Замерзшая душа - Алёна Берндт

Молча они сидели, прижавшись друг к другу, на небольшой лавочке и смотрели на улыбающиеся лица Вариных родителей на черно-белом овальном фото. После шли к Василию, Лидиному мужу и отцу Егора.

– Егорка с годами всё больше на отца похож, – говорила Лида, – Смеется, как отец, и глаза прищуривает.

Глаза её блестели, слёзы вот-вот уже готовы были согреть озябшие на морозе щеки.

– Ну что, пойдем теперь к Семёну. А потом уже к бабушке Кате – она дальше всех к новой часовне.

Теперь так же сидели они у большого гранитного памятника, отряхнув наметённый снег. Варя поглаживала рукой старенькие, пожелтевшие уже заячьи варежки, которые давно не носила, но берегла. И думала, думала, вспоминала прошлое. Большой букет искусственных ярких цветов стоял всегда у Семёна – дочки навещали, думала Варя, отряхивая снег с синих лепестков. Долго здесь Варя и Лида не задерживались – зачем возбуждать деревенские кривотолки, ведь кто-нибудь да попадался им здесь из деревенских, навещавших своих.

– Ой смотри. Это же тетка Роза! – воскликнула Лида, указав на одно фото, неподалёку от новой часовни, – Надо же, а я не знала, что она померла!

– И правда, она! Посмотри, а ведь фото, когда она еще молодая была. Какая была красивая, и глаз нормальный был! Вот ведь, жизнь, как с людьми бывает!

Молча возвращались они с погоста, каждая думала о своём. Всё оставалось позади, когда подходили они к своим дворам, там на горке звенел смех детишек, мужской хохот слышался от беседки с мангалом.

– Бабушка! Смотри, как я могу! – кричала Лидина внучка с горки.

–Слышала, Лидка, мы с тобой уже бабушки! Кто бы мог подумать! Казалось, недавно еще с тележкой тут таскались! Торгашки две! – рассмеялась Варя.

– Ты бабушка, да. А я еще ничего, – хохотала Лида в ответ, и Варя повалила её в сугроб, подставив ножку.

– Ах, вот ты как! Ну всё, держись!

– Вы чего все в снегу-то? – удивленно воззрился на них Андрей, увидев входящих в калитку женщин, – Вы с Екатериновки по сугробам что ли ползком ползли, две старушки?

Варя с Лидой переглянулись и молча кинулись на него, повалив и его в нагребённый дедом Иваном снег у ворот:

– Ну мы тебе сейчас покажем старушек! – кричали они, пока мужчина отбивался от них и округлял глаза от попавшего за воротник снега.

– Колька! Наших бьют! – кричал Андрей, отчаявшись выбраться и отбиться от ловких «старушек».

– Не, не! Я – пас! Сам напросился, сам и спасайся, – смеялся Коля, стоя на крылечке.

Жизнь бежит быстрым течением, как времена года в природе, сменяются и времена в жизни – то наступают холода, и кажется, что тепло еще так далеко… То вдруг пригревает неожиданно пробившееся через тучи солнышко. Даже за самыми тёмными и холодными тучами, где-то там, есть свет солнца, или синее звёздное небо, а рядом всегда есть кто-то, кто поймет и поддержит.

Варя отряхивала снег с застывших на морозе рук и щёк, а в душе у неё было тепло… нет, даже не тепло, а горячо-горячо!