос остается открытым в большинстве анкет социальных сетей, где девушки любят попринцессить.

Девочке явно надоело жить в Братеево, где люди ходят в шкурах. Все мы понимаем: побывать в Турции и Египте — это что-то вроде судимости. Слава богу, после встречи с Тоником у нее появилась возможность забыть «Турцию, всё включено», и познакомиться с двумя новыми словами: «шенген» и «BBJ». Все мы понимаем: побывать в Турции и Египте — это что-то вроде судимости.

Ура! Ей больше не придется выставлять фотографии с отдыха на курортах недоразвитых стран! Но самое приятное, ей больше не придется отдирать бирки Zara с внутренней стороны пальто, чтобы не позволить гардеробщикам московских ресторанов усомниться в крутизне ее личности!

Через 10 минут

Правая рука примерзла к мышке, продолжая щелкать фото.

Я — скрытый мазохист, всю жизнь занимаюсь самоуничтожением. А вдруг он по-настоящему счастлив с ней? Самое опасное и чудовищное в человеке — это его воображение. Лишь оно одно способно сделать человека самым несчастным на земле.

В душе холодно, как в морге. Чувствую себя голой. Будто с меня содрали одежду. Ищу место, чтобы согреться. От боли чешется в горле. От слезных ручьев, которыми я окропляю Клавиатуру Мониторовну, пора бы ослепнуть — они проедают глаза, словно серная кислота. Срочно требуются дворники!

Мне настолько плохо, что не получается даже нормально сгрызть shellac с ногтей. Мое сердце рассыпается на маленькие кусочки, словно соленое печенье. Вовнутрь проникает жгучее осиное жало, это так больно…

Двадцать минут спустя

Не ждите, стеноза митрального клапана у меня не будет, похороны опять переносятся. Чувствую себя бодро. Даже попыталась зарегистрироваться в Твиттере. Правда, так и не поняла — это сайт для аспирантов МГУ? Как разобраться, кто кому написал и кто кому ответил?

Надо срочно чего-нибудь съесть, а то во рту какая-то грусть…

Киндер, кюхе, кирхе

Неужели сильному полу, кроме наружных половых органов, больше ничего не дано? Неужели нужно отрывать ванькам встаньки и чипировать их под хвостом, чтобы они всюду не разбрасывались своими генами? Неужели братьям нашим меньшим все равно, куда втыкать свою останкинскую сосиску (от слова «останки»)? Неужели оба их полушария защищены не черепом, а штанами?

До последнего надеялась, что Ник — мужчина. Но оказалось, что член ему достался по ошибке.

Не могу поверить, что мою любовь променяли на женщину, пахнущую сигаретами.

Неугомонный Ник. Он хочет казаться горячим жеребцом. Даже когда у него перестанет вставать, на свой горбатый шланг он нацепит аппарат Илизарова.

Представляете, еще недавно я мечтала выйти замуж за этого млекопитающего, променяв Вселенную на четыре стены в доме, чтобы быть ему примерной женой…

Жена. Это слово у меня ассоциируется с чем-то злым и жирным. Представляю себя женой Ника. Вначале будет подвенечное платье, занимающее половину улицы, затем медовый месяц, после которого мы будем отдыхать по отдельности еще полгода, потом появится штат домработниц с вениками и швабрами, диваны с вмятинами от задниц, ночная руготня из-за пульта от ТВ, скучные ужины под развесистыми каштанами, маникюрщицы на дом, утягивающие трусы и пельмени хенд-мейд.

В итоге я превращусь в примерную бирюлёвскую домохозяйку, и мой Уэльбек заменится Джейми Оливером.

С появлением детей моя жизнь кардинально изменится. Придется каждый день просыпаться в семь утра, отводить их в сад, таскать шампанское полоумным воспитательницам и на ночь по тридцать раз читать тупые сказки о том, как принц влюбился в уборщицу. И все ради чего? Ради того, чтобы дети выросли, ушли из дому и завели другие семьи? Дети — гости в нашем доме. Представляю, как наш с Ником огромный дом опустеет и мы останемся в нем совершенно одни. И станет нам в нем невыносимо тесно. Тесно до смерти. Это будет момент истины, когда останемся только он и я, старые и никому не нужные. И будем мы гнить наедине друг с другом в воспоминаниях о наших войнах, ссорах и изменах…

Когда-то мне хотелось родить Нику кучу мальчиков и девочек, поскольку я считала, что смысл жизни — оставить после себя жизнь, и дети — единственная модель бессмертия. К тому же с раннего детства мне твердили, что на детях держатся семьи. И это оказалось так. Большинство семей появляется исключительно из-за детей, но сами дети редко появляются в семьях… Ради сохранения имиджа благополучного семейного очага люди терпят друг друга, закрывая глаза на паскудство.

Я давно поняла, торопиться в этом вопросе не стоит. Лучше я подумаю трижды, прежде чем подумать четырежды. Важно не просто размножиться, а найти свою вторую половину, кому было бы не страшно доверить свою старость, с кем было бы приятно находиться наедине без всяких друзей, детей и родителей.

Спешить не стоит, ведь с годами наши шансы на любовь до гроба заметно возрастают, не правда ли? Одиночество — уникальное чувство, когда ты страдаешь от того, что слишком хорош, чтобы быть с кем-то. Впрочем, страшно не само одиночество, а те люди, рядом с которыми ощущаешь себя одиноким. Похоже, это чувство так и останется моим главным союзником. Если вы так и не поняли почему — см. начало абзаца.

Следующая остановка — сердце

Эта ночь пульсировала болью. Из-за нее я не досмотрела свой утренний сон. Вчерашний чай меня уже не ждет. Опять я наплакала три ведра и блюдце. В глазах моих закончились слезы, но в сердце по-прежнему Индийский океан.

Меня бросает то в жар, то в холод. Не могу встать с постели. Я попала в зону турбулентности. Хочу освободиться, но чувствую себя, как в наручниках. Ищу внутри себя запасной выход, но все время натыкаюсь на «выхода нет».

И вновь мозги посмотрели на сердце с презрением, и надежда лизнула меня своим языком. Еще несколько часов назад я была полна решимости смести Ника с горизонта, но что-то вновь ударило в мой череп, и швы разошлись. Плотно закручивать гайки я не умею. Настала хреновая пора. Я — овца.

Любовь + сомнения = измены

Все мы преданы — кому-то или кем-то. И виной тому — сомнения. Мы никогда ни в чем не бываем уверены. Даже когда мы точно в чем-то уверены, все равно наступает момент, когда наше ясное зеркало обрастает серой пылью, требуя очередной уборки. В какой-то момент нам кажется, что мы по-настоящему влюблены и ничто не может сломать наши отношения с партнером. Но через некоторое время мы все равно ломаемся и позорно предаемся трусости.

Уверенность — самое ненадежное чувство из всех существующих. В душевных шатаниях мы и проводим свои жизни, после каждого сомнения пытаясь навести внутри себя порядок. А правильно ли я поступаю? В этом ли мое счастье? Эти мысли неизбежны. Как бы мы ни старались, мы будем сомневаться до конца своих дней, причиняя боль себе и близким…