Величайший из рода. Связующее звено - Евгения Киселева

успело подняться над макушками деревьев. Его, еще по-весеннему ласковые, лучи позолотили первую листву и разлились ослепительным сиянием по округе, и голубой купол неба быстро наполнился щебетанием птиц.

Макс полной грудью вдыхал воздух, наполненный запахами сырой земли и смолы, пока пересекал аллею вслед за своим провожатым. Взглянув на величественное здание главного корпуса Академии, он вспомнил, как дрожали его колени, когда он шел сюда в предыдущий раз, в сопровождении совсем другого военного. Как же он боялся в тот день встречи с генералом?! Разве мог он тогда подумать, что спустя всего два года будет вот так легко общаться с ним?

Скоро Синичкин распахнул дверь своего кабинета, пропуская юношу вперед. Высокий и осанистый майор с шапкой густых соломенных волос уже ждал их внутри. К своему ужасу, Макс сразу узнал это скучающе-недовольное лицо.

– Доброе утро, Александр Андреевич. – поздоровался Приходько.

– Здравствуй, Николай! – улыбнулся Синичкин. – Давно ждешь?

– Не очень. – недовольно поднялся тот из генеральского кресла, уступая его хозяину.

– Надеюсь, неделя прошла спокойно?

– Старшие курсы начали подготовку к смотру. А вот у летчиков заминка. Аникин обещал, что не допустит курсантов до отработки полетов, пока те не отчитаются в знаниях техники безопасности.

– Полностью поддерживаю! Хоть кто-то, наконец, занялся делом со всей ответственностью.

– Вы сказали, что у вас будет срочное дело ко мне! – напомнил Приходько, так как генерал увлекся просмотром бумаг.

– Ах, да! Он стоит сразу за вами.

Приходько озабоченно обернулся и удивленно уставился на юношу, который яростно сверлил глазами старого знакомого.

– Надеюсь, вы узнали бывшего ученика, Николай? – улыбнулся генерал. – Я его вам возвращаю.

– То есть? – озадаченно уставился тот. – Я больше не руковожу Кадетским Корпусом.

– Разумеется, я лично освободил вас от прежней должности. – напомнил Синичкин. – С завтрашнего дня Максимилиан начинает обучение на факультете «Внешней разведки». Необходимо оформить все документы и заселить его в казарму.

– Громов не отдавал никаких распоряжений.

– Вы что, намеренны обсуждать мои приказы? – поднял брови Синичкин.

– Нет. – сквозь зубы пробубнил майор. – Будет исполнено!

– Вот еще что, меня не будет в Академии около двух недель. Полагаю, что теперь всеми делами займется Ян. Но если полковник, вдруг, заскучает, вы придете ему на помощь?

– Разумеется. – скривился тот, косясь на Максимилиана. – Думаю, теперь с хлопотами дефицита не возникнет.

– Все как раз наоборот! – многозначительно взглянул генерал. – Этого юношу я оставляю на вас. Приглядывайте за ним повнимательнее.

Гневно поджав губы, Приходько целую минуту провел в молчании, мрачно поглядывая на Макса, словно прикидывая в уме, какие бедствия это ему сулит.

– Как скажете. – наконец хмыкнул он. – Будут еще какие-нибудь поручения?

– Да. Держите меня в курсе происходящего!

– Разве когда-то было иначе?

– Именно за это я и ценю вас!

– За это? – удивился он. – Я полагал, что за другое.

– Вы у нас незаменимый во всех отношениях! – улыбнулся Синичкин.

Приходько развернулся и кивнул юноше, чтобы тот следовал за ним.

– Вы уезжаете? – потеряно смотря на генерала, Макс застыл на месте.

Николай Петрович чуть не поперхнулся от такой дерзости. Как только курсанту пришло в голову требовать отчета у генерала?

Но Макс был другого мнения. Хотя он не мог признать этого вслух, но отъезд Синичкина сильно расстроил его. Последние два года этот человек был для него и учителем, и защитником, и даже отцом. Юноша рассчитывал, что впредь он будет рядом, но генерал покидал его снова.

– Ты в надежных руках! – мягко улыбнулся Александр Андреевич.

«В надежных руках?!» – обернулся он на майора – «Как же?! С таким же успехом он мог бы попросить кошку присмотреть за мышью!».

Быстрыми шагами они пересекли плац и свернули на дорожку, ведущую сквозь сквер. Всю дорогу Макс раздосадовано сверлил Приходько глазами. Тот тоже не сводил с него грозного взгляда.

– Просто невероятно! – наконец зарычал майор. – Я-то надеялся, что тебя на Марсе песком засыпало.

– Меня откапали.

– Очень зря! – скривился тот. – Какого черта ты здесь делаешь?

– Разве я мог упустить возможность повидаться с вами, Николай Петрович? – ехидно улыбнулся Макс. – Кстати, с повышением вас в звании.

– Где же я так нагрешил то? – в отчаянии Приходько закрыл лицо руками.

– Не преувеличивайте! Уверен, вы тоже по мне скучали!

– Разве можно скучать по занозе в заднице? – ускорил тот шаг.

– Разрешите вопрос, товарищ майор? – еле поспевал за ним Макс.

– Давай!

– Я не очень понял, кто из нас заноза?

Николай Петрович был не из тех людей, кто лезет за словом в карман. Потому быстро объяснил курсанту и про занозу, и про места, куда еще она может воткнуться. Даже пообещал показать на практике, если подобная выходка еще раз повторится. Так что, на то, чтобы убедиться, что добрее его бывший начальник не стал, у Макса ушло всего пара минут. А вот приободряющая нотация уже от майора Приходько заняла целый час. Только потом он приступил к зачислению новичка.

Добрая часть дня была потрачена на оформление медицинской карты, где престарелый медик, похожий на старого и толстого филина, придирчиво изучал Максимилиана со всех сторон. Только остроту зрения он тестировал чуть ли ни целый час.

– А-а, как интересно, не часто к нам заносит уроженцев Марса! – воскликнул врач, разглядывая глаза юноши.

– Я родился на Земле. – помотал головой Макс.

– Молодой человек, я медик с колоссальным опытом работы. – усмехнулся тот. – И определить планету, на которой родился тот или иной человек, для меня не составляет труда! Дело в том, что у детей, появившихся на свет на Марсе, наблюдается специфическая мутация радужки глаза. Это никак не влияет на зрение, не беспокойтесь, но визуально… – нацепил он на нос очки, – У вас потрясающие глаза! Такой синий насыщенный цвет! Я лишь однажды сталкивался с таким же феноменом, только это была девушка, землянка. Тоже курсант Академии. – нацепив поверх первых еще одни необычной раскраски очки, врач еще более пристально всматривался в его глаза. – Скажите, вы или ваши родители когда-нибудь подвергались воздействию радиации?

Очень скоро Макс убедился, что врач законченный псих, и пообещал себе, что даже в случае болезни ни за что к нему за помощью не обратиться.

«Радиация! Это же надо!»

Из медицинского блока Приходько отправил юношу прямиком на склад для получения амуниции. Теперь же военный шел чуть позади и с усмешкой наблюдал за курсантом, который до ушей нагруженный вновь выданным форменным обмундированием плелся впереди, то и дело, натыкаясь на невидимые ему препятствия.

– Так, где же ты пропадал целых два года? – поинтересовался Николай Петрович, лениво перелистывая его личное дело.

– Вы будете удивлены. – пропыхтел Макс.

– Да, я уже удивлен! Какой из тебя