Кодекс разведчика - Сергей Самаров

Вовремя оказался рядом Аркадий Ильич. Руку на плечо положил и привел в себя. Не сразу, но привел… Она посмотрела на него непонимающе, рассеянно, бездумно, но это лицо вернуло Ольгу к действительности, и она, сама чувствуя, как меняется ее взгляд, глаза опустила, чтобы себя не выдать.

– В кафе уже все готово… – Фраза прозвучала двусмысленным предупреждением. Аркадий Ильич, похоже, издевался, делая намек и считая, что она понять этот намек не в состоянии. Он от этого хорошо себя чувствовал. Она же, намек поняв, тоже почувствовала себя собраннее, жестче и сразу вспомнила, что ей предстоит еще испытать. И вместо усталости и расслабления пришла концентрированность и дала новые силы.

Он, еще не чувствуя перемены, произошедшей в ней, осторожно поддерживая Ольгу под локоть, повел ее к автобусу. И только там, устроившись у окна, она заметила, что все еще держит в руке горсть земли – так и не смогла бросить на гроб, пальцы свело, хотя ей казалось, что она бросает, а не бросила. Может быть, какие-то крохи между пальцев провалились и попали в могилу. Кулак почему-то не захотел разжиматься.

Горсть земли с могилы матери… Ольга не знала, что с землей делать, не знала, должна ли она вернуться и бросить эту горсть на могильный холмик, в который уже установили временный памятник – какую-то бетонную плитку с надписью. Привлекать к себе лишнее внимание она не хотела, хотя понимала, что в этой горсти земли есть какой-то символический смысл. И, от растерянности, высыпала землю в карман куртки. И незаметно для других руку отряхнула, стыдясь своего поступка.

Автобус тронулся, стал медленно выезжать, а навстречу новые процессии шли и ехали, и Ольга ужаснулась при мысли о том, сколько горя сразу скапливается в одном месте. Наверное, потому на кладбище всегда хочется плакать. Но даже от такой мысли она не заплакала и не расслабилась, потому что уже готовилась к сопротивлению. Не знала, как все будет выглядеть, не могла даже представить, но уверена была, что отец и его друзья в обиду ее не дадут…

Генерал Астахов позвонил Басаргину, когда «Фольксваген Гольф» Русинова уже притормозил перед поворотом на тихую улочку, где располагалось кафе.

– Слушаю вас, Владимир Васильевич…

– Александр Игоревич… «Крот» ваш определен… – генерал выдержал длительную паузу, чтобы увеличить эффект сказанного. – Трубка зарегистрирована на капитана милиции Валентину Анатольевну Миронову, сотрудника детского спецприемника…

– Какое отношение детский спецприемник имеет к нашим событиям? – не понял Басаргин, но почти торжественный голос генерала из «Альфы» говорил, что здесь кроется какое-то событие.

– Никакого, но Валентина Анатольевна является дочерью Анатолия Анатольевича Миронова, начальника городского управления МВД… Более того, в настоящее время Валентина Анатольевна находится на службе в спецприемнике и звонить с кладбища никак не могла. И мы проверили… Набрали номер, нам ответил сам полковник Миронов… Выходит…

– Выходит, что Бислан Ханкалзоров умеет искать себе осведомителей… – сказал Басаргин. – Ошибка исключена?

– Разве что его трубкой пользовался кто-то другой… – сказал генерал. – Попросите Виктора Юрьевича провести идентификацию голоса… У вас же есть программа в компьютере…

– Я попрошу… И сразу позвоню вам… Или Доктор сам позвонит, если мы будем заняты… У нас скоро работа начнется…

– Я жду… – генерал отключился.

Отставной подполковник Русинов с трудом отыскал место, где можно поставить машину. Рядом с мотоциклом Андрея. Самого Андрея рядом не было. Должно быть, он в помещении кафе. На поминки многие приехали на своих машинах с водителями, поскольку на поминках пьют не воду. А это значило, что здесь много официальных лиц. Или просто очень богатых людей, которые водителей держат.

Подполковник мигнул фарами «гуляющему» возле дверей капитану Тропилину. Капитан ответно поднял руку – узнал машину. И подошел к двум своим сотрудникам, показывая тем Русинову, что он здесь не один. Сказал несколько слов, потом подошел еще к трем, стоящим неподалеку от машин – тоже менты.

Басаргин набрал номер своего офиса.

– Доктор, срочная работа. Позвони по номеру «крота», спроси Валентину Анатольевну… Ответит тебе полковник Миронов, это начальник городской ментовки. Поговори с ним о смысле жизни и потом попробуй идентифицировать голос. Сколько это времени займет?

– Пять минут… Работаю…

Тем временем на новой строительной площадке закончил планировку местности бульдозер. Встряхнулся двигателем, останавливаясь. «Альфовцы» тем не менее взять в руки лопаты не спешили. Местные наблюдатели, в том числе и два чечена, подошли ближе. Стали интересоваться, почему работа стоит и когда в пивной бар пиво завезут.

