В западне - Стивен Кунтс

– Что у вас есть по этому автобусу? – спросил Президент Буш директора ФБР.

– Мы как раз работаем, чтобы можно было что-нибудь сообщить общественности. Проверяем все версии. Проводим опознание людей, которые находились в автомобиле. Когда узнаем, кто они, сможем отработать в обратном направлении. Строго конфиденциально, только для вас, машину, за которой гнались, вел один из наших тайных агентов. Он вез десять фунтов кокаина и крэка для наркосиндиката Фримэна Мак-Нэлли, по-видимому, обеспечивавшие доставку люди решили наложить на груз свою лапу. Это те, что найдены мертвыми, двое в "понтиаке" и один в "крайслере".

Дорфман не верил своим ушам. Он даже поперхнулся.

– Повторите. То, что касается тайного агента.

– За рулем "крайслера" находился наш человек.

– Из ФБР?

– Один из наших тайных агентов, он временно переведен в ФБР с обычной полицейской работы.

– Коп мчался как выживший из ума маньяк прямо через центр Вашингтона, чем вызвал смерть одиннадцати человек?

– А что, черт побери, он, по-вашему, должен был делать? – возмутился директор. – Дать себя пристрелить?

– О, Господи, мне кажется, вам следует задать этот вопрос послу Японии. Возможно, он сможет ответить. Я в данный момент затрудняюсь.

– С нашим человеком все в порядке? – вмешался Джордж Буш.

– Получил пару царапин. Но теперь уже в порядке.

– У вас достаточно материала на Мак-Нэлли, чтобы его арестовать?

– Нет, сэр, – произнес Гидеон Коэн. – Недостаточно. У меня масса сообщений от тайного агента, но нам потребуется больше, чем показания одного свидетеля. Тем более, что все они в основном получены с чужих слов. Он лично редко встречался с Мак-Нэлли.

– Когда?

– Скоро, но не сейчас.

– Пресса распнет меня, – пробормотал Дорфман.

– Это должно было случиться рано или поздно, – ни к кому не обращаясь, заметил Гидеон Коэн.

– Объяснитесь.

– В округе ежегодно происходит более четырехсот убийств, и примерно восемьдесят процентов из них связаны с наркотиками. Это всего лишь был вопрос времени, когда в одну из перестрелок попадут какие-нибудь туристы или важные политические шишки.

– Я не принимаю такого объяснения. Эта погоня скорее выглядит как просчет полиции. Где находились полицейские в форме, когда эти ребята на авеню Конституции играли в Аль Капоне и Голландца Шульца?

Коэн фыркнул. – Господи, Дорфман, будьте реалистом! Если бы в прошлом году в округе Ховард убили четыре сотни добропорядочных белых граждан, то к Четвертому июля[36] люди бы отправились маршем на Вашингтон. Они бы повытаскивали всех вас, приверженцев кабинетной политики, из Капитолия и, дико орущих и дрыгающих ногами, перевешали всех до единого.

– Я думаю, что мы зря тратим время, сваливая все на полицейских, – сухо произнес Джордж Буш, поправляя брюки своего восьмисотдолларового костюма. – Скоро появится японский посол и потребует взамен мою голову. Страна взволнована. Поэтому то, что казалось невозможным две недели назад, стало возможным сейчас. Именно это должен попытаться сделать каждый политик, Гид, – все возможное. Я не Пид Пайпер[37], я не могу увести их туда, куда они не хотят идти. И я не могу принять на себя вину за это. В конце концов, я не Иисус Христос.

Буш взял со стола записку Коэна.

– Федеральное удостоверение личности для всех мужчин, женщин и детей в стране? Это не пройдет. Верховный суд считает, что люди начнут жечь флаги в знак протеста. Они попользуют эти удостоверения вместо туалетной бумаги.

– Неплохо было бы иметь их, но...

– Национальная программа принудительной реабилитации наркоманов? Стоимостью около десяти миллиардов долларов в год? Откуда взять такие деньги? Когорта федеральных бюрократов и без того становится такой огромной и неповоротливой, что уже никому не может помочь.

– Сможет...

– И перестройка всей системы уголовного правосудия, – продолжал Президент. – "Поставить на поток и исключить сбои", – говоришь ты. Принципы системы уголовного законодательства, какими бы устаревшими и неэффективными они ни были, установлены Биллем о правах, как свидетельствуют девять мудрых старцев из Верховного суда. Чтобы ревизовать Билль о правах, необходимо Конституционное собрание. Несмотря на широко распространенное противоположное мнение, я не такой олух, черт побери, чтобы поддержать тех, кто желает приоткрыть этот ящик Пандоры.

