Охотник 2: Проклятый - Александр Робский

почувствовал жжения перед своей гибелью… свет просто исчез из его взора, и осталось одна лишь тьма. Это его шокировало… Звуки исчезли, исчезло абсолютно всё. Даже разум, который полностью пожрала тьма.

«Я не умер!!!» — обрадовался Гидеон, ощутив способность мыслить. А затем и двигаться, кажется. Он попытался встать… Но не успев начать действовать, внезапно задумался. А он лежит? Или сидит? Или он вообще стоит… Что с ним? Всё ощущалось так, словно вампир существовал только разумом и отголосками эмоций… Он не мог понять, что происходит, но был уверен, что жив. Впереди появилось тусклое свечение. Множество огоньков пугаюше усыпали полотно тьмы. Огоньки разных цветов, но у каждого была пара, отчего можно было предположить, что это глаза. Они так хаотично были распределены по тьме, что вампир опустив взор, глубоко вниз, тоже видел тусклое свечение.

Раздался детский плач, крики мужчин, плач девушек. Глаза начали приближаться, пугая Гидеона. Он не мог двигаться, потому закрыл глаза, оказавшись в собственной тьме. И сзади, по-змеиному прошипел противный, режущий слух голос:

— Добро пожаловать в Бездну душ…порождение Исчадья Плеяды…

* * *

!ДРУЗЬЯ!

Не забывайте комментировать. Очень хочется знать ваши впечатления от глав.

ВСЕМ СПАСИБО ЗА ПОДПИСКУ, ЛАЙКИ, НАГРАДЫ И КОММЕНТАРИИ (но комментов бы побольше))

НУ КАК ТЕБЕ ГЛАВА, ДРУГ?

* * *

!ПУСТЬ У ТЕБЯ УЖЕ ВОЙДЁТ ЭТО В ПРИВЫЧКУ!

☆

!ПРОЧИТАЛ ГЛАВУ!

☆

!ОСТАВЬ КОММЕНТАРИЙ!

☆

!НАЖМИ НА ЗВЁЗДОЧКУ(МНЕ НРАВИТЬСЯ)!

☆

!ДРУГ, Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ ЭТО СДЕЛАТЬ!

— -------

!СПАСИБО, ЧТО ЧИТАЕТЕ МОЮ КНИГУ!

Арка V End: Глава XIX Сюрприз

— Невозможно… Это и правда ТЫ? — неверяще прозвучал женский голос.

— Да… Это я. Знаешь, сколько бы тебя не видел и не слышал, столько бы и не видеть, и не слышать. Так что отпусти душу!.. — ответил ей грубый мужской голос.

— Свергнутый, кто твой покровитель?! Кто вытащил твою душу из бездны?! Как ты можешь существовать в ком-то!!! Не может быть, ты сделал…

— Ты бы так не говорила, ведь мой сосуд в сознании и слышит нас. Не нужно говорить то, что ему пока не следует слышать… — резко перебил её мужчина.

— Первородные будут в ярости… Что же ты сделал им, чтоб так насолить?! Ответишь, если пообещаю умолчать о тебе?

— Нет, ты никогда не услышишь от меня, что произошло в тот день. Что, так страшно спросить у первородных?..

— Червь! Я стою над всеми, мне не страшны первородные, ведь они мои создатели, и создали они меня для поддержания одной из сторон мироздания. Они, даже захотев, не смогут меня заменить… В отличая от тебя!

— Просто следи за мирозданием и тихо помалкивай, пока тебе не кинут кость…

— Ты же знаешь, со мной так нельзя общаться… Моё терпение не вечно… Не играй со смерть, глупец!

— Да, я знаю что с тобой так нельзя разговаривать. Но мы оба знаем, кто я и что я… Сейчас идет совершенно иная игра, где все козыри на моих руках. И я не боюсь тебя, первородных, десниц, белых ликов и исчадий…

— Это мы скоро увидим. Твой отец будет кипеть от ярости, когда узнает что ты жив. На этом, я прощаюсь с тобой…

— Хм, тогда прощай.

Яркий красный луч лезвием света разрезал тьму. Всё во взгляде Артема закружилось, казалось, появлялись некие вспышки фотографий. Алые яростные молнии, исказившееся в ужасе лицо Гидеона и его тело, исчезающее во вспышке в яркой вспышки рубиновой энергии. Тело Артема словно отклонилось, и его унесло назад на колоссальной скорости, а затем прижало к невидимому, но осязаемому сидению. Тишина… Мертвенная, абсолютная… Она прервалась неожиданно, заставила разум вздрогнуть и встрепенуться. Холодный хохот вновь и вновь тихим смешком проносился по просторам сознания, но шевелиться и как-либо действовать Артём не мог. Словно кто-то не хочет его отпускать.

Хохот сменился на странное шипение, шелест, а тело и вовсе зависло на месте, потяряв осязаемость. Шорох в ушах усиливался, перед Охотником длинной тропой друг за другом появлялись осколки разбитых стёкол. И в каждом был некий момент жизни Артема, его личное воспоминание. Сам того не понимая, он двинулся вперед, будто бы где-то там его звали.

— Сразись со мной!!! — услышал парень свой голос, дрожащий, уверенный и отчаянный.

В одном из разбитых стёкол застыл момент падения семьи Ванхельсингов… Так в тот момент думал Артем. Полыхающий замок на фоне, а перед взором гигантских размеров впадина, возле которой стояла женщина с излишне бледным лицом и золотистыми, словно луч солнца, локонами. Её тело было изранено, окровавлено. На лице явственно читалась горечь поражения. Сам же Охотник стоял подле неё, прожигая хищным пристальным взором. Губы изогнулись в безумной злорадной усмешке. Позади же него была проложена дорога из трупов.

— Не смей прыгать! — разъярённо закричал Артем. — Ты должна умереть от моих рук! Такая смерть для Святой — это позор! Мама… время расплачиваться!

— Как ты смог сжечь замок?! — растеряно спросила женщина, неверяще смотря на огонь.

— Всё просто, — маленький шажками пошёл к матери парень. — В нашем замке, пока вы не видели, бродил первородный вампир! Я сыграл с ним в игру и выиграл. Он заложил заряды на случай, если мы окажемся для него угрозой, что следует уничтожить незамедлительно. И я воспользовался ими…

— Ясно…

Её лицо, до этого хранившее в себе целую палитру эмоций, резко обесцветилось. Улыбка пропала, взгляд пропитался льдом. Тихо усмехнувшись сама себе, она, свободно расправив руки в стороны, вдруг начала падать вниз, скрываясь во тьме впадины. Охотник рванул в попытке схватить, но не успел.

— Знал бы я что она зацепиться за выступ внизу, дождался бы пока эта тварь вылизит… — с тоскою процедил Охотник, отходя от зеркала.

Смешанные противоречивые чувства буйно плескались внутри него. Эти воспоминания были хаотичны, почти бессвязны, и казалось, кто-то загадочный ведёт его к нужному. Но зачем? Будто он должен что-то увидеть или вспомнить…

— Почему?!

Артем вмиг остановился, сжал зубы до скрежета и с тяжёлым вздохом повернулся к зеркалу. Он уже давно забыл про то воспоминание, ибо обрел новый мир, и что случилось в старом его уже не волнует, не считая переродившуюся мать…

В отражение Охотник лежал на крыши невысокого бетонного дома. Город, кажется, не имеющий ни краёв, ни границ. Многоэтажки, создающие вечный лабиринт суетливой жизни, сейчас горели в адском