Царь Соломон - Рольф Бейер

Впервые мы встречаемся с ковчегом, когда войско Моисея оставило Синай. В ковчеге, деревянном ящике, они перевозили Бога:

«И отправились они от горы Господней на три дня пути, и ковчег завета Господня шел пред ними три дня пути, чтоб усмотреть им место, где остановиться. Когда поднимался ковчег в путь, Моисей говорил: восстань, Господи, и рассыплются враги Твои, и побегут от лица Твоего ненавидящие Тебя! А когда останавливался ковчег, он говорил: возвратись, Господи, к тысячам и тьмам Израилевым!» (Числа 11.33).

В этом древнем рассказе объясняется то, чем вначале являлся ковчег: военный палладий, его возили с собой кочевники Моисея, место нахождения воинственного Господа, которого просили о могущественном вмешательстве. Ковчег был военным символом, постоянно доказывал свое могущество: при переходе через Иордан (Иисус Навин 3) и при «взятии» Иерихона (Иисус Навин 6). Он олицетворял военный захватнический характер, когда его возили за собой к провинившимся сынам Вениаминовым в Гиву, город, который был изобличен в разврате (Судьи 20.26).

После того как израильские племена стали оседлыми, ковчег появляется то тут, то там, пока не получает постоянной прописки в ефремском городе Сил оме. Для него была создана храмовая служба, проводились паломничества, перед ним приносили клятвы, давали обеты (1 Царств 1).

Ковчег сохранил и в Силоме свою воинственную функцию. Это можно понять по имени Господа, ведь в Силоме Бога Израиля называли «Бог Саваоф», «Господь великого воинства», причем имелось ли в виду небесное войско или человеческое, играло второстепенную роль. Одна интересная теория исходит из того, что под множеством войск Господа следует понимать сводные войска с севера и юга Израиля. Решающим остается, что имени «Саваоф» особо созвучен воинственный характер Бога.

Это подтверждается, когда филистимляне поднялись против Израиля и одержали победу в битве у Афека. Побежденные израильтяне вспомнили о «военном могуществе» ковчега, который был срочно доставлен из Силома. Но на этот раз он не помог. Израильтяне бежали, ковчег попал в руки филистимлян и был установлен в храме Дагона в филистимлянском городе Азоте.

Однако воинственный характер ковчега продолжает проявляться магическо-разрушительным образом: в храме Дагона обрушивается истукан, голова и руки враждебного бога лежат разломанные перед ковчегом. Жителей Азота поражает загадочная болезнь, смерть нависла над городом. Злосчастный ящик приносят в Экрон, где жители города не желают его размещения. Им страшно от жуткого разрушительного действия святыни. Ковчег устанавливают на колесницу, запряженную двумя коровами, предоставляя им свободу действий. Колесница начинает свой путь, пока не останавливается в Вефсалисе. Жители ставят ковчег на священный камень, приносят жертвы, но болезни и смерть продолжают распространяться. Наконец ящик находит прибежище в Кириаф-Иариме, где его освящают и окружают заботой (1 Царств 4–7).

В последующее время ковчег, кажется, почти забывают, пока о бывшей военной святыне не напоминает царь Давид. Он распоряжается перевезти ковчег в Иерусалим, добыть для царского города древнеизраильскую святыню, идея, которую впоследствии стоило назвать гениальной, так как Иерусалим смог возвыситься до культового центра всех израильских племен.

Переезд ящика в Иерусалим описывается очень красочно. Отряд в 34 000 воинов должен отправиться забрать святыню. В пути случается жуткое магическое происшествие, когда некий Оза хватается за ковчег, потому что тянущие повозку волы наклонили ее. Оза умирает, пораженный «гневом Господним» (2 Царств 6.7). При въезде в Иерусалим настроение меняется. Царь Давид исполняет перед ковчегом загадочный танец: «Давид скакал из всей силы перед Господом; одет же был Давид в льняной ефод» (2 Царств 6.14).

Полуголый, забыв обо всем, танцует Давид перед ковчегом. Это приводит к тому, что жена Давида Мелхола, которая растерянно наблюдает за оживлением перед дворцом, заводит с ним разговор и упрекает в том, что он обнажился перед рабынями своих рабов, уничижая себя. Давид же защищает свой танец как «священный», совершаемый в честь Господа.

Понять характер этого танца нам трудно и сегодня, потому что о ритуальных танцах в Израиле почти ничего не известно. Однако в связи с преданием о ящике мы вправе предположить, что речь идет о священном танце воина, сравнимом с танцами, известными из архаических культур. В пользу этого говорит и тот факт, что израильские воины приступали к войне chalusim, т. е. вряд ли одетые.

Таким образом поход с ящиком складывается в целостную картину. Вокруг боевой святыни — ящика, доставленного Давидовыми ополченцами, — танцует священный танец войны царь-воин, в котором есть что-то от священника, и эта святыня устанавливается в шатре — Святая Святых, где Давид благословляет своих солдат от имени бога войны Саваофа.

В образе ковчега Давид доставил древнеизраильскую святыню в Иерусалим и поддержал кочевническую военную традицию: богу войны военную святыню от воинственного царя. А как поведет себя Соломон? Станет ли он расстилаться перед древнеизраильской военной святыней?

Когда через семь лет храм был построен, приходит время праздничного освящения. Царь Соломон и старейшины племен собираются перевезти ковчег из шатра-скинии Давида в храм. Приглашают священников, чтобы нести ящик:

«А царь Соломон и с ним все общество Израилево, собравшееся к нему, шли пред ковчегом, принося жертвы из мелкого и крупного скота, которых невозможно исчислить и определить по множеству их. И внесли священники ковчег завета Господня на место его, в давир храма, во Святое Святых, под крылья херувимов. Ибо херувимы простирали крылья над местом ковчега, и покрывали херувимы сверху ковчег и шесты его. И выдвинулись шесты так, что головки шестов видны были из святилища пред давиром, но не выказывались наружу; они там и до сего дня. В ковчеге ничего не было, кроме двух каменных скрижалей, которые положил туда Моисей на Хориве, когда Господь заключил завет с сынами Израилевыми, по исшествии их из земли Египетской» (3 Царств 5.11).

Этот эпизод поражает тем, что лишен воинственных черт. Ничего не дает предположить, что речь идет о военной святыне. Вокруг нее не исполняют соответствующих танцев, она не создает впечатления чего-то магического и разрушительного и невидимо сидящего в ковчеге Бога не называют боевым именем (Саваоф). Вся процессия описывается кратко и без затей. Библейским авторам, кажется, важно только одно: указать точное место святыни.

Таким образом, мы получаем первые важные данные. Символ войны и страха ковчег успокаивают, как бы «хоронят». Минуло время разрушительных дел священного ящика. Можно сказать, что святыня союза с Господом, обладавшая невероятной силой, получив место в храме, утратила свое назначение.