– Приедет электрик, протянет провода, тогда и начнем… – ответил полковник Огнев.

– А пиво?

– Пиво ему уже подавай… Через месяц, не раньше…

Ответ, видимо, вконец расстроил местных жителей, страдающих жаждой.

– А эти… Крутые… Не за пивом приезжали?

– А о них вон у тех спросите… – Майор Гориславлев кивнут в сторону двух чеченов, стоящих отдельно. – Крутые про чеченов нас спрашивали… Нашли, козлы, кого спрашивать, если мы сами их не видели…

Чечены переглянулись, повернулись и неторопливо двинулись по внешней улице в сторону крайнего дома.

– Много их тут у вас? – спросил Гориславлев мужиков.

– Развелось… – осторожно ответил бородатый мужик со сломанным несколько раз носом. – Куда ни плюнь…

– А эти… – Майор кивнул на крайний дом, в калитке ворот которого два чечена только что скрылись. – Там живут? Вдвоем?

– Трое их там… Без баб… Баб каких-то грязных с вокзала таскают… А пиво-то какое будет? «Белый медведь»?.. «Золотая бочка»?..

– Кавказский пленник… – сказал майор.

– Не слышал про такое…

– Крепкое…

– Это хорошо…

– Когда с самогонкой смешаешь, в самый раз… Но только через месяц будет…

Мужики покряхтели и пошли по домам. Любопытного пока больше не предвиделось, а интерес был удовлетворен.

Гориславлев вытащил трубку мобильника и набрал номер.

– Товарищ генерал, майор Гориславлев… С нашей стороны в одном доме живут трое чеченцев. Наблюдают за нами. Если начнем выдвигаться, они сразу предупредят Бислана…

– Возможность блокировать без выстрелов есть?

– Постараемся. На всякий случай бульдозер заведем… Прямо к дому подгоним…

– Действуй. Только аккуратнее…

– Смотрите… – показал Кордебалет.

Темно-серая «Волга», как несколько минут назад «Фольксваген Гольф» Русинова, искала место, где бы встать поудобнее. Встать можно было, но «Волга», так же как машина Русинова, искала не просто место, которое могут закрыть другой машиной. Она искала место, откуда можно будет быстро уехать. Стекла в «Волге» не были тонированы. И интерполовцы вместе с отставным подполковником Русиновым сразу определили в машине пять человек откровенной кавказской внешности. В какой-то из моментов на заднем сиденье мелькнул над коленями ствол автомата.

– Они, родимые… – сказал Кордебалет. – Почему все чечены так любят «Волгу»? Не в первый раз замечаю…

– Все кавказцы любят… – сказал Русинов. – Когда-то «Волга» была символом престижа… Что престиж – понятие изменчивое, они не понимают… Чтят отжившие свое традиции…

Басаргин, не пожелавший вооружаться «ПП-2000», передернул затвор своего «макарова». Русинову уже рассказали, что Александр Игоревич «родился» с этим пистолетом в руке и, еще будучи капитаном ФСБ, уже заслужил славу лучшего стрелка управления. Причем всегда, хоть с руки, хоть с пояса, умудрялся попадать противнику в лоб. Сам Русинов к пистолету Макарова относился с некоторым пренебрежением, считая, как и подполковник Сохно, что лучше штатного для офицеров спецназа ГРУ пистолета Стечкина легкого ручного оружия не существует. Но знавал в разные времена отдельных людей, которые к «макарову» так приспособились, что стреляли и из него весьма недурно.

– Выйду прогуляюсь… – сказал Кордебалет, заправляя под куртку пистолет-пулемет так, чтобы он оказался в руке с одного движения. – Блокирую их с противоположной стороны…

Басаргин ответить не успел, потому что зазвонил телефон.

– Слушаю, Доктор… Так… Понял… Продолжай следить…

Кордебалет с Русиновым ждали сообщения.

– Прокол… – сказал Александр Игоревич. – Компьютер не идентифицировал голоса… Это не начальник управления. Похоже, кто-то попросил у полковника трубку… Но и это выяснить несложно… Стоит самого полковника спросить…

– А этому здесь что надо? – с удивлением сказал Русинов, когда увидел выходящего из кафе капитана Югова. – Я понимаю еще – Шторм… Родственные отношения… Неужели Аркадий Ильич и опера пригласил?

Югов уходить не спешил. Посмотрел на Тропилина, кивнул ему, прощаясь, помахал рукой одной группе «собровцев», другой группе, потом посмотрел на машину, где сидели интерполовцы, хотя едва ли узнал Русинова. Потом мотоцикл Андрея оценил взглядом, «Волгу» с чеченцами какое-то время изучал и только после этого неторопливо пошел к своей машине.