Дело о мирных переговорах - Лариса Куницына

— Какого ещё королевства? — нахмурился энфер.

— А вы не знаете? — удивился Марк. — Ведь это вы, сэр Англад, верно? — он обернулся к всё ещё свирепо взиравшему на него молодому человеку. — Узнаёте, что это?

Марк достал из подсумка кожаную тетрадь, подойдя, раскрыл её на первой же попавшейся странице и показал ему.

— Это дневник моей тёти! — воскликнул тот.

— Значит, вы его узнали, — удовлетворённо кивнул Марк и, пролистав, открыл на нужном месте и передал Ликару. — Прочтите, тут всё написано.

— Где вы взяли её дневник? — задыхаясь от гнева, спросил юноша. — Вы и её приговорили к смерти? Вы собираетесь её казнить? Женщину?

— Убийцу как минимум трёх человек, — уточнил Марк. — Она отравила мышьяком сэра Барлода и перерезала горло двум девушкам. Это она тоже признала и тоже не под пыткой.

— Но даму, к казни…

— Какое варварство! — делано возмутился де Краон.

— Ну, конечно! Мы варвары, — кивнул Марк. — Не то что просвещённые алкорцы! Свидетельством тому приговор, вынесенный судом лордов луара маленькой рыжей фрейлине альдорены Адалине Норан. Её приговорили к сдиранию кожи всего лишь потому, что не смогли поймать её возлюбленного, шпионившего для Сен-Марко, которого сами же перед этим отпустили, — он поймал взгляд Ликара, и тут же поклонился. — Простите, справедливости ради, я должен уточнить, что благородный энфер явил ей свою милость, уговорив отца по просьбе матери заменить эту страшную казнь на отсечение головы. Что ж, мы, не слишком изощряясь, сразу же приговорили Эльвиру Англад именно к обезглавливанию. Кстати, она пока жива, есть вероятность помилования, но у короля нет никаких оснований для этого. То же касается и Мишеля Аркура, который был любовником Эрики Меридор и убил её, выдав себя за маркиза Делвин-Элидира, причём так неумело, что его узнали, как минимум, два человека. Так что сэру Англаду и сэру Аркуру следует решить, кто им дороже: их родичи или граф де Краон.

— Хотите сказать, что Мишель выдавал себя за Делвин-Элидира? — нахмурился сидевший рядом с его отцом барон. — Чего ради ему нужен был этот дешёвый спектакль?

— Именно дешёвый, как парик из бараньей шерсти и поддельный кинжал. А для чего? Так это ж ясно! Чтоб сорвать мирные переговоры, бросив тень на главного переговорщика Сен-Марко…

— Может, ваш Делвин-Элидир и не убийца, но он клятвопреступник! — воскликнул алкорец, сидевший на другом конце стола. — Можно ли допускать к такому делу того, кто не способен держать данное им слово?

— О чём речь? — обернулся к нему Марк.

— Он нарушил своё обещание молчать о…

— О чём?

— О… — тот смутился. — О том, что мой отец, покойный барон Лидеран, якобы… дурно обошёлся с покойным бароном Ренаром-Амоди.

— Кто вам сказал, что маркиз Делвин-Элидир рассказал кому-то об этом?

— Об этом говорят на каждом шагу!

— Знаете, ваша светлость, — заметил Марк. — Я друг и Делвин-Элидира, и Ренара-Амоди, но узнал об этой истории только из письма нашего посланника при дворе альдора графа Деманкура. Маркиз уже давно не выезжал из Сен-Марко, а у нас никто, даже я, не слышал о том прискорбном событии. А в луаре, где он с роду не бывал, об этом говорят на каждом шагу. Так кто ж пустил этот слух и обвинил во всём Делвин-Элидира? Только ли он знал об этом и обещал молчать?

Лидеран нахмурился и окинул подозрительным взглядом своих соседей по столу. Ликар тем временем закончил чтение и поднял глаза на де Краона.

— Что это значит, граф? — резко спросил он. — Вы устроили всё это, чтоб втянуть Сен-Марко в войну с нами и захватить власть на севере?

— Вы верите этому пьянице? — возмутился тот.

— Англад, посмотрите, это почерк вашей тётки? — Ликар подошёл к молодому рыцарю и сунул тетрадь ему под нос.

Тот кивнул.

— Я не знаю, что там насочиняла Эльвира! — воскликнул де Краон. — Она недалёкая и фанатичная женщина, мечтавшая о величии, которого не заслуживала! Может, это она устроила заговор с убийствами, а теперь пытается спихнуть вину на меня!

— Как ты можешь?.. — вскочил Англад.

