Тайна - Джулия Гарвуд

Как только священник появился в дверях, Уинслоу отпустил локоть Джудит. Та сделала шаг вперед и остановилась неподалеку от крыльца, смиренно склонив при этом голову.

— Прошу прошения за задержку, святой отец. Я понимаю, насколько дорого вам ваше время, но я просто немного заблудилась по пути сюда. На холме так много прелестных домиков, что я невольно свернула не в ту сторону.

Священник кивнул. Казалось, ему пришлись по душе ее извинения. Правда, улыбнуться он не улыбнулся, но зато перестал хмуриться. Джудит сочла это добрым знаком.

— Уинслоу, вам будет лучше подождать снаружи, пока все не кончится. — Голос священника скрипел как рассохшееся дерево.

— Нет, отец, — возразил Уинслоу. — Мое место рядом с женой.

Отец Лэгган медленно кивнул головой.

— Хорошо. Только прошу вас не вмешиваться, — приказал он и вновь обратился к Джудит: — Пройдите, пожалуйста, со мной в дом. Мне хотелось бы задать вам несколько вопросов относительно того, что здесь произошло минувшей ночью.

— Конечно, святой отец, — ответила она и, приподняв подол юбки, послушно последовала за ним.

Ее поразило количество людей, собравшихся в доме. За столом сидели трое мужчин и две женщины — и те и другие пожилого возраста. А еще две женщины стояли у камина.

Изабелла сидела на табурете рядом с кроватью и держала на руках сына. Джудит не слишком беспокоилась по поводу предстоящей беседы со священником до тех пор, пока не увидела выражение лица Изабеллы. Бедняжка выглядела страшно напуганной.

Джудит быстренько подошла к ней.

— Изабелла, почему ты встала с постели? Тебе необходим отдых после того испытания, через которое ты прошла вчерашней ночью. — Уинслоу стоял рядом с женой. Взяв у Изабеллы ребенка, Джудит отступила на шаг. — Уинслоу, помогите ей, пожалуйста, снова лечь в постель.

— Значит, Изабелла прошла через тяжелое испытание? — поспешно спросил отец Лэгган.

Джудит была поражена этим вопросом, а потому ответила довольно резко:

— Чертовски тяжелое, святой отец!

Священник вскинул брови в ответ на резкость ее тона, но тут же опустил голову. Однако Джудит успела заметить на его лице явное облегчение.

Она не знала, как все это понимать. Может быть, священник на стороне Изабеллы? Дай Бог, чтобы это было так! Джудит перевела взгляд на хорошенького младенца, покоящегося у нее в руках, чтобы посмотреть — не разбудила ли она его. Затем она вновь перевела взгляд на отца Лэггана.

— Я просто хотела сказать, святой отец, что Изабелле сейчас действительно необходим отдых, — прибавила она уже более мягким тоном.

Священник кивнул и, наскоро представив ей родственников Уинслоу, сидящих у стола, указал на двух женщин, стоящих бок о бок у очага.

— Та, что слева, — Агнес. Рядом с ней — Хелен. Они обвиняют вас, леди Джудит.

— Обвиняют меня? — В голосе Джудит звучало недоверие, но она ничего не могла с этим поделать. Она просто не могла поверить в это. В ее душе мало-помалу нарастал гнев. Однако ей все-таки удалось сохранить внешнее спокойствие.

Джудит обернулась и посмотрела на этих вестниц беды. Хелен сделала шаг вперед и коротко кивнула Джудит. Это была не слишком привлекательная женщина с каштановыми волосами и карими глазами. Сжатые кулаки свидетельствовали о том, что помощница повитухи нервничает. Под пристальным взглядом Джудит она поспешно опустила глаза.

Агнес же удивила Джудит. После всех тех ужасных рассказов, которые девушке довелось услышать об этой повитухе, она ожидала увидеть перед собой мегеру или по крайней мере старую ведьму с бородавкой на носу. Но Агнес оказалась совсем не такой, какой она ее представляла. У этой женщины было ангельское лицо и самые чудесные зеленые глаза, какие когда-либо ей приходилось видеть. Они напоминали зеленые огоньки. Годы пощадили ее: на лице появилось лишь несколько мелких морщинок. Фрэнсис Кэтрин говорила Джудит, что у Агнес есть дочь, готовая выйти замуж за Йана. Это значит, что повитухе должно было быть не меньше лет, чем матери самой Джудит. Но, несмотря на это, она сумела сохранить кожу и фигуру молодой девушки, не раздавшись в талии в отличие от большинства пожилых женщин.

Краем глаза Джудит заметила, что Изабелла испуганно схватилась за руку мужа. Это еще больше усилило ее гнев. Женщина, только что ставшая матерью, не должна так волноваться! Джудит отдала ребенка Уинслоу и повернулась лицом к священнику, умышленно встав спиной к повитухам.

— Какие у вас ко мне вопросы, святой отец?

— Мы не слышали никаких криков.

Это выпалила Агнес. Джудит сделала вид, что не расслышала ее возмутительного замечания. Она смотрела на священника и ждала его объяснений.

— Агнес и Хелен, — начал отец Лэгган, — сообщили мне, что не слышали прошлой ночью никаких криков. Они живут поблизости, леди Джудит, и считают, что должны были услышать крики.

Он сделал паузу, прежде чем продолжить дальнейшие объяснения.

— Обе повитухи обратились ко мне, чтобы выразить свою обеспокоенность. Как вы, наверное, знаете, по учению нашей церкви, — как, впрочем, и вашей церкви тоже, ибо король Джон все же считается с постановлениями наших святых отцов…

Внезапно отец Лэгган замолчал. Казалось, он потерял нить рассуждений. Несколько минут в комнате царило молчание, все ждали продолжения, но наконец Агнес выступила вперед.

— Грехи Евы, — подсказала она священнику.

— Да, да, грехи Евы, — закивал отец Лэгган. — Вот в чем дело, леди Джудит.

Девушка никак не могла понять, о чем идет речь. Растерянность читалась в ее взоре.

— Церковь считает, что боль, которую испытывает женщина во время родов, является искуплением ею грехов Евы. Посредством боли и страданий женщины обретают спасение. Если будет установлено, что Изабелла не испытала во время родов достаточно сильной боли, тогда…

Он замолчал. По страдальческому выражению его лица Джудит поняла, что ему не хочется углубляться в изложение этого пункта церковных правил.

— Тогда что? — настойчиво спросила она, решив заставить его объяснить ей все до конца.

— Изабелла будет проклята церковью, — почти шепотом выпалил отец Лэгган. — И ее младенец тоже.

Джудит настолько возмутили эти слова, что ей с трудом удалось удержать себя в руках. Видит Бог, она была в ярости! Теперь ей все стало понятно. Повитухи метили не в нее, нет, они хотели наказать Изабеллу, ловко используя в своих целях церковь. И дело здесь не просто в ущемленном самолюбии. Все обстоит гораздо хуже. Их власть над женщинами клана пошатнулась, и проклятие церкви послужило бы хорошей угрозой другим роженицам.

Их мстительность была настолько отвратительна Джудит, что ей захотелось наброситься на них с кулаками. Однако подобное поведение ничем бы не помогло Изабелле. Лишь это обстоятельство вынуждало Джудит держать себя в руках.