Х-ассенизаторы. Огонь по тарелкам! - Алексей Лютый

– Ну, подполковник, убью, если вернусь! – не выдержав, завопил пилот, заставив всех посмотреть на себя. – Просил же самогонку не отбирать. Ну, не функционируют мои навигационные системы без нее! – А затем и сам посмотрел на «икс-ассенизаторов». – Чего пялитесь на меня? Нас обнаружили. Быстро марш в спасательную капсулу и, как только отдам приказ, катапультируйтесь.

– Ты чего это раскомандовался? – оторопело поинтересовался старшина, а Раимов почему-то на реплику пилота не ответил! – Охренел совсем?

– Я-то, может быть, и охренел, а вот тебе это делать будет нечем, если сейчас в капсулу не пойдешь, – огрызнулся пилот. – Вы на Марсе можете распоряжаться. А на борту командую я! В данный момент нас атакуют. И все, кто не приписан к боевому расчету на этой посудине, должны находиться в спасательной капсуле. У командира у своего спросите!

– Ребята, делайте, что он говорит, – наконец подал голос Раимов.

– Ни хрена, блин, еври бади! – впервые выказал прямое неповиновение Шныгин. – Летчик не может одновременно и кораблем управлять, и из плазменной пушки огонь вести. Поэтому к турели пойду я!

– Нет уж, Сергей. Это моя работа, – ввязался в дискуссию Зибцих, от которого подобного неповиновения и вовсе никто не ожидал. – Ты у нас рукопашник, а я – снайпер. Или ты хочешь сказать, что стреляешь лучше меня?

– О-отставить р-разговорчики! – заорал Раимов так, что у бойцов чуть наушники не сдохли. – Приказываю всем немедленно занять свои места в спасательной капсуле. Енот, останься! Принимай управление орудийной турелью на себя.

– Тьфу, мать твою… – предложил подполковнику старшина, но заканчивать фразу не стал.

Вместо этого он подтолкнул Кедмана в спину, направляя к спасательной капсуле. А затем за руку потащил туда Сару Штольц. Пацук выходил последним и задержался в дверях, посмотрев на ефрейтора. Тот в ответ усмехнулся. Впрочем, за забралом шлема ухмылки Зибциха есаул не увидел. Зато хорошо услышал в наушниках его голос.

– Мы выкрутимся! – пообещал ефрейтор.

– Хотелось бы, – буркнул в ответ Пацук. – Ты уж постарайся. А то ты представляешь, как воно ж все получится, если мне с москалем в одной тесной капсуле придется вечность в космосе болтаться?!

Орудийная турель в корабле, захваченном некогда у пришельцев, особенными излишествами не отличалась. Размерами она не превышала обычную телефонную кабину, но была цилиндрической и имела внутри вращающееся кресло с откидной панелью, на которой была закреплена штуковина, очень похожая на джойстик компьютерных игр. Ну а внутренние стены турели представляли из себя один сплошной экран, демонстрирующий пространство вокруг корабля. Зибцих уселся в кресло, закрыл за собой дверь и, активировав турель, развернул орудие в сторону быстро приближавшихся кораблей пришельцев. Прицел, обозначенный на экране обычным крестиком в круге, хищно запрыгал по корпусу вражеского судна, выбирая место, куда ударит первый плазменный шар.

Пилот несколько секунд вел летающую тарелку навстречу вражеским роботам, а затем резко изменил траекторию, рванув вверх относительно условной горизонтальной оси корабля. Зибцих, не ожидавший такого маневра, на мгновение упустил робота-патрульного из перекрестия прицела, и тот ушел под брюхо «тарелки», сделав невозможной стрельбу. Ганс выругался и попытался поймать второй вражеский корабль, но тот мгновенно повторил маневр первого, и еще через секунду три космических судна для постороннего взгляда превратились в невероятных размеров бусины, нанизанные на одну нитку.

– Выведи мне их на линию огня, – попросил пилота ефрейтор.

Тот что-то невразумительно промычал и попытался выполнить просьбу. Однако что ни пытался бы сделать летчик, в одночасье ставший космонавтом, два гигантских вражеских корабля оставались под днищем, как привязанные. Причем выбрали такую дистанцию и курс, при которых Ганс не мог в них попасть, не повредив борт своего судна. Пилот матерился и заставлял «тарелку» выписывать в космосе невероятные пируэты, но стряхнуть противника с днища так и не мог.

– Все! Ухожу на пенсию, к чертовой матери, – отчаявшись, заорал пилот, и тут корабли пришельцев изменили позицию.

Медленно, как две туши дохлых китов, они поднялись вверх и заняли позиции позади «тарелки» «икс-ассенизаторов». Зибцих радостно что-то заорал по-немецки и открыл ураганный огонь по судам пришельцев. Впрочем, это продолжалось недолго! Глядя, как плазменные шары сиреневыми сполохами растекаются по энергозащите роботов, ефрейтор отпустил гашетку.

– Стреляй! – рявкнул пилот. – Стреляй, чего ждешь?

