Сделка с особым условием (СИ) - Алиса Жданова

простой девушкой, той же гувернанткой, которая может выйти замуж за кого угодно, а не за того, у кого есть армия в три тысячи железных солдат! Если бы я просто могла быть эгоисткой и думать только о себе, как бы было здорово!

Передо мной возникли картины- поместье Иена, в котором мы жили в Приатте, только стоящее не на франкийской набережной, 17 А, а в долине, окруженной водопадами и радугами. Я представила, как мы могли бы жить с ним вместе, завтракать по утрам, гулять по лугам, заниматься простыми ежедневными делами и жить так много-много лет.

А если я состарюсь? А Иен останется таким же молодым, как сейчас? Наверное, у альвов время течет как то по другому- потому что я прочитала множество легенд о том, как люди, которые попадали в волшебную страну под холмами, не старели и не замечали течения времени, пока не вернулись назад.

Какая разница думать об этом, если я не попаду в Альхейм! Я упала на кровать, и одна-единственная слезинка скатилась по щеке. Я останусь тут, с Альфредом, а Иен навсегда исчезнет и моей жизни, и больше я его не увижу…

Я все-таки разрыдалась, хоть и старалась сдержаться. Альхейм, со всеми его сверкающими водопадами, мне был не нужен- но мне был нужен один зеленоглазый альхеймец, нужен так, что при мысли о том, что он покинет меня, в груди словно раскрывалась рана, нестерпимо нывшая.

Еще несколько дней- утешала себя я, — или недель, пока он рядом, я не буду думать ни о чем. Горевать буду потом, когда останусь одна, а пока буду пить эти мгновенья, как изысканное вино, и радоваться жизни. Разве я о многом прошу? Потом я всю жизнь буду вспоминать их и радоваться, что у меня были эти дни с тем, кто мне дорог.

Любит ли он меня? Наверное, все таки нет. Если бы любил, то точно знал бы, что это за чувство, а не гадал. Я же не сомневаюсь? Конечно, может, в Альхейме все такие равнодушные, что если их угораздит влюбиться, они еще полгода размышляют, что это такое их стукнуло и что с этим делать. У них впереди вечность, и им позволительно тратить так много времени зря.

Даже если он сообщит мне, что любит, я не смогу уйти с ним- не сейчас, когда своими глазами увидела разрушенные здания, разоренные некогда процветавшие магазины и запуганных людей.

Со вздохом раздевшись — на этот раз Иен наколдовал мне удобное платье с пуговицами спереди- я на ощупь распустила шнуровку корсета и легла спать. Когда я уже почти провалилась в сон, то почувствовала, как с характерный "мррр" на одеяло впрыгнул тяжелый крупный кот, и, потоптавшись, устроился поудобнее и басовито замурчал.

— Спокойной ночи, Иен, — пробормотала я, но кот, конечно же, ответить мне не мог.

Утром я проснулась не от солнечных лучей, пробивающихся сквозь занавеску, что было бы гораздо живописнее, а от банального холода. За ночь натопленное помещение выстыло и сейчас у меня ощутимо стучали зубы. Я посмотрела на одеяло-кот уже исчез. А был ли он, или мне это приснилось? Мы сейчас в Лангдене, прямо под боком у Фердинанда, и если Иен решил ночью охранять меня, то вполне мог спать тут в кошачьем облике. А может, все таки приснилось, что-только не померещится спросонья. Пожав плечами, я оделась и спустилась вниз.

Иен уже сидел в кресле у огня, удобно вытянув ноги, и довольно щурился, и весь его вид излучал такое довольство жизнью, что я сразу поняла: приходил ко мне ночью, кошак. Наверное, и выспался хорошо, и не замерз- шкурка грела.

— Доброе утро, — Иен неохотно поднялся с нагретого места и вместе со мной прошел на первый этаж гостиницы, где предлагали немудреный завтрак. Я так замерзла, что первым делом налила себе чашку чая из горячего, исходящего паром чайника на столе и обхватила ее пальцами, грея руки.

Вздохнув, Иен подошел и набросил мне на плечи взявшуюся словно ниоткуда вязаную шаль, и мне сразу стало теплее.

— Боюсь, тебе не подходит скромный образ жизни, — констатировал он очевидное и подложил мне на тарелку только что поджаренных, хрустящих тостов.

— Совсем не подходит, — согласилась я, — я к нему не приспособлена и не желаю приспосабливаться. Холодно, чай сами наливаем, еще и коты по номерам шастают.

— Коты? — всполошился пробегавший мимо с тарелкой блинчиков хозяин. — Что вы, у нас нет котов! У меня аллергия! ААапчхи! — окинув меня подозрительным взглядом, как будто я прятала кота в рукаве, хозяин поскорее удалился, а я вздохнула- наверное, кошачья шерсть пристала к платью.

— Ну что, идем? — спросила я, и мы вышли из гостиницы.

Было прохладно, и я зябко прятала руки в карманы, а нос — в воротнике пальто. Хорошо еще, нет мокрого снега с ветром- такая погода в моей стране была самой отвратительной, от нее не спасал ни один зонт, потому что косой ветер задувал снег пополам с дождем прямо под зонтик и выворачивал тот наизнанку.

До обеда мы прошли всю восточную часть города, двигаясь от окраин к центру, где располагались лавки часовщиков, портных, обувщиков, конторы переписчиков и нотариусов, приемные докторов и стряпчих. Многие дома выглядели заброшенными- окна были заколочены или разбиты, из труб не вился дымок. Встречные окидывали нас усталыми, безразличными взглядами и брели по своим делам.

Когда мы добрались до моста через реку, то сами уже мало чем отличались от этих прохожих- такой измученный у нас был вид. У меня сжималось сердце от того, что я видела, а Иен время от времени поглядывал на меня, и на его лицо все сильнее набегала тень.

В конце концов мы остановились на ажурном мосту и оперлись на перила. Я уставилась вдаль немигающим взором- после созерцания разрушенных зданий все утро сейчас мне хотелось посмотреть на что-то красивое или хотя бы целое. Мой взгляд уперся в шпили и башенки величественного здания за излучиной речи, полускрытого другими постройками.

— Смотри, Иен! Вот он, мой дом, — я показала на виднеющееся впереди здание.

— Красиво, — отозвался тот, облокачиваясь на перила рядом со мной. Несмотря на полуденное время, кроме нас, никого на мосту больше не было