Когда поют цикады - Стивен Амидон

не удивило Даниэль, так это предложенное им место – бар на шоссе 9.

«Королевский салон» выглядел так, будто существовал еще с эпохи изобретения спиртных напитков. Она прибыла первой. Отыскать свободную кабинку труда не составило. Тихонько играющая в дешевых колонках песня «РЕО Спидвэгон» звучала так, будто пылесосили комнату где-то в отдалении. Жирный пьяница за стойкой с трудом развернулся заценить ее. Она сощурилась на него, и он медленно продолжил вращение, пока снова не уставился на стойку. Пожалуй, пируэт принятия отказа получился не лишенным некоторого изящества.

Патрик Нун объявился в дорогом костюме и очках, ради которых мальчики, с которыми она росла, рискнули бы тюремным сроком за кражу. Кем бы он там на деле ни являлся, в привлекательности отказать ему точно было нельзя. Мужчине достало такта не улыбнуться ей, когда он проскользнул в кабинку. Нун снял очки, и белки его глаз продемонстрировали такую же ясность, что и его визитка. И от него не пахло алкоголем – по крайней мере, не больше, чем от здешних изорванных сидений из искусственной кожи.

– Как держитесь? – осведомился он.

– Не знаю. Функционирую.

– Функционировать – это хорошо. Всё лучше, чем не функционировать.

– Думаете? – усомнилась Даниэль.

В ответ Патрик Нун спросил, что ей заказать, и она выбрала шардоне – потому что ей хотелось выпить, а не напиваться. Мужчина отправился за напитками. Барменша – низенькая женщина возрастом за пятьдесят, всем своим видом показывающая, что она предпочла бы работать в любом другом месте земли, только не в «Королевском салоне», – приветствовала его как старого знакомого. В ожидании заказа Нун созерцал барную стойку, и Даниэль воспользовалась возможностью, чтобы внимательно его рассмотреть. Сказать, что выглядел он в этой забегаловке неуместно, было бы преуменьшением. Место ему, несомненно, было в центральных городских клубах, охранников которых разодевают так, будто они блюдут неприкосновенность английской королевы.

– Могли бы и побольше охладить, – произнес Нун извиняющимся тоном, ставя перед ней бокал.

Женщина лишь пожала плечами. Она сюда явилась не за шардоне. Себе Нун взял что-то прозрачное с долькой лайма. Повисла пауза, при обычных условиях заполняемая болтовней о пустяках. Но с ней молчание мужчину как будто не смущало.

– Меня интересует, почему мальчишку Махуна до сих пор не арестовали, – не выдержала в конце концов Даниэль.

– А что на этот счет вам сказали в полиции?

– Ничего. Что вы знаете о нем?

– Я знаю его отца. Он держит ресторан в городе. – Нун помолчал. – Люди удивлены.

– А вы?

– Вообще-то, нынче я мало чему удивляюсь. Но да. Удивлен. Все это как-то не вяжется. Простите, если вам неприятно это слышать, но тут уж никуда не денешься.

Он хлебнул свой напиток так, будто ему действительно необходимо было выпить. Хотя и не жадным глотком, немного посмаковал.

– Прошлым вечером вы кое-что сказали, – продолжила Даниэль. – То есть начали что-то говорить.

Нун уставился на нее. Не враждебно. Просто настороженно.

– Вы сказали: «В ту ночь я…» Но потом замолчали.

– Вот как?

– Да, так. Как будто кроме собаки увидели что-то еще, когда там остановились.

Мужчина опустил взгляд в стакан и поболтал лед и лайм. У него явно имелось что ей сказать, и единственный видевшийся Даниэль способ выведать информацию состоял в том, чтобы дать ему время.

– Я потерял дочь, – произнес вдруг Нун. – Два года назад.

– О нет! Мне так жаль слышать об этом.

– У нее была наркотическая зависимость.

– Вот же черт…

– Хотя наши случаи не столь уж и равнозначны.

– Смерть есть смерть. Уж это-то равнозначно. Сколько ей было лет?

– Двадцать. Как и Иден.

Нун, этот разбитый человек, посмотрел ей прямо в глаза.

– Как ее звали?

– Габриэлла. Габи.

– Красивое имя.

– Как и Иден. Почему вы выбрали имя, которое означает Эдем?

– Только из-за чистоты. Я тогда была молода. Об этой истории с яблоком и змеей даже не задумывалась.

Мужчина сделал еще один глоток. Даниэль посмотрела на свой бокал, который почему-то вызвал у нее ассоциацию с анализом мочи. И не стала пить.

– Именно поэтому вы и дали мне свою визитку?

Нун прикончил свою порцию.

– Хотите еще?

– Да я это-то даже не начинала.

Он отправился к стойке за добавкой, и Даниэль снова принялась его рассматривать. Будь у них свидание, Нун безоговорочно получил бы звание самого привлекательного мужчины, с которым ей доводилось встречаться. Самого богатого тоже. Да и самого учтивого. Она задумалась об этом, о свидании с Патриком Нуном. Он спустил бы на ужин пару сотен и по-джентльменски пожелал бы ей спокойной ночи, а она потом помчалась бы домой, чтобы все рассказать Иден. Вот только у них не свидание, и никогда уже ей не помчаться домой с рассказом для дочери.

Когда он вернулся, Даниэль подавила в себе порыв нарушить вновь воцарившееся молчание. Этот человек руководствовался собственными ритмами, которые ей доставало сообразительности не сбивать. Какое-то время они рассеянно слушали булькающую из динамиков «Сестру Кристиан», песню «Найт рэйнджер».

– Вы будете слышать ее голос.

Ей пришлось несколько раз мысленно воспроизвести его слова, чтобы убедиться, что она правильно их поняла.

– Так, – только и выдавила женщина.

– Этого еще не происходило?

Даниэль осознавала, что если прямо сейчас что-нибудь произнесет, то наверняка утратит над собой контроль. Поэтому она просто покачала головой.

– Еще услышите. Она не скажет ничего существенного. То есть не назовет имя своего убийцы. Или выигрышные номера в лотерее. Это будет что-нибудь совершенно заурядное.

– Что ж, думаю, с таким я смогу жить.

– Поэтому-то я и колесил по городу той ночью. Спал – и вдруг услышал, как Габи просит меня приехать за ней. Разумеется, я понимал, что это нереально. И все же… меня напрочь выбило из колеи.

– Значит, это был сон?

– Не совсем. Ее голос пришел не из сна, если вы меня понимаете. Откуда-то из другого места. И нет, в привидения я не верю.

Даниэль с тревогой ощутила, что все это кажется ей чертовски правдоподобным.

– Забавно, но голос ее звучал не таким, каким был при жизни. Уж точно не как в последние годы, самые скверные. Но и не по-детски. Он звучал таким, каким был бы сейчас.

Нун все созерцал свой опустевший бокал. Наконец, поднял на нее взгляд.

– Итак. После того как я сбил собаку, я кого-то увидел.

Внезапно в баре стало тише, на окружающие предметы словно бы навели резкость.

– Что значит, вы кого-то увидели?

– Когда я вышел из машины проверить собаку, там кто-то был. Среди деревьев на границе участка. Я окликнул его, но он не отозвался. Просто стоял. Словно притворялся невидимкой.