— У них нет никаких доказательств моей вины! — твёрдо заявил де Краон, глядя в глаза Ликару. — Де Сегюр — известный интриган и лжец. Он шпион! Он мог подделать почерк кузины…

— Марк, у тебя есть другие доказательства? — обернулся к нему Ликар.

— Сейчас нет, но скоро будут, — спокойно ответил тот.

— Откуда же? — усмехнулся де Краон.

— Я полагаю, из вашего кабинета, ваше сиятельство, — улыбнулся Марк. — Того, что в вашем замке, в Краоне. Прошедшим светлым днём маркиз де Гобер со своими союзниками и вассалами должен был взять ваш город на приступ. Учитывая, что вы увели оттуда почти все боеспособные войска, это несложно было сделать.

— И я должен этому верить? — криво усмехнулся де Краон. — Он слишком умён, чтоб так рисковать, потому что едва эта новость дойдёт до моих союзников и вассалов, как они набросятся на него волчьей стаей и разорвут на куски!

— Нет, я не думаю, что они осмелятся напасть на город, под стенами которого стоит тысяча воинов Сен-Марко. Да, граф, та самая тысяча, о которой вы говорили. Едва покинув Сен-Марко, барон Ренар-Амоди, возглавивший поход, направился на север, где его уже ждал предупреждённый о его прибытии маркиз де Гобер. Вы слишком утомили его своими интригами, он зол, и с радостью напал на ваш город, оставшийся без усиленного гарнизона, вместо того, чтоб отбиваться от ваших мелких прислужников. Наша армия подошла туда не для того, чтоб биться, а чтоб предотвратить бойню. Ренару-Амоди приказано стоять под стенами живым щитом, и только в самом крайнем случае, если кто-то всё же решится прорваться к Краону, а значит, напасть на наши позиции, он с полным основанием вступит в бой и прихлопнет наглеца, как назойливую муху. А напасть все вместе они не смогут. Это вечная проблема северных баронов: каждый из них сам по себе. Они могут напасть стаей, но каждый в любой момент может отступить или передумать. Они не умеют действовать вместе, подозревая друг друга в скрытых намерениях. Так что… Полагаю, отбывшие с нашим войском сыщики тайной полиции уже перерыли весь ваш кабинет, вскрыли все тайники и сейфы и нашли достаточно доказательств ваших козней как против нас, так и против ваших союзников-алкорцев.

— Вот как… — зло пробормотал де Краон и покосился на Ликара. — А почему же ваше славное войско повёл Ренар-Амоди, а не славный Беренгар?

— Он занят, — небрежно пожал плечами Марк. — Кстати, он после снятия с него титула контаррена даже не попытался просить службы в Сен-Марко, а тоже отправился на север, решив, что пора навести там порядок. Насколько мне известно, он уже вызвал навстречу свою армию, числом около четырёхсот человек, а также бросил клич своим союзникам из горных селений. Он уверял меня, что они с лёгкостью соберут для него ещё пару-тройку сотен всадников и егерей, — Марк улыбнулся, не слишком скрывая злорадства и обведя взглядом сидевших за столом северных баронов, добавил: — И я не знаю, чей замок он выберет для штурма первым.

Он так и переводил пристальный взгляд с одного лица на другое. Северные бароны забеспокоились, они ёрзали на своих стульях, переглядывались между собой и, наконец, один из них не выдержал. Встав, он поклонился Ликару:

— Прошу прощения, благородный энфер, но обстоятельства заставляют меня покинуть ваш лагерь. Я оставил свой замок почти без охраны, а там моя семья: жена и трое детей. Я давно враждую с Беренгаром и опасаюсь, что он нападёт на мои земли.

Он начал пробираться к выходу.

— Куда ты, де Шарни? — вскочил де Краон. — Неужели ты веришь этому псу Жоана? Это всего лишь слова…

— И эти слова мне не понравились, де Краон! — рявкнул де Шарни, свирепо взглянув на него, и, выйдя, с яростью хлопнул дверью.

Марк посмотрел ему вслед и усмехнулся.

— Так это и был де Шарни? Я раньше с ним не встречался, наверно невысокого полёта птица. Беренгар знает, что он с ним враждует? Нет, я думаю, что для начала он выберет рыбку покрупнее.

Он снова взглянул туда, где в напряжении сидели бароны, и тут же со своего места поднялся второй. Он поспешно поклонился Ликару и, что-то бормоча на ходу, двинулся к двери. Следом поднялся ещё один и, поклонившись энферу, и даже не взглянув на побелевшего от ярости де Краона, удалился. Откуда-то издалека послышался звук рожков: отряд де Шарни спешно