– Манны небесной, – огрызнулся в ответ ефрейтор. – Ты же видишь, все бесполезно. Наша пушка им, что носорогу арапник.

– И что теперь? – Голос пилота звучал растерянно.

– Не знаю, – пожал плечами Ганс, словно летчик мог его видеть. – Но мне гораздо интереснее, почему они не стреляют?

– Живыми хотят взять, – с ненавистью в голосе встрял в разговор Раимов. – Ребята, вы меня простите, но всех сразу я не могу потерять. Я прикажу группе катапультироваться. А вы… Держитесь! Мы вас не бросим!..

Но не успел командир договорить, как положение резко изменилось. Маневрируя в космосе, пилот не заметил, как подвел свой корабль к следующей линии обороны инопланетян. Ближайший робот-патрульный «тарелку» заметил, идентифицировал как свою и тут же засыпал сообщениями. Но поскольку эти запросы не были озвучены, а лишь высвечивались неровными строчками корявой чужеземной письменности на экране монитора, понять, что именно от него хотят, пилот не смог. Да и не пытался! Он и внимания на новые корабли пришельцев не обратил, поскольку считал себя уже арестованным. А вот два идущих в хвосте «тарелки» робота эти сообщения поняли как последнее предупреждение в адрес захваченного землянами корабля.

Ни Ганс, ни пилот не успели даже рты открыть от удивления, как их конвоиры резко ускорились и в одно мгновение вырвались вперед. Однако просто лидировать им показалось недостаточным, и роботы-патрульные решили устроить самим себе праздничный фейерверк. Слаженно, будто управляемые одной рукой, оба гигантских корабля пришельцев выпустили по четыре плазменных шара в сторону своего ближайшего собрата.

А тот, как оказалось, такого подарка не ожидал и взорвался ослепительной вспышкой.

Удар был столь силен, что «тарелку» землян поставило на бок и круто развернуло. Рой мелкой пыли, оставшейся от могучего корабля, засыпал судно «икс-ассенизаторов», и самонаводящаяся защита взвыла, предупреждая, что работает на пределе. Центральный компьютер «тарелки» что-то промычал, а затем повторил фразу, которую очнувшиеся от энергетического шока универсальные переводчики продублировали как «Повторяю для идиотов! Немедленно покиньте хвост кометы Еще одна такая шуточка, и вся команда останется без штамбрукеров и фронтовой дозы скуубы».

– Да ради бога! – обрадовано согласился остаться без вышеуказанных продуктов пилот, но шутить не стал.

Вместо попыток продолжить движение в «хвосте кометы» летчик резко дернул корабль вниз, заставив «икс-ассенизаторов» задохнуться от перегрузки. «Тарелка» падала в пустоту с невероятной скоростью, и казалось, что этому не будет конца. А когда пилот решил все-таки завершить маневр, Зибциху открылось редкое по красоте зрелище, глядя на которое даже Сальвадор Дали с его буйной фантазией удавился бы от зависти.

Прямо над кораблем «икс-ассенизаторов» – хотя разве можно в космосе разобрать, где верх, а где низ?! – шел бой. Никто не мог понять, почему это случилось, но два робота-патрульных, до недавнего времени конвоировавших «тарелку» к Марсу, вступили в сражение со своими собратьями. И было совершенно очевидно, что дрались они не на шутку. Непрерывные сиреневые и фиолетовые вспышки от ударов плазменных шаров об энергозащиту превращались в одно ярко пульсирующее пятно.

Свет этих вспышек отражался от бортов фантомных кораблей, добавляя красок в буйство рукотворных стихий, а сами корабли-призраки время от времени лопались, когда сквозь них пролетали настоящие роботы. В общем, зрелище было феерическим. И пилот с ефрейтором не могли оторвать от него взгляды, забыв обо всем на свете. Впрочем, не они одни. Видимо, рационального подполковника космическая битва тоже заворожила. Но честь ему и хвала за то, что он очнулся первым.

– Мать вашу в кинотеатр билеты проверять! – завопил Раимов, наконец приходя в себя. – Какого хрена вы уснули? Это же наш шанс! Садитесь на Марс, укуси вас шайтан!..

Второй раз повторять распоряжение необходимости не возникло.

Пилот, приводя себя в чувство, что есть силы врезал ладонью по умному, но, увы, трезвому лбу и ускорил корабль до максимума. Перегрузка зашкалила за пять «же», и Сара с Пацуком, не подготовленные к таким нагрузкам, почти одновременно потеряли сознание. Зибцих вырубился мгновением позже, а Кедман зачем-то попытался подняться на локтях, чувствуя, как глаза застилает кровавая пелена. И лишь пилот со Шныгиным, прошедшие барокамеры, центрифуги и прочие прелести военно-воздушных и воздушно-десантных войск России, смогли остаться в здравой памяти. Хотя, если честно, старшина решил, что его голова вот-вот лопнет, и сжал шлем руками, пытаясь сберечь внутри скафандра хотя бы остатки мозгов.