Бог — император Дюны - Фрэнк Герберт

— Это странные слова, Владыка. Как мне следует их понимать?

— Их смысл в том, что в них сказано. Разве ты не способен слушать?

— У меня есть уши, Владыка!

— Да, правда? Мне их не видно.

— Вот, государь. Вот и вот! — Айдахо указал на свои уши, — Но они не слышат. А значит у тебя нет таких ушей, чтобы слышать.

— Ты шутишь надо мной, Государь?

— Имеющий уши, да услышит, верно? То, что существует, не может быть превращено само в себя, поскольку это уже существует. Быть — значит быть. — Твои странные слова…

— Всего лишь слова. Я их произнес. Они улетели. Никто их не слышал, следовательно они не существуют. Раз они больше не существуют, то, может быть, их можно сделать существующими и тогда, может быть, их кто-нибудь да расслышит.

— Почему ты поднимаешь меня на смех, Государь?

— Я не поднимаю тебя ни на что, кроме слов. Я делаю это без страха оскорбить тебя, потому что я уже усвоил, что у тебя нет ушей.

— Я не понимаю тебя, Государь.

— С этого начинаются знания: с открытия, что есть что-то, чего мы не понимаем.

До того, как Айдахо успел ответить, Лито подал знак рукой стоявшей рядом стражнице, та махнула стоящим перед кристаллиновой контрольной панелью на стене позади помоста Бога Императора. В центре палаты возникло трехмерное изображение наказания Нунепи.

Айдахо сошел с помоста на пол палаты и с близкого расстояния воззрился на эту сцену. Она транслировалась с небольшого возвышения, смотрящего на площадь; доносился шум огромной толпы, сбежавшейся при первых признаках суматохи поглазеть на зрелище.

Ноги Нунепи были широко раздвинуты. Его привязали к двум ножкам треноги, руки связаны над головой почти у самой оси треноги. Одежду, изодранную в клочья, сорвали с него и бросили рядом. Здоровенная Рыбословша в маске стояла рядом с ним, держа импровизированный хлыст, сделанный из каната эллака, тонкие проволочки которого были растрепаны на конце. Айдахо показалось, что он узнает в этой женщине в маске встречавшего его Друга.

По сигналу офицера гвардии Рыбословша в маске шагнула вперед и свистящая дуга хлыста опустилась на обнаженную спину Нунепи.

Айдахо болезненно содрогнулся. По всей толпе прошел шумный судорожный вздох.

Там, где стегнул хлыст, вздулся рубец, но Нунепи не издал ни звука.

И опять опустился хлыст. При этом втором ударе выступила кровь.

И опять хлыст стегнул по спине Нунепи. Крови стало еще больше.

Лито слегка пригорюнился. «Найла слишком усердна», — подумал он. -"Она убьет его, а это создаст проблемы.?

— Данкан! — позвал Лито.

Айдахо, зачарованно наблюдавший за проекцией, повернулся к Лито как раз тогда, когда толпа издала дружный крик при особенно кровавом ударе.

— Пошли кого-нибудь остановить порку после двадцати ударов, приказал Лито. — Пусть провозгласят, что Бог Император по своему великодушию ограничивает наказание.

Айдахо поднял руку, отдавая приказ одной из стражниц, та кивнула и бегом покинула палату.

— Подойди сюда, Данкан, — сказал Лито.

Айдахо опять подошел к Лито — сохраняя уязвленный вид. Он продолжал считать, что Лито насмехался над ним.

— Что я ни делаю — это ради преподания урока, — сказал Лито.

Айдахо жестко заставил себя не смотреть на сцену наказания Нунепи. Что это за звук, не Нунепи ли застонал? Крики толпы терзали слух Айдахо. Он посмотрел прямо в глаза Лито.

— У тебя на уме вопрос, — сказал Лито.

— Много вопросов, Владыка.

— Говори.

— Каков урок в наказании этого дурака? Что мы скажем, когда нас об этом спросят?

— Мы скажем, что никому не дозволено богохульствовать против Бога Императора.

— Кровавый урок, государь.

— Не такой кровавый, как некоторые из преподнесенных мной, раньше.

Айдахо в явном унынии покачал головой.

— Ничего хорошего из этого не выйдет!

— Именно!

Глава 23

Сафари сквозь жизни-памяти моих предков многому меня научили. Образцы — ах, слагающиеся в системы образцы! Слепые приверженцы либерализма — вот те, кого я больше всего страшусь. Я не доверяю крайностям. Поскоблите консерватора и вы найдете того, кто прошлое предпочитает будущему. Поскоблите либерала — и вы найдете скрытого аристократа. Либеральные правительства всегда развиваются в аристократические. Бюрократизм разоблачает истинные намерения тех, кто создает такое правительство. С самого начала, МАЛЕНЬКИЕ ЛЮДИ, создавшие такое правительство, пообещавшее поровну распределить между всеми социальное бремя, вдруг обнаруживали себя в руках бюрократической аристократии. Разумеется, все бюрократии следуют по этому образцу, но сколько же лицемерия в том, что такой образец скрывается даже под знаменем объединения и равенства! Ну что ж, если образцы меня чему-нибудь и научили — так это тому, что они повторяются. Беря в целом, мой гнет не хуже любого другого, и, по крайней мере, я преподношу новый урок.

Украденные дневники

День аудиенций подходил к концу и уже давно наступила темнота, когда Лито смог принять делегацию Бене Джессерит. Монео подготовил Преподобных Матерей к этой отсрочке, повторив заверения Бога Императора.

Докладывая об этом Императору, Монео сказал:

— Они ожидают богатого вознаграждения.

— Посмотрим, — сказал Лито. — Мы посмотрим. Теперь скажи мне, чего от тебя добивался Данкан, когда ты вошел.

— Он пожелал узнать, порол ли ты до этого кого-нибудь.

— И что ты ответил?

— Что об этом нет никаких сведений, и что лично я никогда не был свидетелем подобного наказания.

— И что он проговорил в ответ? — Что это не по-атридесовски. — Он считает меня безумцем?

— Он так не сказал.

— Что-то еще произошло при вашей встрече. Что еще тревожит нашего нового Данкана?

— Он встретился с икшианским послом, Владыка. Он находит Хви Нори привлекательной. Он осведомлялся о…

— Это нужно предотвратить! Тебе доверяю я это дело — разделить Данкана и Хви такими барьерами, чтобы между ними никак не могло возникнуть любовной связи.

— Как прикажешь, Владыка.

— Разумеется приказываю! Ступай теперь и приготовься к нашей встрече с этими Бене Джессеритками. Я приму их в поддельном Сьетче.

— Владыка, заложен ли глубокий смысл в Вашем выборе такого места аудиенции?

— Прихоть. Когда будешь уходить отсюда, скажи Данкану, что он может взять отряд гвардейцев и прочесать город, нет ли где волнений.

Дожидаясь в Поддельном Сьетче делегацию Бене Джессерит, Лито припомнил этот разговор и при воспоминании о нем немного развеселился. Он легко вообразил, что происходит, едва люди завидят обеспокоенного Айдахо во главе отряда Рыбословш совершающего обход города.