Гений Медицины - Игорь Алмазов

class="p1">Мнение, что сырое яйцо может повлиять на голосовые связки, существовало ещё две тысячи лет назад. Хотя и тогда я активно утверждал, что это вымысел.

Время идёт, а ничего не меняется. И вот, передо мной живое подтверждение.

— Сырое яйцо никак не влияет на качество голоса, — вздохнул я. — Кроме того, в яйцах могут содержаться многие болезнетворные микроорганизмы. Вот и причина вашего отравления.

— Но я и до этого пил яйца, и ничего такого не было, — заспорил Воронцов.

— Просто везло, — ответил я. — А в этот раз не повезло. Скажите, стул какого цвета?

— Зеленоватый, — чуть задумавшись, ответил пациент. — А это важно?

Зелёный стул, сырые яйца в анамнезе, плюс все остальные симптомы. Диагноз ясен.

Я активировал диагностический аспект и подметил свечение практически всего желудочно-кишечного тракта. Рвота и диарея происходят не просто так, организм стремится всеми силами избавиться от бактерий. И часто вызывает при этом обезвоживание.

Это практически наверняка сальмонеллёз. Точно можно будет сказать только после посева кала на кишечные инфекции, но уверен я практически наверняка.

Сальмонелла любит сидеть в сырых яйцах, и зеленоватый стул — очень характерная особенность для данного заболевания.

После диагностического я активировал инфекционный аспект, с его помощью оценил степень обезвоживания организма. Лечится это довольно просто — капельницей с изотоническим раствором. Заодно немного подпитал организм пациента, чтобы снизить симптомы.

— В общем, с сырыми яйцами вам пора заканчивать, — проговорил я. — У вас сальмонеллёз — это довольно опасное инфекционное заболевание. И причина именно в этой вашей привычке. Голос можно поддерживать и другими способами, более безопасными для организма.

— А это лечится? — испуганно уточнил Воронцов.

Один из самых частых вопросов в клинике. Каждый пациент почему-то уверен, что у него какое-то неизлечимое заболевание.

— Лечится, — заверил я его. — Назначения все сделаю. Пока что отдыхайте.

Хотя обследований ему необходимо минимальное количество. Общий анализ крови и посев кала. А вот по лечению придётся расписать побольше: сорбенты, жаропонижающее, инфузия изотоническими растворами для восстановления водно-электролитного баланса.

Я отнёс направления Наташе и решил ненадолго спуститься в приёмное отделение. Делать перерыв на отдых в инфекции, выслушивая при этом новые недовольные высказывания Жиркова, мне не захотелось. Тем более всё ещё интересовало, что собрался сказать мне Антон.

Антон Кириллович очень обрадовался, завидев меня в кабинете, и сразу же повёл в комнату отдыха.

— Чай, кофе? — спросил он.

— От чая не откажусь, — кивнул я. — Что ты хотел обсудить?

Он ответил не сразу, сначала сделал чай, достал из шкафа печенье и уселся напротив меня.

— Дело, в общем-то, деликатное, — проговорил наконец он. — Даже не знаю, как сказать.

— Говори как есть, — пожал я плечами.

— В общем, — решился Антон. — Сломай мне ногу, пожалуйста.

Глава 17

Список самых неожиданных происшествий в этой клинике резко пополнился. Более того, это предложение, пожалуй, сразу займёт лидирующую позицию.

— Сломать ногу? — на всякий случай переспросил я. Мало ли, вдруг мне послышалось.

— Я сейчас всё объясню, — поспешно ответил Антон.

Да уж, ему придётся постараться, чтобы придумать этой просьбе внятное объяснение.

— Слушаю, — кивнул я.

— В общем, знаешь ли ты, как работает страхование жизни? — спросил он.

— Лучше объясни ты, — коротко отозвался я.

Таких тонкостей в этом времени я тоже не знал. Две тысячи лет назад не было никаких страхований жизни.

Я много слышал об этом за прошедший год, но толком не разбирался. Лишь знал, что сейчас принято страховать всё на свете: машины, квартиры, дома. Оказывается, даже жизнь застраховать можно.

— Если кратко, то ты платишь деньги, и твою жизнь страхуют, — объяснил Антон. — И в случае, если с тобой что-то произойдёт — тебе выплачивают деньги. Много денег.

— И у тебя жизнь застрахована, — догадался я. — И если я сломаю тебе ногу — тебе выплатят эти деньги?

— В точку, дружище! — обрадовался тот. — Ну, там всё немного сложнее. Я должен сломать ногу как будто бы случайно. Например, упасть с лестницы. Поэтому мне надо, чтобы ты её мне сломал, а затем я упаду с лестницы под камерами. И всё, мне выплатят деньги за больничный и деньги за страховку. С тобой поделюсь, разумеется.

Не могу поверить, что он предлагает мне это серьёзно.

— Ради денег ты готов сломать себе ногу? — изумился я.

— Ну а что такого? — беспечно пожал он плечами. — Заживёт, я парень крепкий. А деньги мне не помешают. Да и на больничном поваляться охота.

Какой-то абсолютно новый уровень нежелания работать.

— А почему ты решил обратиться именно ко мне с этой странной просьбой? — решил полюбопытствовать я.

Соглашаться я не собирался, но узнать мне было интересно. Даже среди интернов можно было найти минимум двух желающих сделать что угодно ради денег.

— Так мы же друзья, — ответил Антон. — А друзья должны помогать друг другу.

— Не знал, что друзья должны ломать ноги друг другу, — криво усмехнулся я. — Но в любом случае, я этого делать не буду. Я привык лечить, а не калечить.

— Ну Костя, что тебе стоит? — возмущённо проговорил Антон. — Один перелом, и больше от тебя ничего не нужно! Ещё и денег заработаешь!

На всякий случай я проверил его психиатрическим аспектом, но никаких проблем не нашёл. Значит, он действительно предлагает это в полном здравии.

— Сломал бы себе сам, раз настолько приспичило, — предложил я.

— Да сам не могу, я пробовал, — сконфуженно ответил он. — Боюсь.

— Тогда ищи кого-то другого, кто станет твоим новым другом, — пожал я плечами. — Всё что могу предложить тебе я — это консультацию психиатра. Такие желания — это ненормально.

Я встал и приготовился уходить.

— Ну стой, я даже сумму не озвучил, — заторопился Антон. — Поверь, от таких денег не отказываются!

— Поверь, отказываются, — отозвался я. — Мне пора в отделение.

Антон ещё что-то пытался сказать, но я его уже не слушал. Что ж, вот и понятно, с чего бы это внезапное предложение о дружбе. Видимо, этот план у Антона был уже давно, и выбор просто случайно пал на меня.

Хотя… Не могу быть уверенным, что это не очередная попытка подставить