Коэн промолчал.

– Кое-что из этого мы можем сделать. Я отметил пункты. А сейчас, Гид, вы с Уиллом и министром финансов соберетесь вместе и отработаете детали. У вас есть два часа. Мы соберем лидеров Сената и Палаты представителей и проинформируем их. Затем отправимся на пресс-конференцию и я попытаюсь выйти сухим из воды. Я не думаю, что у них много вопросов по Кубе и Литве или об иностранной помощи Советам. Я потратил на изучение этих проблем два дня. – Он вскинул руки. – Тем временем японский посол – один из лучших друзей Америки в японском правительстве – желает поделиться со мной своими мыслями насчет укрепления американской системы законодательства. Мистер директор ФБР, вы можете остаться со мной и испытать все на себе.

Этим утром капитан Джейк Графтон, находясь в своем кабинете в Пентагоне, с профессиональным интересом читал статьи в "Вашингтон таймс" и "Пост" о погоне и происшествии, случившихся накануне вечером. Будучи старшим офицером в отделе по борьбе с наркотиками в составе Объединенного штаба, он ежедневно прочитывал основные газеты, чтобы знать, как средства массовой информации освещают проблему торговли наркотиками. Он прекрасно сознавал, что пресса формирует мнение избирателей, которые затем, в свою очередь, отдают предпочтение тем или иным политикам. Эти предпочтения, к которым правительство не могло оставаться равнодушным, являлись следствием неопределенных представлений, создаваемых посредством пропуска отдельных сырых фактов через этот несовершенный двойной фильтр; так что любой слуга общества, не сумевший постигнуть эту основополагающую истину, был обречен на неудачу. Несмотря на то, что всю свою профессиональную жизнь он провел на военной службе, решая более легкие, ясные и определенные проблемы, Джейк Графтон, сын фермера и специалист по истории, смог чисто инстинктивно понять, как функционирует механизм демократии.

Джейк слышал, как за стеной один из его коллег, подполковник ВВС, объяснял Тоуду Таркингтону принцип работы компьютера. Терминалы находились на каждом столе. Казалось, что Таркингтон впитывал информацию с невероятной легкостью. Джейк взглянул на темный экран монитора, стоявшего перед ним на столе, и криво усмехнулся. В свое время он сражался как Геркулес, чтобы освоить компьютерную грамоту, а для Таркингтона все это так же естественно, как дышать.

Кроме статьи о столкновении автобуса с автомобилем, напечатанной на первой полосе "Пост", капитан обнаружил еще одну, которую прочел с интересом. Подписана Джеком Йоуком, с пометкой "Гавана, Куба". Это была первая из пяти обещанных им статей.

В статье говорилось об одной сельской семье и ее путешествии в столицу, чтобы лично увидеть падение Кастро. Почему они пошли, что видели, чем питались, где спали, чего хотели для себя и своих детей – таким выглядело полотно, сотканное Йоуком.

Написано сочно, откровенно и производило впечатление. Возможно, в этом Джеке Йоуке таилось что-то большее, чем...

Телефон заставил его прервать чтение. Он свернул газету и положил ее на стол.

– Капитан, зайдите, пожалуйста, ко мне в кабинет.

Через четыре минуты Графтон стоял перед своим шефом, двухзвездным армейским генералом. Впервые появившись в КНШ, Джейк внимательно изучил организацию штаба и после подсчетов пришел к заключению, что между ним и Председателем КНШ, четырехзвездным армейским генералом, находится пятьдесят семь высших офицеров. Генерал-майор Фрэнке был как раз пятьдесят седьмым. Джейк Графтон уже понял, насколько мал оказался на самом деле этот разрыв.

– Капитан, вам придется отправиться в резиденцию Председателя, на кольцо Е. Через несколько минут он собирается в Белый дом и хочет, чтобы его сопровождал старший офицер из отдела по борьбе с наркотиками.

– Да, сэр, – сказал Джейк Графтон и вышел. Он не стал спрашивать генерала Фрэнкса, в чем дело, потому что тот навряд ли сам знал.

Выходя из здания Объединенного штаба, Джейк снова столкнулся с привратником. Занятый своими мыслями, он ответил на приветствие мистера Джеймса дежурной улыбкой.

Хайден Лэнд этим утром был довольно резок.

– Они там все с ума посходили в Белом доме. Дорфман приказал мне явиться. Приказал мне! Этот человек мне напоминает окаменевшую обезьяну.

В Белый дом Хайден Лэнд и Джейк отправились в сопровождении помощника генерала. Пока они ехали по улицам в председательском лимузине, генерал посвятил своих спутников в суть дела.