Искры на воде (сборник) - Вячеслав Павлович Архипов

принесённого рекой по большой воде. Вскоре уже горел костёр. Егор с сыном пошёл добывать червей. Зашли в густой черемушник и стали разгребать старую сопревшую листву. Червей оказалось много, Фёдор едва успевал их собирать. Снарядив удочку, Егор повёл сына на косу. Там он сделал заброс. Едва наживка скрылась под водой, сразу дёрнуло так, что задрожало тонкое черёмуховое удилище. Егор подсёк — на крючке оказался неплохой пескарь. Насадив пескаря на сниску, сделанную тоже из тонкого черемухового прутика, поправив червя, отдал удочку сыну. Сам пошёл готовить удочку для жены. Едва он отошёл, как раздался детский крик:

— Поймал! Тятя, поймал!

— Управляйся сам, — сказал Егор. — Я маме удочку сделаю, вместе будете ловить.

Егор повесил котелок над костром, собираясь варить чай. Сразу бросил сушёных ягод шиповника, разных травок и свежих листьев смородины и малины. Пока чай закипал, он с большим удовольствием наблюдал за своими рыбаками.

«Боже, как же хорошо! — подумал Егор. — Вот что ещё надо? Спешим куда-то в делах-заботах, а такую малость, как порадовать себя, не можем себе позволить, всё времени не хватает».

Егор попил чаю и пошёл копать вьюнов. Только на них можно было наловить хороших налимов. Накопав десятка три вьюнов, Егор вернулся к костру.

Мать с сыном рыбачили, пока не кончились черви. Улов оказался внушительным. А сколько было радости! А сколько было разговоров! Они наперебой показывали свои трофеи, смеялись. Егор определил, что победил младший Камышлеев, ему полагается приз — конфеты, а проигравший будет готовить рыбу. Получив кулёк с конфетами, Фёдор вытащил одну, посмотрел на отца и спросил:

— Это мои?

— Заслужил, значит, твои.

— Тогда я вас угощаю. — И он протянул конфеты родителям.

Все весело рассмеялись. Пили чай с конфетами, смотрели на костёр, любовались рекой, обнимались, смеялись, потом все вместе стали чистить рыбу. Отходы собирали в баночку.

— Мы это есть будем? — спросил Фёдор.

— Зачем? Нам рыбы мало разве? Этим мы будем кормить большую рыбу, которую пойдём ловить ночью.

— И я буду ловить ночью?

— Если не уснёшь, то, конечно, будешь.

— Не буду спать, — заявил сын. — А можно я ещё половлю рыбу?

— Червей знаешь, как копать? Копай и лови. Зачем на реку приехали?

Вскоре Фёдор опять сидел на берегу с удочкой, но уже один. Настя готовила уху. Выпотрошенную рыбу сложила в большой котелок, посолила, налила немного воды, добавила масла и захваченной с собой зелени с огорода. Накрыла крышкой и поставила на огонь. Когда вода закипела, варево сняли с костра и поставили томиться. Обедали все вместе. Вкусней, кажется, ничего в жизни не ели.

К вечеру стало прохладней. Возле костра Егор сделал небольшой шалаш, чтобы тепло от костра не уходило, там и устроили постель. Места хватало всем. Уже в сумерках Егор с Фёдором поставили закидушки с наживкой. Снасти расположили по берегу вниз по течению метров через двадцать друг от друга. Привязывали шнур с крюком и грузилом к колышку, вбитому в берег, насаживали на крючок вьюна и аккуратно, чтобы не повредить наживку, забрасывали снасть. Проверяли снасти через два часа с факелом. За ночь ходили раза три-четыре. Чтобы не уснуть, Фёдор не ложился на постель, ему так хотелось посмотреть, какую рыбу ловят по ночам. Хоть отец и сказал, что ему будет не по силам вытащить большого налима, мальчик не особо верил. Он так ловко рыбачил сегодня, ловил и большую рыбу. Уснул Фёдор сидя у костра, Егор положил его к матери.

— Умаялся рыбачок, — сказала Настя. — Я тоже помню, как меня первый раз брали на рыбалку. Хорошее время было: ни забот, ни хлопот.

— А сейчас плохое время?

— Сейчас тоже хорошо, но мы стали другие. Молодец, что вытащил нас сюда. Здесь, как у нас, в Федино, только река поменьше.

— На реке везде одинаково.

Внизу по реке горели два костра, кто-то из камышлеевских рыбачил.

Егор сидел у огня и снова думал о своём. Когда подошло время проверять снасти, Настя спросила:

— Помогать надо?

— Ты же спала.

— Так, дремала.

— Нет, сам справлюсь, отдыхай.

Соорудил факел из бересты, заготовленной заранее, взял топор, наживку и пошёл. Настя долго наблюдала, как муж проверяет снасти. В темноте не было видно, поймалось что или нет, уснула незаметно. Когда проснулась, Егор сидел у костра и пил чай.

— Сходил?

— Да, всё нормально. Спи, я посижу.

Когда взошло солнце, костёр уже совсем погас. Егор, тоже дремавший, проснулся и расшевелил угли. Подкинув дров, пошёл снимать снасти. Когда он притащил рыбу, проснулся сын.

— Пора проверять? — спросил он, подскакивая.

— Уже всё, пора домой собираться.

— Поймал рыбу?

— Поймал, посмотри.

На траве у воды лежало десятка два хороших налимов, каждый не менее десяти фунтов.

— Вот это рыба! — восхитился мальчик. — Как ты поймал столько?

— Вы же с мамой вчера, пожалуй, больше словили.

— Но те маленькие были, а эти огромные.

Домой приехали уже к обеду. До вечера Настя вместе с работником Николой потрошили, солили налимов, готовили к копчению. Прежде чем коптить, нужно было ещё несколько дней вялить рыбу, но это уже будет делать Никола. Он большой специалист по этому делу, говорит, что научился на Байкале.

На следующий день Егор отправился в деревню: надо было посмотреть, как идёт строительство. Два дома стояли прямо напротив друг друга. Один для Ивана Кузнецова, женившегося по осени, другой — семье Ибрагимовых, перезимовавшей в сторожке у Мыльникова.

На новостройку приходили свободные мужики и помогали. Дома росли быстро, к осени будут готовы. Вместе со взрослыми работали и ребятишки. Помогали носить мох, подавали инструменты, подносили ковшик кваса или воды.

К концу июня срубы уже стояли под крышей. Работу временно прекратили: сначала огребли картошку, потом стали готовиться к покосу. Заготовили сено и снова принялись за дома. Егор был доволен: все в деревне будут зимовать в тепле.

А весной можно будет готовить место под пашню: выжигать и выкорчёвывать пни. И вид на поля будет приятней крестьянину, чем на глухой лес. Тайги хватает, а полей, радующих глаз, немного. Весна и лето пролетели в привычных хлопотах. Всё, что запланировали, сделали.

Осень была урожайной на клюкву, её на болоте было столько, хоть горстями собирай. Егор стал заготавливать ягоду себе и для продажи. Клюква росла рядом с домом, на краю болота. Берега озера заросли травой и мелким кустарником, образуя болотину. Ходить по ней было небезопасно: под ногами всё колыхалось. Со временем травой затягивало всё больше воды, и на этой траве, на живом болоте, росла клюква. Вызревала она уже перед снегом, и потому не боялась морозов, становясь только